— Да, — отвечает Матиас.
Гнев скручивается в моей груди. — Ты смотрел?
— Нет, я, черт возьми, не смотрел. Не то чтобы ты не устраивал шоу. Я почти уверен, что этот симпатичный хоккеист провел самое яркое шоу в своей жизни.
У меня покалывает кожа при мысли, что кто-то увидит обнаженную кожу Мисти. Одно дело, когда кто-то узнает, что я ее трахаю. Другое дело — позволить им взглянуть на нее. — Он ничего не видел. Я в этом позаботился.
Себ тихо присвистывает.
— Можем ли мы просто откатить это назад на секунду? Ты хочешь сказать, что пригласил ее на свидание посмотреть, как ты ее трахаешь?
— Смотри, как ты о ней говоришь, — предупреждаю я.
Прежде чем говорить, я допиваю виски и наливаю еще.
— Я сказал ей, что мы поженимся, и она ушла из моего офиса. Я просто ждал, когда она придет в себя. Потом она приглашает этого придурка к себе.
— Ты сказал ей, что женишься? Господи Боже, Дем. — Голос Ксандера полон разочарования. — Подумать только, что я равнялся на тебя.
Я провожу рукой по лицу. Мои братья — единственные люди, перед которыми я готов показать слабость, и даже тогда это случается редко. — Я облажался.
— Ты думаешь? — Ксандер вздыхает, падая обратно на диван, на котором сидит. — Ты будешь чертовски невыносим, когда она скажет тебе трахнуть себя.
— Может, нам удастся убедить ее, что это временное безумие? — Себ добавляет.
Матиас качает головой. Похоже, ему надоел весь этот разговор.
— Он пытался манипулировать ею, чтобы она вышла за него замуж, а затем ворвался в ее дом и трахнул ее на глазах у ее собственного спутника жизни. Да, я не уверен, что это можно как-то исправить.
— Послать ей цветы? — Ксандер вздрагивает, зная, что это не настоящее решение.
— Извини, брат, но я думаю, что ты действительно можешь быть облажался из-за этого. Сократи свои потери.
Мои мышцы напрягаются, тьма ползет по моим венам. — Не вариант.
— Ну, если только ты не планируешь накачать ее наркотиками, прежде чем жениться на ней… — Ксандер открывает рот. — Нет, это было не предложение.
— Если ты хочешь, чтобы эта девушка не боялась тебя, тебе нужно отступить, — шипит Матиас. — Она никогда не согласится…
Он обрывает, когда моя дверь распахивается, и сквозь нее пролетает вихрь цветов. Мисти смотрит вниз, туда, где я сижу за столом. Ее грудь быстро поднимается и опускается, а волосы представляют собой дикую бурю разноцветных кудрей.
— Я выйду за тебя. Но у меня свои условия.
Черт возьми.
Она прекрасна и меня это пугает. Я поднимаю бровь. — Это какие?
— Во-первых, мы держим это в тайне. Я не хочу, чтобы это попало во все новости. Вы можете сказать своим адвокатам и своей семье, чтобы они выполнили все необходимые вам требования.
— Люди заметят, если я не буду активно искать жену.
— Вот почему ты собираешься продолжать ходить на свидания.
Мышцы на моей шее сжимаются, и я ненавижу мысль, что она согласна, если я буду встречаться с другими женщинами. Меня это не устраивает. Я сдерживаю себя.
— Какие еще у тебя есть просьбы?
— Это не просьбы. Если ты хочешь, чтобы я вышла замуж на тебе, так и будет.
Я разжимаю зубы. — Хорошо. Какой у тебя второй?
Она выпрямляется, поднимает подбородок, но я не замечаю, как ее руки ерзают в складках юбки. — Никакого секса.
Я издал раздраженный вздох. — Нимфа, это невозможно…
— Ты хочешь на мне жениться?
— Да, — отвечаю сразу.
— Тогда сделай это возможным.
Она скрещивает руки на груди, и мне интересно, понимает ли она, насколько чертовски очаровательной ее это делает.
— Как пожелаешь, — отвечаю я, вставая из-за стола и шагая к ней.
Она не двигается, пока я сокращаю расстояние между нами, не останавливаясь, пока кожа моих туфель не коснется ее кожи. — Я согласен не трахать тебя, пока ты не попросишь об этом.
Она громко втягивает воздух, красивый румянец покрывает верхнюю часть ее груди.
— Это не произойдет. — Ее голос дрожит, и я не верю, что это связано со страхом.
Я провожу большим пальцем по ее щеке и приподнимаю подбородок, пока она не смотрит на меня. — Посмотрим.
— Мое последнее условие: все закончится через год. Этого достаточно, чтобы соответствовать состоянию твоего дедушки. Ни минутой дольше.
Я кусаю кончик большого пальца, наблюдая, как ее уши краснеют. Я хочу поспорить с ней по этому поводу, но она все равно не сможет от меня уйти. — Отлично. Что-нибудь еще?
Она на миллисекунду наклоняется к моей ладони, прежде чем вырваться из нее и сделать шаг назад, разрывая контакт. — Ты можешь сделать это сегодня днём?
— Тогда увидимся, жена. — Я киваю и отпускаю ее.
Я возвращаюсь к своему столу и выбрасываю остатки виски. Я не могу сдержать улыбку.
— Черт, приятель. Насколько синими будут твои яйца? — Себастьян нарушает тишину.
Я забыл о трех своих братьях, которые теперь все ухмыляются надо мной.
— Нас пригласят на свадьбу? — игриво добавляет Ксандер.
— Нет, спасибо. Вероятно, он хочет связать ее кровью.
Я заканчиваю разговор с ними и откидываюсь на спинку стула, в моей груди пылает трепет.
Еще несколько часов, и она будет моей.
Глава 19
Мисти
Грохот покрышек грохочут по замысловато уложенным кирпичам, когда Николас въезжает на кольцевую развязку особняка. Боже мой, посреди него стоит чертов мраморный фонтан десяти футов высотой с изображением лошади. Я тяжело сглатываю, глядя через окно на заднем сиденье на дом, который можно было бы назвать замком. Он имеет мраморные колонны и стены из камня и раствора. На стенах даже растет плющ. Это что-то из кино.
Все идеально ухожено, ни один листик не на своем месте, а я вдруг не могу выйти из машины. Мне здесь не место. Я не принадлежу этому миру с его идеальными линиями и белыми стенами. Я дергаю юбку своего шелкового платья-комбинации.
Я покрасила низ в блестящий оттенок зеленого, который, как мне показалось, хорошо смотрелся, но все, что я вижу сейчас, это то, насколько это неуместно для такого места.
Моя дверь открывается, и там, где я ожидаю увидеть Николаса, стоит Деймон, протягивая мне руку. У меня перехватывает дыхание, когда я рассматриваю его. Его волосы зачесаны назад, и он одет в идеально сшитый на заказ смокинг. Я не сомневаюсь, что ему место здесь, что это место предназначено для него.
Когда я не беру его за руку, он приседает и встречается со мной на уровне глаз.
Он выглядит встревоженным, когда спрашивает: — С тобой все в порядке?
Его тон настолько мягкий, с оттенком беспокойства, что некоторые ремни, затягивающиеся вокруг моей груди, ослабевают.
— Мне здесь не место, Деймон, — говорю я честно. Мне просто нужно найти другое решение для моей визы.
Он протягивает руку и обхватывает мою челюсть, привлекая мое внимание. — Послушай меня. Нет такого места, где я нахожусь, где бы ты не была рядом со мной.
Я фыркаю, не обращая внимания на покалывание, пробегающее по моей шее после его слов. — Я даже одета неподобающе.
Его темные глаза скользят по тому месту, где платье низко прилегает к моей груди, обнажая верхнюю часть декольте, и перемещаются к яркому подолу. Он смотрит на меня. — Ты выглядишь божественно.
Я закусываю губу и оглядываю его дом. Оно нависает над нами. Это совершенство, и мне нужно собраться с силами, чтобы выбраться.
— Тебе не нравится мой дом? — спрашивает Деймон с легкостью в голосе.
— Нет! Конечно, нет. Это… это потрясающе. Любой хотел бы здесь жить.
Он ищет мое лицо. — Но не ты?
Я вздрагиваю, зная, что выражение моего лица выдало меня.
— Оставайся здесь, — командует он, затем встает и исчезает за парадным входом. У меня перехватывает горло, а в уголках глаз появляется раздражающее жжение, когда я понимаю, что он со мной согласен. Как я могла позволить себе вляпаться в этот беспорядок? Я знала, что это глупо. Когда я позволила ему проникнуть в мою голову? И почему мне кажется, что мои ребра сжимаются вокруг моего сердца?
