— Что? — спросила я, выгнув бровь.
— Ох и намучается с тобой Макс, — усмехнулся он. — Ухажеров отгонять запарится.
— Прям. Его мои любовные дела не касаются.
— А они уже есть — эти дела? Как с парнями, Маха?
— Встречаюсь с одним…
Это была ложь. На самом деле еще ни разу ни с кем не встречалась, но так хотелось выпендриться.
— Кто такой? — напрягся Костя.
— Учился в моей школе, — продолжила я сочинять. — Неважно. Мы просто сосемся. Это временный вариант, один из…
— В смысле сосетесь? Целуетесь? Что значит «временный»? Ты делаешь это с разными⁈ Офигела⁈
Костя выглядел возмущенным, аж раскраснелся.
— А что такого? — дернула я плечом. — Ты девушек меняешь как перчатки. Трахаешь все, что с сиськами в твою тачку садится. Я же тебе не выговариваю.
Понесло меня, как того Остапа.
— Я тебя на девять лет старше! — напомнил Баринов, повысив голос.
— И что? Я тоже взрослая, Коть. У меня возраст согласия вообще-то.
— Что? Какого еще на хер согласия?
— Сексуального, — рассмеялась я.
Завалилась на успевший остыть песок, закинула руки за голову и хихикала, глядя в звездное в небо.
— Смешного тут мало, малая! Узнаю — жопу набью! А Макс добавит! — пригрозил Костя.
— Не парься, бро! Ничего такого я не собираюсь делать. Просто целуюсь в свое удовольствие!
— Хреново успокоила, — пробурчал Баринов, укладывая голову рядом с моей. — И сколько раз ты так целовалась?
— Не знаю, не считала. Раз сто, наверное, — отмахнулась. — Ой, звезда упала! Ты видел? Бегом загадывай желание!
Тема моих липовых поцелуев удачно закрылась. Врать я толком не умела, на следующем вопросе точно бы спалилась.
— Не верю я в эту фигню, Маш. Если что-то хочешь — бери и делай. На звезды, парные числа, приметы и остальную лабуду надеяться глупо.
Иногда Костя очень напоминал Макса, при этом они были совершенно разными. Мой брат пер по жизни, как локомотив, ничего и никого вокруг себя не замечая. Он был типичным эгоистом, жестким и бескомпромиссным, а его лучший друг чувствительным и ранимым.
— Ой, еще одна звезда упала! — обрадовалась я и все равно загадала желание.
— Августовский звездопад. И море уже фосфорится. Искупаться хочешь?
— Неа. Я хочу клубничное мороженое и на Чертово колесо, — озвучила я свои инфантильные хотелки.
— Оки, малая. Идем!
Костя рывком встал и помог мне подняться. Продолжая держать за руку, повел к лестнице у пирса. Его рука была теплой и до дрожи приятной.
Это были последние выходные лета. Небольшая набережная гудела запоздавшими с отпуском курортниками. Повсюду бегали и визжали дети, слышался смех, из кафешек доносилась музыка. Мы так и держались за руки, чтобы не потеряться в толпе. Я воображала, что мы пара, и чувствовала себя опупеть какой счастливой.
Мне было шестнадцать. Для счастья нужно было так мало.
Чертово колесо скрипело и стонало, словно сотни лет крутилось без остановки и до смерти устало. Орущие из колонок старые песни не перебивали жуткий скрежет. Кабинки были открытыми и выглядели ненадежно, но мне не было страшно.
Мы с Костей сидели друг напротив друга. Я с наслаждением облизывала клубнично-ванильный рожок, Костя напряженно всматривался вдаль. Чем выше мы поднимались, тем более захватывающими становились виды и сильнее дул ветер. Он спутывал волосы и холодил разогретую кожу, превращая ее в гусиную. К верхней точке я доела мороженое и начала дрожать.
— Замерзла? — спросил Костя и пересел ко мне. — Иди сюда, согрею.
Он обнял меня за плечи, притянул к себе ближе. Я почувствовала его тепло и запах, и счастье затопило волной. Мы всматривались в рваные очертания крымских гор и молчали. Хотелось, чтобы этот вечер не заканчивался никогда.
— Не хочу лететь в Австралию, — прошептала я как заклинание.
— Да брось, Маш! Там неплохо. Города красивые, природа, океан… Кенгуру эти ржачные скачут повсюду. Экзотика. Мне понравилось.
— Ты когда вернулся, говорил, что там все через одно место, — вспомнила я.
— Я так дурачился. На самом деле там круто. Тебе зайдет, вот увидишь.
— Но я буду там совсем одна, — вздохнула. — С Максом мы как чужие. Он никогда меня не понимал. Я там с ума сойду от тоски, Коть. Обещай, что будешь мне писать и звонить! Обещай, что мы не потеряемся!
Голос задрожал, Костя сжал мои плечи крепче.
— Австралия не на другой планете, малая. Мы не потеряемся, если ты сама не пропадешь. Я здесь, ты всегда можешь рассчитывать на меня. Окей?
Он заглянул мне в глаза. Я потупила взгляд и грустно улыбнулась. Костя наклонился ближе, коснулся большим пальцем уголка моих губ, слегка потер.
— Ты испачкалась, — сказал немного хрипло. — Липко, не убирается…
Он лизнул свой палец и повторил движение. Я задержала дыхание. Его лицо было близко, я смотрела на его губы и чувствовала притяжение сумасшедшей силы. Оно было практически осязаемым. В порядке бреда я загадала на звезду, чтобы Костя меня поцеловал. Неужели сбудется?
Время шло рывками, колесо скрипело, Костя меня не целовал.
«Если что-то хочешь — бери и делай», — вспомнила я его слова. И решилась. Сделала вдох, опустила веки и потянулась к нему губами. В этот момент ржавая махина под нами остановилась. Музыка стихла, свет погас.
— Что это? Почему мы стоим?
Я перепугано распахнула глаза. Костя смотрел на меня странно и ответил не сразу.
— Проблемы с электричеством, похоже.
Люди в соседних кабинках стали громко возмущаться, кто-то позвал на помощь, из одной донесся детский плач. Снизу что-то кричали, но слов было не разобрать. Я вдруг запаниковала.
— Это надолго? Как думаешь, это опасно?
Я часто дышала и сжимала дрожащие коленки. Костя улыбнулся и погладил меня по голове:
— Не волнуйся. Если что — пожарники спасут. Правда, мы на самом верху, не факт, что лестница сюда достанет. Но тогда с вертолета снимут! Полетаем, малая!
В ушах застучало. Я вцепилась в его крепкие плечи и задышала еще чаще. Паника нарастала.
— Котя, не надо так шутить. Мне очень страшно, — призналась осипшим голосом и нервно сглотнула.
— Эй, Маха! Да ты что? Я же с тобой! Ща что-нибудь придумаю!
— Что ты придумаешь? Ты тоже здесь и ничего не можешь сделать! Мы в ловушке, Костик!
Меня затрясло, как в лихорадке. Я всегда считала себя смелой, но тут всерьез заистерила. Сказалось напряжение, в котором пробыла весь день.
Костя взял меня за плечи, заставил посмотрел на него. Я увидела в его глазах нечто совершенно новое. Опасное и запретное, болезненно-притягательное, бесконечно прекрасное. Незабываемое.
— Придумал, — произнес он низко.
Не дав мне опомниться, притянул и поцеловал. В губы, по-настоящему.
Сердце замерло, мозг отключился. Время полностью остановилось, все вокруг исчезло. Я словно провалилась в черную дыру, где не было ничего, кроме целующих меня губ. Они были мягкими. Прихватывали мои поочередно, нежно всасывали, медленно отпускали. Я пыталась отвечать, повторяла движения. В какой-то момент осмелела и облизнула их, как мороженое.
Костя сжал мой затылок, кожу опалило теплом его дыхания. Я вспомнила, что давно не дышу, сделала глубокий вздох, как перед прыжком в воду. Подалась вперед, интуитивно расслабилась. Горячий и влажный язык беспрепятственно ворвался в мой рот и заполнил его. Я вспыхнула бенгальским огнем.
В груди болезненно затрепетало, в висках застучало. Мое тело завибрировало от незнакомого удовольствия. Никаких слов не хватит описать, как много я чувствовала в тот момент. Я часто представляла, как мы с Костей целуемся, видела это во сне. Реальность превзошла ожидания.
Я обняла Костю за шею, он положил руку мне на поясницу, углубил поцелуй. Вкус его слюны взорвал мои рецепторы. Я не знала, что целоваться — это так круто. Это чистый кайф! Мне хотелось получить его побольше. Я отвечала пылко, иногда излишне.
В тот момент я поняла, что хочу с Костей все. Все, что может мужчина дать женщине. Только с ним. Я уже строила планы на нашу большую и взаимную любовь.
