— Гарри, — сдавленно попросил Рон, — ты поговори с Гермионой, когда она приедет... Ну, насчёт этой твоей магии.
Я кивнул, ведь они искренне тревожатся за меня, а мне нужно немедленно отвлечься, иначе жить будет негде.
— Что ещё пишут? — спросил я.
— Группа авроров пыталась прорваться в... — Рон запнулся, поднял на нас глаза, а я внезапно понял, что свернувшаяся в кресле Джинни похожа на змею. — В Малфой-Мэнор.
— Чего?! — Джинни уронила вязание, а мне уже не нужно было притворяться заинтересованным — новость так новость.
— Да вот, посмотри сама, — Рон протянул газету сестре, и та быстро просмотрела заметку:
— Группа предположительно в составе десяти человек... Защитный купол... Неизвестная магия... Убит Пожиратель... Что за бред?
— Вот именно, — я нервно взъерошил себе волосы. — Это что, Орденцы были, если такие секреты? Или кто-то из гражданских пытался отомстить?
Джинни заглянула в заметку.
— Не сказано. Да что такое, Гарри?
— Ну как, — за меня попытался объяснить Рон. — Напасть на штаб-квартиру Волдеморта... Это, наверное, дорогого стоило, ну, согласиться провести такое... такую...
— Может, это была разведка боем? — предположил я. — Видите же: неизвестная магия, надо у Гермионы спросить, что это может быть...
— Тебе зачем? — вытаращился Рон. — Решил тоже попробовать?
Взгляды брата и сестры остановились на мне, и я начал чувствовать себя идиотом. Хуже будет только если они узнают, что утром в день своего рождения я проснулся, весь окутанный серебристым сиянием.
— Э... Ну, ведь всякое может быть... — промямлил я, представляя себя, в гордом одиночестве героически бьющегося лбом о защитный купол поместья. — Н-да...
Рон мечтательно завёл глаза.
— А как вы думаете, — спросил он, и голос его дрожал от предвкушения остроумного ответа. — Что сейчас с Хорьком?
— Пф-ф! — презрительно ответила Джинни, показывая, что не хочет даже говорить об этом, и Рон, кажется, немного разочарован. Я решил его выручить:
— Ну, сидит в поместье, куда же ему деваться?
— В подвале... — мечтательно протянул Рон.
— Почему в подвале? — удивился я.
— Ну как же, — объяснил он мне. — Задание он провалил? Провалил, Дамблдора-то всё равно Снейп убил, так? Ну вот, а за проваленное задание — Хорька за шкирку и в подвал.
— Думаешь, Люциус бы это позволил? — недоверчиво спросила Джинни. — Этого маменькиного сынка — в подвал?
— Джин, всё решает Волдеморт, — спокойно ответил я. — Он прикажет Люциусу Драко убить, и тот убьёт. А я бы лично перед тем как убить, все кости ему переломал. По одной.
— Убьёт? Единственного сына? — переспросила Джинни. — Неужели ты думаешь, что Люциус такой зверь?
— А ты думаешь, что он пойдёт против... — не выдержал Рон, но Джинни оборвала его:
— Ладно, Рон, забей, не нам в этом разбираться. Они сами позволили, чтобы ими повелевал этот... красноглазый. А ты, Гарри... — она опустила глаза, и я напрягся, понимая, что сейчас услышу нечто нелицеприятное. — С тобой происходит что-то не то. Я не замечала раньше, чтобы ты ненавидел так... отстранённо. Так холодно. И желал врагам таких мучений.
Джинни покачала головой и снова углубилась в своё занятие, внимательно слушая, что мы скажем.
— Нет, Джин! — обиделся за меня Рон. — Я считаю, что Хорёк заслужил мести. Гарри сам решит, что с ним делать, когда победит. Решит кости ему переломать — и переломает.
— Рональд! — глаза Джинни гневно заблестели. — Ты что, не понимаешь, что из всех Пожирателей Драко виноват меньше всего? Его просто заставили, у него не было другого выхода!
—Джи-ин? — нахмурился Рон. — Это с каких пор он Драко?
Джинни молчит, сверля его тяжёлым взглядом, как у Молли. Мы оба чувствуем, что она на взводе.
— А всё-таки, — на свой страх и риск продолжил Рон, — я бы Хорька привязал к позорному столбу, чтоб ему стыдно было.
Я залился таким хохотом, что даже слёзы полились из глаз.
— Хорьку?! Стыдно?! Если бы ему было стыдно, он бы до такой жизни не докатился!
Рон замялся.
— Ну, ты же сам рассказывал, что он плакал в туалете... Значит, что-то да было...
— Балда ты, Рон! — с чувством сказал я. — Он не от стыда плакал, а от страха, вещи разные.
— Ну ладно, ладно, — Рон миролюбиво поднял руки. — А то Джин сейчас скажет, что бедного Хорька довёл злой Волдеморт, а сам он белый и пушистый...
Джинни уже открыла рот, но тут же закрыла.
— Да ну вас, — беззлобно сказала она. — Я, если хотите знать, тоже наказала бы его, чтоб знал в следующий раз, куда соваться можно, а куда нельзя.
— И как? — заинтересованно спросил Рон.
— Слушайте, может хватит? — прервал их я, недовольный, что они так обсасывают тему. — Сначала давайте Волдеморта убьём, потом сильных Пожирателей схватим, а потом уже будем решать, что с такими пешками делать.
— Джин, ну всё-таки? — стал допытываться Рон, но ответить моя бывшая девушка не успела: кто-то громко стучит в дверь с чёрного хода.
Мы вздрогнули разом, вспомнив и осознав, что в Норе остались втроём, а взрослые вернутся только к утру. Джинни среагировала первая: отбросила вязание и неуловимым движением достала из кармана джинсов волшебную палочку. Рон судорожно искал свою, и я, уже вооружённый, шепнул: «Акцио, палочка Рона», — и та прилетела откуда-то со второго этажа.
Гуськом, затаив дыхание, мы двинулись на полутёмную кухню, встали полукругом, нацелив палочки на дверь чёрного хода. Стук повторился, и тогда Рон на правах перепуганного хозяина дома громко проорал:
— Кто там?
За дверью молчание, и мы переглянулся. У каждого из нас одна мысль — что назавтра в «Пророке» появится сообщение о нападении на Нору, двух убитых подростках, похищенном Гарри Поттере и гибели надежды на спасение.
— Кто там?! — рявкнул Рон снова, но нам снова не ответили.
— Открываем? — одними губами предложила Джинни. — Я поставлю щит, дальше по обстановке.
— Разве Пожиратели не выломали бы дверь? — попытался я их успокоить, хотя меня трясло.
Я ужасающе медленно повернул ручку, потом быстрым движением отпрыгнул в сторону, готовый драться, и услышу за спиной тихое потрескивание щита. В дверь никто не входил, и я, обернувшись, увидел лица Рона и Джинни, растерянные и испуганные. Выглянул за дверь, и мой взгляд наткнулся на распростёртое на крыльце тело, доски под которым уже окрасились кровью. Вскинул глаза в темноту, опасаясь, что вот-вот из неё прилетит смертельное заклятие, но темнота дышала августовской травой, свиристела кузнечиками, и не было в ней зла.
С непонятным раздражением и пустотой я снова посмотрел на неподвижно лежащего на пороге человека, не желая узнавать и всё равно узнавая, а Рон потрясённо выдохнул мне в ухо:
—Ну какого книззла мы его вспоминали?!
