А девушки приняли направления в сторону Тайфуна, откуда уже выходил народ. Если бы Марисса знала, чем обернется для нее предстоящая ночь развлечений, она бы уже бежала в противоположном направлении от клуба, не жалея ног, обутых в сапоги на высоких каблуках. Заперлась бы в своей комнатушке, забрикадировалась изнутри и отказывалась бы выходить оттуда еще, как минимум, лет десять. Но сейчас, находясь в счастливом неведении относительно нового поворота в ее жизни, она спешила за подругами навстречу своей судьбе.
Клуб, сияющий неоновой вывеской, в самом деле, был шикарный для их провинциального городка. Не далеко от барной стойки располагались столики, из этого помещения был выход в один из танцевальных залов. За танцполом находились VIP кабинки, обставленные мягкой мебелью. Девушки уселись за один из столиков и заказали себе по пиву. Мариссе пить уже не хотелось, но не просто же так сидеть. После нескольких глотков ее стало мутить. Девчонки ушли танцевать, оставив Мари охранять столик.
Марисса от нечего делать рассматривала посетителей, которые казались все похожими один на другого. Все они — уже не молодые мужчины, с одинаковым скучающим выражением лиц: лица уставших от жизни богатых дядечек без всякой претензии на интеллект.
"Чего-то мне сегодня везет, как утопленнику. Явно, не мой день. Мутит не по-детски. Да еще какой-то старпер подвалил", — окончательно упала духом девушка, когда один из этих дядечек подсел к ней и стал угощать:
— Тебе еще пива заказать? Может вино или коньяк?
"Так — это уже по Леркиной части. А меня сейчас вообще на него вырвет", — чтобы от него как-то отвязаться, Марисса сказала, что пойдет — поищет своих подружек. — "Пусть Лера халявой наслаждается, а я тогда уж потанцевать лучше попробую, может, протрясет, полегчает".
Девчонок на танцполе не оказалось. "Вот и где они? Нормально так — да? Бросили меня одну, а сами исчезли в неизвестном направлении. Если включить логику, то уйти отсюда они могли только в те двери, что ведут в VIP кабинки, потому что если бы они вышли через дверь, что ведет к столикам, я бы их заметила", — раздумывала Мари. За столиком она сидела лицом к помещению, предназначенному для танцев, и высматривала подружек.
"И чего теперь мне делать? Где их искать? Во все двери, что ли, заглядывать? А если они там до утра подвисать собираются? Да и какого они туда поперлись?" — начинала злиться Марисса. — "Не…, ну, правда, мне чего делать-то? Ждать их с этим спонсором, из которого песок сыплется? Ладно, начнем справа". Она дернула ручку двери крайней комнатки — заперто. Следующая. Распахнув дверь, Мари уперлась взглядом в девчонок. Они сидели на диванчике напротив входа и мило чирикали. Марисса влетела в закуток с неуемным желанием испортить им настроение.
И тут же прижалась спиной к двери. Это сейчас была ее единственная точка опоры, которая не позволила девушке упасть. Потому что ее ноги стали ватными и подгибались в коленях, а по спине заструился холодный пот. Даже на лбу появилась испарина. Сердце пропустило пару ударов, а потом лихо понеслось вскачь. Лицо Мариссы словно окаменело, и она, как будто, разом потеряла способность говорить и двигаться. Зато мозг внезапно просветлился, изгоняя алкогольную дымку.
На диване в торце стола сидел Ринар собственной демонической персоной ее отдельно взятого апокалипсиса. "Да, он все такой же, каким я его запомнила", — отметила про себя Мари. — "Офигительно красивый, притягательный, и все такой же опасный". Своеобразный шарм, которым он обладал, притягивал к нему женщин, как мотыльков свет. Черная водолазка, облегающая его натренированное тело, была заправлена в темно-синие джинсы. Рен прожигал ее своим потемневшим взглядом, который обещал девушке все муки ада.
Рядом с Лерой и Несс, чуть подальше в углу диванчика, развалился Кондор. В другом торце стола, напротив Ринара расположились Арсан и Тушкан. На диване с противоположной стороны от девушек, спиной к Мариссе сидели еще двое мужчин, имена которых она не знала. "Вся банда гавриков в сборе. Хотя нет, кого-то не хватает. А…милейшего Рамиля. Хотя мне от этого не легче", — сознание Мариссы уже неслось оттуда прочь, ломая ноги, а душа — возвернувшись из пяток, где до этого пребывала, вслед за ним, этими самыми пятками сверкая. Только где-то в уголке ее мозга нудила неизвестно откуда взявшаяся совесть. "Вот откуда ты взялась?" — спросила Мари непрошеную гостью, то есть эту самую совесть. — "Я тебя еще в школе на ластик променяла".
"Ты же не оставишь Несс и Леру здесь с ними?" — пеняла совесть ей. "Угу, если хоть на минуту представить, что мне самой остаться здесь не получиться", — Марисса понимала, что разговаривать самой с собой и со своей совестью — это уже диагноз, даже если не вслух. Но она была совершенно выбита из колеи и пыталась таким образом придти в себя. Все присутствующие смотрели на нее, разом замолкнув.
— Ну, чего замерзла? — обронил Ринар. — Давай, топай сюда, — и похлопал рукой по месту рядом с собой.
Мари с трудом отлепила спину от двери и пошла в указанном направлении, с трудом переставляя ноги. Она забилась в самый уголочек дивана под этим уничтожающим взглядом, пытаясь стать как можно незаметней, мечтая замаскироваться под обои или прикинуться продолжением мебели. Ринар придвинулся к Мариссе, положив руку на спинку дивана за ее головой, и слегка наклонился к девушке, оказавшись совсем близко. Так близко, что она почувствовала его аромат, такой знакомый и неповторимый. Такой чудесный, смешанный из запахов дорогого парфюма и его собственного, запаха первобытной мужественности, которую он излучал.
— Ну, — произнес Ринар ленивым размеренным тоном, без всякой интонации. — Рассказывай, как ты до такой жизни докатилась? — Пальцами руки, лежащей за спиной у Мариссы, он перебирал пряди ее длинных рыжих волос.
Вот этот его тон, он хуже всего. Ах, как хорошо она его помнила. Сейчас она знала, что он зол, очень зол. И страшно даже представить, во что эта его злоба выльется. Но почему он так беситься? Столько времени прошло. Год, уже целый год. Возможно, они расстались не лучшим образом. Но она-то знала, что больше никогда его не увидит. И вот сейчас… Нет, этого не может быть! Все внутри нее протестовало. Так просто не может быть! Злой рок какой-то. Мурашки поползли по коже. Казалось, даже волосы на голове шевелятся. Проклятие — оно все еще действовало. А как еще иначе объяснить, что он здесь сейчас сидит рядом с ней? Марисса ощущала себя кроликом, которого гипнотизирует удав.
