— Я не хочу никого напрягать.
— Я знаком с владельцем, — говорит мужчина. — Он не будет против.
И прежде чем я успеваю сказать ему, чтобы он не беспокоился, мужчина перекидывает руку через барную стойку и начинает сосредоточенно искать на ощупь зарядку.
— Я серьёзно, не стоит беспокоиться. Я просто…
— Вот, — говорит он и с победоносным выражением лица опускается на стул, держа в руке зарядку для телефона.
Я перевожу взгляд с него на зарядку. Я не привыкла одалживать чужие вещи без спросу. Чёрт, я их в принципе не трогаю, даже если они мне мешают (Этот трудный урок я усвоила, когда на меня наорали в хостеле). Но бармена нигде не видно, а мне, и правда, нужна зарядка. Я уже пропустила последний поезд в Корк, где находится ближайший хостел, и не представляю, как я доберусь до него без телефона.
— Ты точно уверен, что владелец не будет против?
— Точно.
Когда мужчина протягивает мне зарядку, кот захватывает её лапой.
— Перестань, Себыч.
Кот мяукает и оставляет зарядку в покое, а мужчина отдаёт её мне.
— Под барной стойкой есть розетка, — говорит он.
— Спасибо.
Я втыкаю зарядку в розетку, и когда значок аккумулятора загорается на моём телефоне, я испытываю облегчение и одновременно ужас. Я больше не могу откладывать звонок родителям. Может быть, кот может каким-то волшебным образом наколдовать мои пропавшие вещи, если я очень его попрошу?
Я начинаю искать хостелы, которым требуются работники, а мужчина снимает с себя пальто и вешает его на крючок рядом с барной стойкой. Он закатывает рукава своей чёрной рубашки, и моё внимание привлекают цветные татуировки, которые покрывают его предплечья. Я заключаю, что всё его тело, должно быть, покрыто татуировками, потому, что замечаю рукоять кинжала, которая выглядывает из-под воротника его рубашки.
Положив телефон на барную стойку, я поворачиваюсь к нему.
— Они все что-то значат?
Мужчина смотрит на меня так, словно не понимает, о чём я говорю.
— Твои татуировки, — объясняю я.
— О, — он вытягивает перед собой руки, словно никогда не видел их раньше. — Значат.
Он кладёт руку на барную стойку.
— Вот эта означает, — говорит он, указывая на изображение рыжего кота, окружённого цветами, — что я люблю кошек.
Я осматриваю его руку. На ней так много татуировок, что я даже не знаю, с какой начать. Трёхглавый дракон. Стакан с пивом. Химическая формула какого-то вещества, название которого я не могу вспомнить в данный момент, потому что мой мозг, по всей видимости, перестал функционировать.
— Даже не знаю, шутишь ты или нет.
Он чешет Себастьяна за ухом.
— Я никогда не шучу по поводу своих тату, — говорит он. — Я действительно люблю кошек.
Мне хочется расспросить его поподробнее насчёт кошек и узнать, изображает ли эта татуировка какого-то конкретного кота, но прежде чем я успеваю это сделать, Себастьян зевает и спрыгивает со стула. Он пересекает помещение бара, затем оборачивается, смотрит на нас своими зелёными глазами, после чего исчезает в другом помещении.
— Кажется, я ему наскучила, — говорю я.
— Не-е, — отвечает мужчина. — В тебе должно быть что-то интересное. Себастьян сидит далеко не с каждым.
А затем он смотрит на меня так, что в моём мозгу происходит короткое замыкание.
— Ты флиртуешь со мной?
Когда мужчина начинает смеяться, мне тоже хочется рассмеяться.
— Нет, но я могу, если хочешь.
Я уверена, что это шутка, но после всего того, что сегодня произошло, я чувствую себя скорее разбитой, чем сексуальной. К тому же татуированные красавцы-ирландцы не каждый день флиртуют со мной, даже в шутку. Так что, кто я такая, чтобы отказывать Вселенной, когда она посылает мне что-то хорошее?
— А знаешь что? Я бы не отказалась. У меня сегодня был плохой день.
Я поудобнее устраиваюсь на стуле и засовываю одну ногу себе под попу.
— Если, конечно, ты говорил серьёзно.
Улыбка приподнимает его губы, и он осматривает меня.
— Я серьёзно, — говорит он.
Я поворачиваюсь к нему лицом.
— Ну, давай посмотрим, на что ты способен.
Когда он пересаживается на стул, стоящий рядом со мной, моё сердце начинает стучать точно метроном, которому задали слишком быстрый темп.
— Дай мне, пожалуйста, свою руку, — говорит он.
— Зачем?
Я опускаю глаза на его протянутую руку и замечаю, что даже внутренняя сторона его плеча заполнена цветом. Его тату выглядят так, словно они не должны сочетаться, но почему-то сочетаются — две конфеты в форме сердца, ножницы, привидения из "Пак-Мана"2.
— Я не могу тебе сказать. Это часть флирта.
Половина моего мозга говорит, что это плохая идея. Но другой его половине всё равно. Когда он улыбается, я решаю послушать вторую половину и говорю первой заткнуться.
Я помещаю свою руку в его ладонь, и от этого прикосновения моя кожа покрывается мурашками. Я знаю, что это часть игры во флирт, но когда путешествуешь по миру в одиночку, нечасто удаётся касаться людей. За исключением парижского метро, но это совершенно другая история. Если моя кожа что-то и пытается сказать в такие моменты, то это слова из песни "Don’t Stand So Close to Me"3.
Мужчина переворачивает мою руку так, что теперь она лежит ладонью вверх в его руке.
— Посмотрим…
Он слегка проводит указательным пальцем по центру моей ладони.
— Интересно. Здесь сказано, что ты очень красивая.
Это довольно банальный "подкат", но я всё равно улыбаюсь.
— Как это мило со стороны моей ладони.
Мужчина поднимает на меня глаза.
— Между прочим, я тоже думаю, что ты очень красивая.
— Я рада, что у вас с неё полное взаимопонимание, — говорю я как бы между прочим, хотя на самом деле, я уже начала таять, как тот энергетический батончик, оказавшийся на дне моего рюкзака.
Он смеется, а затем снова смотрит на мою руку.
— Скоро тебя ожидает приключение, которое изменит твою жизнь. Звучит весело.
— Или жутко.
Он качает головой.
— Тут совершенно точно сказано, что это будет веселое приключение.
Он подставляет мою ладонь под свет барной лампы, висящей над нами.
— У тебя творческая душа. Как у художника.
Он щурится и смотрит на меня.
— Ты музыкант?
Если ранее я думала, что моё сердце билось слишком часто, то это было ничто по сравнению с тем, как оно бьётся сейчас.
— Откуда ты знаешь?
— Это написано на твоей руке.
Я смотрю на свою ладонь.
— Не знаю, пытался ли ты добиться именно такого эффекта, но сейчас мне немного не по себе.
— Не волнуйся.
Он нежно проводит по кончикам моих пальцев.
— Я делал татуировки многим музыкантам. Тебя выдали мозоли. И из твоего кармана торчит тамбурин. Он звенит каждый раз, когда ты двигаешься.
Я смотрю на свой карман, где, конечно же, лежит мой тамбурин, который прекрасно видно.
— Ты татуировщик?
— Типа того.
И прежде, чем я успеваю спросить, что это значит, он говорит:
— Мне продолжать? Или тебе всё ещё не по себе?
— Больше нет, — говорю я, хотя мне по-прежнему очень не по себе… из-за того, каким сильным и каким внезапным оказывается моё влечение к этому мужчине.
— Хорошо.
Он снова опускает глаза на мою ладонь.
— А вот это мне нравится. Тут сказано, что ты встретишь незнакомца. Очаровательного незнакомца с голубыми глазами. И я бы сказал, ярким характером.
Выражение его лица становится игривым, когда он поднимает на меня глаза.
— Хотя это можно по-разному трактовать.
Я оглядываю его татуировки.
— Как скажешь.
— Этот таинственный незнакомец должен быть где-то под метр восемьдесят, и он очень хорошо умеет флиртовать. А ещё он любит бублики. Но только не с изюмом. Ему больше нравятся с маком. И он невероятно привлекательный. Твоя ладонь говорит, что это самый красивый парень во всей Ирландии, хотя это, конечно, преувеличение, поэтому сойдёмся на том, что он самый красивый парень в Корке.
