Мила кивает и останавливается напротив меня.
— Так и есть. Но Денис справился, — на ее лице я вижу гордость за мужа — от этого у меня на душе теплеет. — Доказал, что его дело пригодится в Кремле и он может быть куда более полезен, чем раньше. Словом, нанялся обратно. Только поэтому нам разрешили урегулировать вопрос.
Мила делает движение, чтобы идти дальше, но потом останавливается и снова оборачивается ко мне.
— Ты знаешь, что твой муж выкинул в клубе? — она выгибает бровь.
Я отрицательно качаю головой.
— Что-то страшное? — мой голос похож на шепот. — Он обдолбанный был.
— Это его в каком-то смысле оправдывает, — хмыкает Мила.
Мы идем по коридору, а я ломаю голову над тем, что могло случиться. Однако Мила смеется в кулачок и мне становится чуть легче. Судя по всему, это было не настолько жестоко, насколько абсурдно.
— Вел себя как адский Сатана, — наконец Мила хохочет в голос. — Я конечно знала, что Даниил — творческая натура и что под наркотой у многих срывает тормоза.
Мы останавливаемся перед тяжелыми дверями.
— Да что он сделал-то?!
— Пушку туда пронес, — пожимает плечами Мила. — Не знаю, какой у него был план до того, как его торкнуло. Потом он устроил там бал у Воланда.
— В смысле?
— Заставил дядек серьезных каяться в грехах. Судя по всему, в угаре он воспринимал себя кем-то вроде Учителя, — Мила вздыхает. — Перевоспитывать их собрался. Пушкой угрожал и читал наставления. Обдолбанный, блин, Иисус…
Я не могу совладать с нервным смехом. Теперь я понимаю почему Даниил мне в этом не признался.
— Все, Алин, времени у нас в обрез, — Мила хватается за ручку двери. — Не поторопимся — твой муж пойдет по этапу.
Секретарь без вопросов пропускает нас к начальнику. За дорогим деревянным столом седеющий мужчина в форме. Хорошо, что по его погонам я неспособна определить звание. Так спокойнее.
Я замираю у дверей. Еще недавно я посчитала бы встречу с генеральным директором моей фирмы большим событием. Теперь я в приемной у не последнего из полицейских чинов.
— Юдина? — мужчина смотрит мне в лицо.
Потом я замечаю, что его взгляд проходится по моим ногам. Он улыбается, а потом кивает.
— Натворил дел твой муженек. Оригинал, бляха-муха… — он смотрит в сторону.
— Знаю, — я говорю как всегда слишком тихо.
Набираюсь смелости и повышаю тон.
— Его подставили!
Мужчина снова переводит на меня взгляд. Тяжело вздыхает.
— Слышал я эту историю, — он смотрит на бумаги, лежащие у него на столе. — Господи, Юдина, вот пообещай, что ты его дома держать будешь и он больше никого жизни учить не попытается!
— Конечно!
Мужчина качает.
— Повезло вам со знакомствами, — он цокает языком. — Но отступные придется отдать, иначе обиженные не заткнутся.
Мужчина возводит глаза к потолку. А потом хмыкает.
— Веселое наверное было шоу, — после этого он снова становится серьезным. — Но это только между нами.
Мужчина протягивает мне листы.
— Вот тут и тут подпиши.
Я делаю это, не задумываясь над тем, под какими документами ставлю подпись.
— Юдин теряет свою фирму, — хмыкает собеседник. — Но хотя бы остается живым и свободным.
Потом он забирает у меня документы и смотрит в глаза.
— Знаю и про тебя, — мужчина высоко поднимает брови. — Из грязи в князи.
Я понимаю, что испытываю смущение, но взгляда не отвожу.
— Хоть с этим Юдин не прогадал. Кто еще добровольно отвалит за идиота такие бабки…
Мужчина вынимает из кармана телефон. Набирает чей-то номер и говорит в трубку.
— Оправдательный приговор. Оправдательный я сказал. Все!
После этого он откладывает телефон и опять смотрит на меня.
— Свободны. Оба.
Я выхожу на негнущихся ногах.
К счастью, Мила сохраняет присутствие духа. Она выводит меня из здания.
Я прихожу в себя только в машине.
— Всем бы таких жен, — улыбается Мила трогаясь.
«Всем бы таких друзей», — думаю я.
Мила доставляет нас к зданию суда. Там толпятся люди. Спутница вызванивает моего мужа и объясняет, как найти нас. Вскоре я замечаю, что толпа перетекает к нашему внедорожнику. В центре нее шагает Даниил. Выражение лица у него напоминает каменную маску.
Муж распахивает заднюю дверь внедорожника, садится на сидение.
— Без комментариев! — говорит он прессе и едва не попадает одному из корреспондентов в глаз ногой, прежде чем захлопнуть дверь.
Мила трогается.
Даниил откидывается на спинку сидения и закрывает ладонями лицо, когда машина выезжает на дорогу.
Я смотрю на мужа в зеркало заднего вида и все еще не могу поверить в то, что Даниил здесь. Рядом. Все обошлось. Он сейчас кажется мне необходимым и желанным. Мне очень хочется коснуться его кудрей. Но я не смею.
Я ведь даже не посоветовалась с ним на счет фирмы, прежде чем пустить по ветру имущество.
Даниил издает рык и снова растирает глаза.
— Как? — говорит он. — Я был уверен, что если меня не убьют, то надолго закроют, после всего, что я сделал. Думал, окончательно пропал. Все заседание они клонили к обвинительному приговору, я гадал, сколько получу лет, потом слышу, что оправдан. Я даже переспросил пару раз судью.
Мы встречаемся взглядами в зеркале заднего вида.
— Как? — сдвинув брови, повторяет Даниил.
Глава 19
— Я отдала твою фирму, — не вижу причин молчать об этом сейчас.
Оборачиваюсь к Даниилу и с тревогой смотрю ему в лицо.
— Отступные. Только так мне разрешили…
Муж улыбается.
— Спасибо, Алин, — слышу я, и камень падает с души.
— Ты не…
Он качает головой, потом разваливается на заднем сидении, раскидывая в стороны руки. Я озадаченно смотрю на то, как Даниил весело хохочет и растирает лоб пальцами.
— Не огорчен? — я считаю необходимым договорить.
Он отрицательно качает головой, а потом опять закрывает лицо руками.
— Ты наверное сейчас не поверишь, — я слышу его приглушенный голос, — накануне нашей с тобой встречи я был в депрессии.
Даниил отрывает руки от лица и смотрит на меня. Глаза его блестят.
— Мне врач прописал таблетки, только я не собирался пить их. Я сел и задумался, что все в моей жизни неправильное. Я прям искренне хотел, чтобы что-нибудь такое произошло! Из ряда вон! Чтоб я бросил уже чертову фирму и поехал путешествовать по миру, например. Я не видел выхода из той черной дыры, куда меня засосало. Вся эта передряга с аварией, тюрьмой. Я как будто получил новую жизнь. Поэтому спасибо.
— Но это же такие деньги…
Он улыбается, глядя в потолок.
— Знаешь, вот сегодня на скамье подсудимых я понял, что деньги это наживное, — он улыбается, — свободу — вот чего не купить. Еще заработаю. У меня это всегда хорошо получалось.
Мила тем временем останавливает машину около нашего дома.
— Передохни, Дань, — она улыбается. — Денис при правительстве устроился. Немного уляжется тот шум, который Аня подняла, и мы подумаем, где ты можешь быть полезен. А пока дома.
Он дружески сжимает плечо Милы.
— Спасибо. Я уж не надеялся, что обойдется.
— Мы своих долгов не забываем, — улыбается Мила.
Потом мы с Даниилом выходим из машины.
— О каком она долге? — поворачиваюсь я к мужу.
Он передергивает плечами.
— Я дал денег Лютову на старт его дела.
Киваю.
— На мечту практически, — мы проходим в подъезд. — Все тогда думали Денис сбрендил, а я верил в него. Просто верил и все.
Я улыбаюсь. Они ведь настоящие друзья!
— Только обидно, что мы потом рассорились. Но я деньги не стал обратно забирать.
Мы с мужем оказываемся в квартире.
Даниил устало смотрит мне в глаза.
— Алин. Дай я немного выдохну. Мне надо все переосмыслить.
Я молча смотрю на то, как он скидывает верхнюю одежду и топает в ванну. Мне нравится размеренная вальяжная походка Даниила. Как у уверенного в себе льва.
