- Ааа! - заора… запищал я. Я чего сделал?! Спасите! В ужасе смотрю на свои… лапы… рыжий длинный мех… не только на животе!!! Круглая задница с куцым хвостиком! Четыре конечности… Зубы… острые длинные… щеки! Мать их! Самые настоящие щеки!!! Тогда эти прутики… КЛЕТКА!!! Все, дайте мне сдохнуть! Мой мозг этого не вынесет.
-Доча, давай мы другого хомяка возьмем? Видишь он какой-то припадочный. Снова на спину повалился и ногами дрыгает. Дочь, давай, а?
-А этого куда? - жалостливый детский голосок. Но ведь гадина мелкая, уже согласилась на замену, раз спрашивает куда… Хомяка?!
Я, что, теперь хомяк?! Спасите меня кто-нибудь! Я согласен стать кем угодно и жить как угодно, но только не хомяком!!! Я грызун! Аааа!!! И почему я, например, не Наполеон? Если я уж в дурке оказался и глюки у меня есть, то пусть мой персональный бред будет не в обличие меня в роли какого-то там хомячка!
Меня бессовестно потыкали прутиком в бок. Я флегматично посмотрел на ребенка, который это проделывал. И чуть не взвыл, от осознания того, что происходящее более чем реально. Нервно дернул ногой и прикрыл глаза…
-Этого я на пустырь отвезу. Там просторно. На природе жить будет,- вещал папа, и уже совсем тихо, чтобы дочка не услышала прибавил.- Пока коты не сожрут.
-Ладно,- согласился ребенок, хлопая в ладоши. Я даже уши прижал, чтобы слуха не лишиться.
Лежу все в том же положении - лапами к верху и размышляю о несправедливости жизни. Это надо же было угодить в такую хрень. Стать хомяком! Нет, не просто грызуном, а самым безобидным и бесправным созданием… хомячком домашним…
Как и сколько мы ехали до пустыря не считал. Я пребывал в такой депре, что даже глаза не моргали. А они вообще должны это делать? Может сразу коту какому-нибудь вместо ужина подойти и предложить себя? Не-ет. Это, наверное, больно…
-Вот и приехали,- мужчина, сейчас казавшийся просто гигантом, обрадовано вытащил клетку со мной на вечерний воздух и, открыв дверцу, стал меня вытряхивать как мусор из мешка от пылесоса.
Хрен тебе! Я вцепился всем, чем можно в прутья и, болтаясь как копейка в центрифуге, геройски не вываливался наружу.
-Отцепись, крыса! - Зло шипел мужик. Долбанув со всей дури по клетке, все же вытряхнул меня на траву и тут же, сев в машину, уехал.
-Ну, привет, природа, - тихо проговорил я, снова садясь на мохнатую задницу. И что теперь?
-Мяу! Мряв! Мяу! - раздавшиеся со всех сторон звуки естественных врагов всех хомячков, заставили быстро признать, что я грызун и я хочу жить. Даже в этом теле.
-Мяу! - ближе всех ко мне медленно подкрадывался черный с белым пятном на лбу, матерый кошак, с потрепанным хвостом, обломанным на самом кончике.
-Хрен тебе, морда усатая! - показал я комбинацию из трех пальцев, запутавшись в коготках. - Русские не сдаются! А я, между прочим, пусть и хомяк, но Родину люблю!
-Мяу! Мряу! Мя! - а голосков-то прибавилось. Эта фигня хвостатая к прыжку, кажись, приготовится. Как меня учили еще в детстве: дают-бери, бьют-беги! Вот я и припустил. Погоня длилась недолго. Шмыгнув в больное круглое отверстие, кажется трубу. Пробежал ее насквозь, выпрыгнул из нее и и свернул резко в сторону… и провалился в какую-то ямку, отключаясь в очередной раз…
2 глава.
-Просыпайся, - мелодичный голос вытащил меня из плена темноты.
-А стоит? - тихо прошептал я, боясь в очередной раз увидеть себя в шкурке хомяка.
-Ты долго был без сознания. Просыпайся. Я приготовил покушать.
-Еда! - я моментально открыл глаза и сел. Наверное, все же и будучи человеком, я не против похомячить. Смотрю на свои руки и… - Руки. У меня пять пальцев! Нет шерсти! Ура! Это все был один сплошной бред.
-Ты о чем? - задал мне кто-то вопрос.
-У меня был сбой в мозгу и мне привиделось, что я хомяк,- не переставая жевать, рассказывал я. Вот теперь я все же посмотрел где и кто рядом. В просторной светлой комнате, рядом с моим столом возле кровати на стуле сидел молодой мужчина лет двадцати пяти с темными, опускающимися на плечи волосами и желтыми, как мед глазами. С приятными чертами лица, при всей миловидности он все же выглядел довольно сурово. Закинув ногу на ногу и покачивая обутой в длинные, выше колена, черные кожаные сапоги. Штаны какого-то песочного цвета, такая же безрукавка и белоснежная рубашка. Я такие в книгах видел про корсаров. Такие же кружевные воротники и манжеты. Охотник что ли? На груди перевязь, из-за плеча торчит рукоять меча и на поясе видны несколько метательных ножей. Средневековье какое-то… Второй мужчина помладше стоял в шаге от первого и так же пристально наблюдал за мной. От сородича второго отличал лишь цвет глаз, которые были стальными, тонкие губы, да и цвет штанов и безрукавки насыщенно болотного цвета.
Но больше всего я завис, рассматривая парня, лет двадцати, застывшего передо мной с небольшим тазиком, в котором стоял небольшой кувшин и лежало белоснежное мягкое полотенце. Это именно его бархатистый голосок вывел меня из темноты. Парень был выше меня на голову, это точно. Широк в плечах. Определенно мог похвастаться развитой мускулатурой и кубиками на прессе. Но все это предполагаемое мной великолепие было скрыто под легкой белоснежной свободной рубашкой без излишних кружев. Жакета на нем не было, как и оружия. Только мягкие черные сапоги, облегающие ногу до колена и чуть выше. Да шоколадные штаны, заправленные в них. Стоило посмотреть на его лицо, и я понял, что попал. Сильно и бесповоротно. Передо мной стояла моя мечта. Фантазия моих снов. Моя грёза… Светлые, словно золото волосы, заплетенные в толстую косу, опускались до пояса. Моментально пришла мысль расплести и зарыться в них руками. А еще лучше взять расческу или гребень и расчесывать … расчесывать… медленно, неторопливо… наслаждаясь… О! Длинные волосы это моя слабость…
Черные соболиные брови, изящный аккуратненький носик. Четко очерченные скулы, и розовые, нежные как лепестки роз губы. Созданные для того, чтобы Я их целовал…
В голове забило набатом: мой, мой, мой, не отдам… моё!
Я удивленно дернулся, когда таз вместе с глиняным кувшином упал на пол. Черепки разлетелись в разные стороны, как и вода. Мой «принц» смотрел на меня с широко раскрытыми глазами и хищно раздувал ноздри.
