Мурат явно доволен. Дочка его гордость, все знают.
- Спасибо, друг. Она в свое время мне тоже нервы пощекотала, - бросает прищуренный взгляд на меня, - Правда, Дим?
С улыбкой киваю.
- Слишком бойкая, и порой несговорчивая.
- Что есть, того не отнять. Надо отдать должное, с возрастом она изменилась, - уверен, обыватели даже не знают, что Алеев Мурат может говорить настолько мягко, почти трепетно. А это Саяра ещё за тысячи километров. Увидит дочку и вовсе растает, - Но, Рома, ты прав, на десятки миллионов тачки они, - снова на меня смотрит, - Не били.
- У нас таких не было, - вставляю свои пять копеек, не отрываясь от монитора.
- Она никогда не просила. Сами знаете, что сделала с подарком на восемнадцатилетние, - качает головой, словно до сих пор поверить не может. Десять лет ведь прошло.
- Я думал его в реабилитационный центр прикрыть, а может просто стоит разрешить Саяре, по возвращению, его повоспитывать? – предлагает Нагорный одну за другой версии.
- Она за такое спасибо нам не скажет, - смеется Алеев, - Фыркнет и снова уедет. Так не пойдет. Ты с ним говорил?
- Говорил. И я говорил. И Рита. И даже Валера.
- Младший брат? Ну ты даёшь, там кровь молодая кипит, а его как котенка младший брат тыкает.
- А что остается? Валерий младше на три года, а в развитии пропасть, не в пользу Руслана.
- Не наговаривай, - Мурат поднимает ладонь вверх, - Он очень смышленый. Просто ему не интересно, нет стимула, цели нет.
- Бухать с такими же «безцельными» интересно?
- А кто виноват? Кто его избаловал.
Нагорный обхватывает голову руками, сжимая виски.
- Не правильно это. Мне было некогда. Рите не интересно. Молодо зелено веселья хотелось.
- Вот и ему сейчас хочется, - Алеев позволяет себе перебить, - Дети наше отражение Ром. Гиперболизированное.
- Валера другой, - Это всё что может сказать Роман Николаевич в своё оправдание.
- Считай повезло.
- Готово, - беру ручку и пишу на листке сумму, на удивление всего шесть нулей, - Всё замнут, - протягиваю Нагорному лист.
Смотрит. Кивает.
- Проще всё стала, Мурат. Не надо никуда ехать, договариваться. Всё включено, как в отелях.
- Не зря ты работал день и ночь. Можешь себе позволить, - усмехается моё руководство.
- Дим, может в их компании есть ещё девушка хорошая? Я не против стать дедом. Видел твоих, прекрасная пара. Подумаешь, молодые родители. Это даже хорошо. Головой я б и сейчас, а всё, - разводит руки в стороны, - Тебе тоже, кстати, пора. В декрет не отпустим, - добавляет с прищуром.
- Роман Николаевич, это так не работает. Одного желание дедушки не достаточно.
- У Руслана оно не факт что вообще появится когда - либо.
- Ром, вспомни себя. Мне они тоже были все, как одна, пока Марьяну не встретил. Так что не гони лошадей, всему свое время, - приподнимается с кресла, - Мы вроде закончили? Поеду домой, дочке заодно позвоню.
Они говорят каждый день. Саяра рассказывала. Удивительно даже. По ним обоим не скажешь, что в душе мягкие очень. И безумно друг от друга зависящие.
Глава 2
- Сёмуш, ты их по максимуму? – смотрю на друга, поверх документов.
Глаза устали, слезятся. Бросить всё и поехать к себе не могу. Месяц остался, надо успеть разобрать все дела, чтоб после меня никому не было мучительно больно.
- Думаю, да. С Алексеем Матвеевичем ещё обсудим. Но, скорее всего, будем просить максималку, - Сёма говорит не отрывая глаз от бумаг, - Яр, ты устал. Поехали перекусим? Мне потом надо будет вернуться.
- Я тоже вернусь, - окидываю взглядом стопки бумаг, - Не могу так просто всё бросить.
- Тебе бы простили, - смеется он, поднимаясь, - Куда поедем? Что бы хотелось?
Помогает мне накинуть пиджак.
- Я бы в затмение. У нас я такой вкусный лагман не поем.
-Повод не уезжать?! – лихо подмигивает.
- Знаешь, если бы за папой так не скучала, то возможно.
- С ним размах будет иной, - понимающе мне кивает, - Тут такого нет. В «Альтруисте» о нём небольшую статью читал, на днях. Я тебе даже завидую, - знаю, шутит. Он с родных мест не уедет.
- Я не пойду к нему. Нашла место, так же будет с земельными спорами связано.
- Ты не к отцу – резко разворачивается и смотрит с недоверием. Реально удивлен.
- Нет, с чего бы? С ним работать я не могу. Он будет давить. Не хочу портить наши хорошие отношения. Преемничество ему не к чему, бодрый вполне.
Друг кивает. Помогает усесться в авто. Сейчас понимаю насколько волнительно возвращаться. Когда уезжала – так не волновалась. Сейчас ожидания будут завышены. Ударить в грязь лицом будет непозволительно.
- Вкусно? – спрашивает, когда я сижу, незаметна облизывая губы.
Поймал. Киваю в ответ энергично.
- Подловил, - улыбаюсь, - Ем, боясь язык откусить. Не думала, что мне может так понравиться.
- Если что, ты знаешь, где нас найти, - Семён улыбается, глаза остаются серьезными. Взгляд добрый, не его фирменный, иначе я б подавилась.
- Спасибо тебе. Мне заграничные стажировки столько не дали, сколько вы.
- Да брось, чем смогли, - теперь улыбка становится открытой. Если не знать, можно решить, что говоришь с жестким и строгим мужчиной, но мне повезло, я знаю правду.
Вечером, выходя на улицу, оборачиваюсь. Во многих окнах ещё горит свет. До приезда в эту Республику столько сплочённых и увлеченных своим делом людей, я разве что у папы на работе встречала.
Уезжать жалко. Вариантов остаться нет.
Телефон начинает вибрировать. Для меня существует два режима, беззвучный, для судебного процесса и заслушивания сторон. Вибро для иных жизненных ситуаций. Парни шутят, мол, у их жен также, только те в декрете сидят.
- My darling, привет. Я соскучилась жутко, - выдыхаю с теплом. Искренне ведь. Нащупываю параллельно ключи от машины.
- Моя любимая девочка. Добрый вечер. Не занята?
- В машину сажусь, папуль. Не отвлекаешь, город спит уже. Тут так тихо после десяти, не то что у нас. Только пару улиц активны, ночная жизнь кипит.
- Ты сразу домой?
- Конечно, сил на танцы у меня точно нет.
- Приедешь домой – отдохнешь, папа явно хочет взбодрить.
- Это вряд ли. Я на счет работы уже договорилась.
- Ты точно решила, что не со мной? – мне кажется, в голосе отца мелькает грустная нотка.
- Я бы хотела с тобой, но немножко. Самую капельку, - становится очень смешно. Всё как в детстве, - У кого я ещё такому научусь?
- Лиса. Тебе не идет, - говорить старается строго, но я слышу улыбку в голосе.
Как бы ни был отец занят, каждый вечер он находил для меня чуточку времени. Исключениями были только дни, когда я засыпала раньше его возвращения. А так, как минимум пол часа мы с ним проводили только наедине. Играли в шахматы, обсуждали фильмы и книги, он всегда расспрашивал, что интересного я в школе узнала, а я у него про работу. И он отвечал. Всегда. Этого больше всего не хватало после отъезда. И друзей, их было не много.
- Да я серьезно, теперь есть с чем сравнить. Хочу тебе сказать, будет трудно. Кавказ задрал планку.
- О – хо – хо, вот как мы заговорили. Я не самый лучший? – градус папиного интереса резко подрос, чувствую, как он подобрался.
Мысленно благодарю его, за то, что он до сих пор бодр. Через год ему шестьдесят. Я была бы не против обзавестись братом или сестренкой. Ему о таком говорить нельзя. Он не оценит.
- Такого я не говорила. Сам знаешь. Ты самый - самый. Просто я не хочу пока что в денежные дебри лезть, -много раз с папой это обсуждали, не хотелось бы заводиться.
Завожу мотор.
- Не забудь пристегнуться, - произносит назидательным тоном. Киваю. В пустоту и пристегиваюсь, - По - твоему, земля это не деньги? – снова произносит шутя. Знает прекрасно, что в плане безопасности слушаю его беспрекословно.
- Папуль, я же на стороне государства. Какие деньги? Тебе меня так и придется содержать, - смеюсь.
