Мы долго лежали, прижавшись друг к другу, и мне стало жаль, что я не удовлетворил ее страстного желания. Наконец, она поднялась, оделась, поправила свои волосы, еще раз обняла мою шею руками и прошептала: «О, милый дядя, как все хорошо!» В это время мне показалось, что Марта не девочка, а вполне зрелая женщина.
Спустя несколько дней я должен был ехать в одно отдаленное местечко. Я избрал закрытый экипаж и пригласил с собой Марту. Она охотно согласилась. В экипаже мы продолжали свой разговор. За эти дни мне показалось, что Марта стала еще более страстной и прекрасной. Грудь ее вольно дышала, поднимаясь при вздохе. Мы продолжали разговор, но наслаждения не было видно. Вскоре мы начали трогать и щекотать наши члены. Так как мы должны были ехать домой, я решил вернуть племяннице счастье и любовь. Я попросил Марту встать и повыше поднять платье так, чтобы не мешало, а так как она была без трико, я увидел ее орган. Наслаждался ее великолепием, широко раздвинув ноги. Я посадил ее выше колен и положил ее ноги на противоположное сидение экипажа. Она сидела на моих ногах как в седле. Не теряя времени даром, я попросил ее расстегнуть мои брюки и вытащить мой член. Застеснявшись, она опустила мои брюки выше колен, затем сильно обхватила мой член и вплотную приблизилась к нему. От волнения, охватившего ее, она еле слышно прошептала:
— Милый дядя, как я боюсь, что мне будет больно.
В это время я почувствовал мощь ее тела и не выдержал, притянул ее к себе и пальцами расширил ее влагалище, опустив руки на талию, я стал причинять ей боль. Марта, переведя дыхание, сказала:
— Как это все приятно…
Когда я почувствовал, что Марта начала ерзать на моих коленях, я спросил ее:
— Хочешь ли ты, Марта, чтобы я всунул член дальше?
— Я хотела бы, дядюшка, но я боюсь, что будет больно…
— Это не будет больно, — сказал я, — если будет больно, то я сразу вытащу и перестану, — с этими словами я стал дальше всовывать член, головка стала медленно погружаться, обоим стало приятно. Я почувствовал, что мой член наткнулся на нежную девичью пленку.
— Ой, дядюшка, больно, — прошептала она, — глубоко не надо, оставь как есть.
Она сидела на мне и только кончики ног касались экипажа. Я сильней прижал ее к себе, взял за нежную грудь. Сильно качнувшись, колесо экипажа попало в яму, и он сильно наклонился. Марта, потеряв точку опоры, с легким криком плотно насела на мой член, который с молниеносной быстротой разорвал девичью пленку. Марта хотела вскочить, но новые толчки все сильнее подбрасывали экипаж. Она все сильней опускалась на мой член, я упорно помогал ей прижаться ко мне. Она полностью была моей. Я вновь взял ее за грудь и наслаждался чувством, которое дано природой. Легкое покачивание помогло нам и дело пошло на лад, член мой скользил по внутренним стенкам ее органов, она то прижималась ко мне, то отталкивалась. Целый час мы находились в таком состоянии. От сильных раздражений наших органов я несколько раз спускал. Марта, возбужденная до предела, горела как огонь.
По приезду к месту нашей поездки я был занят по служебным делам. Марта, находившаяся в экипаже, была в прекрасном наслаждении. Подкрепившись, мы отправились в обратный путь. Едва экипаж тронулся, Марта обняла меня руками, с легкой улыбкой опустилась на мой член. В ее глазах ясно читалось выражение начатого, но не законченного дела…
