– Ты чего, собралась куда-то? Общее совещание назначили, минут через сорок примерно, слышала?
– Меня… м-м, отпустили, – говорю, скорчив гримаску. – Я же сегодня не должна была приходить в офис.
– А-а, ну да, – Димка задумчиво чешет затылок, взъерошивает короткие волосы. – Ладно тогда, давай, Марусь, до понедельника.
Коллега скрывается, а я негромко выдыхаю:
– До понедельника…
Вот же я вляпалась!
Медленно спускаюсь на подземную парковку, иду к своей машине. Водитель я не то чтобы опытный, но езжу уже пару лет – выбора не было, пришлось выучиться, чтобы успевать возить сына на всякие развивашки. При мысли о Матвее не могу сдержать улыбку. Он у меня такой серьёзный и увлечённый, чем только не занимается! И ведь я не из тех мам, которые хотят делать из своих детей гениев – нет. Но Матвей уже год как научился читать и считать, перечитал кучу книжек, добрался даже до старых советских выпусков журнала «Наука и техника», которые выписывали ещё мои бабушка с дедом и которые валялись без дела где-то на нижних полках книжного шкафа последние лет пятьдесят.
Когда сын начал задавать такие сложные вопросы, что у меня на них ответов не было, я вздохнула и записала его во все кружки, которые смогла найти поблизости от дома. Конечно, со временем большая их часть отвалилась, но вот кружок шахмат, клуб авиамоделирования, в котором мой мальчик самый младший, и ещё парочка математических групп у нас остались.
Продолжая улыбаться, поворачиваю за колонну, где стоит моя малолитражка, и врезаюсь в кого-то, чуть не упав. Меня обхватывают за спину, не давая потерять равновесие, носом утыкаюсь чуть не в узел галстука. Втягиваю ноздрями воздух, и мне хочется застонать от бессилия.
– Не ушиблись, Мария Вячеславовна? – звучит сверху насмешливо.
Глава 2
Дёргаюсь, но меня не отпускают. Со второго рывка всё получается. Делаю торопливый шаг назад, затем другой. Плевать, как это выглядит.
– Я спросил, не ушиблись?
– Н-нет, – поднимаю глаза на Алексея. – Что вы здесь делаете?
Тут же прикусываю язык. Я не имею права спрашивать о таком. Но мне неожиданно отвечают:
– Забыл пару бумаг в машине, пришлось спуститься.
– Ясно, – мне становится неловко. Я-то уже успела заподозрить его чёрт знает в чём. – Извините, я пойду.
Огибаю массивную мужскую фигуру. Он и семь лет назад был мускулистым и подтянутым, но сейчас, похоже, ещё раскачался. Натуральная гора мышц, упакованная в дорогущий костюм. Я рядом с ним Дюймовочка.
Подхожу к своему старенькому ниссану, щёлкаю сигнализацией, кидаю сумку на сиденье. Внезапно мелькает мысль – интересно, а какая у него машина? Наверняка самый настоящий танк на колёсах, под стать хозяину. В мою он, наверное, даже не поместился бы.
– Мария Вячеславовна.
Его голос вырывает меня из непонятно откуда взявшейся в голове картинки, где Алексей сидит в машине рядом со мной и смотрит с этим своим прищуром.
– Да? – вздрагиваю и оборачиваюсь.
– Будьте осторожны за рулём, – внезапно говорит Попов.
– Конечно, – растерянно смотрю на мужчину, а он, кивнув, уходит к лифтам.
С чего бы это вдруг такое предупреждение? Мотнув головой, сажусь в машину и поворачиваю ключ. На выезде из своего отсека кидаю взгляд в зеркало заднего вида и неожиданно вижу мелькнувшую вдалеке крупную фигуру. Но тут же выбрасываю из головы все посторонние мысли. Хватит! Я еду домой, к сыну!
В итоге всё получается очень удачно. Отпускаю няню, присматривавшую за Матвеем, мы с ним даже успеваем на квест, который был запланирован на сегодня – я переживала, что придётся его переносить из-за незапланированного вызова в офис. Сын доволен – он справился со всеми заданиями, которые детям предлагали аниматоры. Я, честно говоря, немного устаю от шума и бегающей вокруг ребятни. А ещё не могу прекратить думать об Алексее. Я ведь даже не пыталась его найти. Он не оставил ни номера телефона, ни какой-то другой информации о себе… Вспоминаю утро после той нашей ночи, и становится тошно.
И всё же кое за что я благодарна ему. Да, благодарна. Если бы не он – у меня бы не было Матвея. Интересно, если бы всё вышло по-другому и он узнал о ребёнке, какой была бы его реакция? Каким он стал бы отцом?
Поймав себя на таких мыслях, трясу головой, лишь бы они оттуда вылетели! Какой отец, Маруся?! Такие самцы только и делают, что меняют баб. А если в них просыпается «отцовский инстинкт», то вообще жди неприятностей. Я слышала немало историй про то, как у матери отбирают детей, потому что папаше потребовался наследник, или вообще просто из мести. Передёргиваю плечами. Нет уж, ребёнок только мой! А всякие блудные… блудливые папаши пусть идут лесом. Не заслужил он сына, тем более такого, как Матвей.
– Ма-ам, – зовут меня недовольно, и я вздрагиваю. Так задумалась, что, похоже, ничего не слышала и пропустила все слова ребёнка.
– Да, Матюш, прости, пожалуйста! Что ты сказал?
– Я сказал, что доел, поехали домой уже? – Матвей отодвигает от себя тарелку. После квеста мы зашли перекусить в кафе.
– Конечно, солнышко, поедем! – машу рукой официанту и прошу принести счёт.
– Мам, ты какая-то странная сегодня, – сын смотрит на меня, наклонив набок голову, и я сглатываю.
За последние годы образ отца моего ребёнка немного стёрся из памяти, но теперь, когда я, так сказать, освежила впечатления, становится понятно: Матвей – его копия.
– Просто много работы, солнышко, не переживай, – говорю на автомате и протягиваю карту подошедшему официанту. – Ну что, идём? – Встаю из-за стола.
Домой мы добираемся быстро, Матвей тут же начинает ковыряться с какой-то очередной головоломкой, которые мы покупаем везде, где увидим. А я тащусь на кухню, по пути подцепив мобильный из сумки. Вздохнув, включаю – там, разумеется, куча пропущенных звонков и сообщений, в основном от Мари. Набираю подругу.
– Дорогая, прости, – мямлю в трубку, но Мари явно неинтересны мои извинения.
– Марусь, с тобой всё хорошо? – встревоженный голос Мари прерывается воплями дочки на заднем плане и голосом мужа.
– Да, – выдыхаю, – всё в порядке. Что у тебя там происходит?
– Они играют в лошадку, – прыскает Мари, и я не могу не улыбнуться, представляя Муромцева за игрой с дочерью. Илья просто обожает жену и дочь и зовёт их не иначе как «мои эльфиечки».
– Так, я ушла в другую комнату, – в динамике становится тише, теперь интонации подруги наполнены предвкушением, – и внимательно тебя слушаю! Что за отец твоего ребёнка в нашей компании?!
– Уф-ф, Мари… – тяну время, потому что с одной стороны мне очень хочется поделиться, а с другой – я за столько лет так свыклась с этой тайной, и теперь мне не по себе от того, что кто-то может узнать подробности.
– Ну чего Мари-то, я уже двадцать с лишним лет Мари, – ворчит подруга. – Я сейчас скончаюсь от любопытства!
– Это не телефонный разговор, – прикусываю губу. – Если кратко, мы познакомились случайно, в клубе. Я тогда... чёрт, это было умопомрачение какое-то, я совсем голову потеряла. В тот момент мне показалось, что и он тоже. В общем, у нас с ним была только одна ночь, после которой он исчез. С результатом этой ночи ты знакома, Матвеем зовут.
– Да уж, негусто информации, – тянет Мари. – Ну скажи хоть, какой он?
– Высокий, – начинаю говорить и перед глазами встаёт Попов. – Мускулистый, сероглазый…
– Так, стоп, подруга, – меня перебивают. – Что-то мне не нравится твой голос! Вы с ним что…
– Нет! – выпаливаю, краснея... от злости! Только от злости! – Он самоуверенный говнюк!
– Я так понимаю, про сына говнюк не в курсе? – миролюбиво спрашивает Мари.
– Правильно понимаешь, – ворчу в ответ. – И сообщать ему радостную новость, что он уже шесть лет как счастливый папаша, я не собираюсь.
– По-моему, нам надо встретиться, – вздыхает Мари. – Посидеть, как раньше, ты, я, Анька. А, Марусь?
– Я бы с радостью, да только вас разве вытащишь?
