— Это точно было бы несчастьем, потому что это последний свободный столик тут. — Он сел. Он был крупнее, чем она думала, не физически, но он занимал все пространство вокруг. Он был явно не из тех мужчин, которых можно обделить вниманием. Возможно, поэтому она и согласилась пойти с ним.
— Вы думаете, почему решились пообедать со мной, — мягко произнес Уилл.
Сейчас Натали и правда успокоилась. Это был не вопрос — он просто-напросто проник в ее сознание и прочитал мысли.
— Вы сказали, что хотите обсудить мои работы, — в тон ему ответила она, стараясь, чтобы голос прозвучал так же мягко, — вот почему я здесь. — Было самое время вернуться на старую позицию: мужчина был вполне перспективным клиентом. Ладно, и очень привлекательным, если уж он смог поразить ее закаленное сердце. Конечно, не было смысла изображать застенчивую девочку. Которой, к тому же, она точно не была.
— Конечно, — сказал он, бросая взгляд в меню. Уголки его губ приподнялись в улыбке. — Может, сначала поедим?
Натали заказала крабовый салат, надеясь на небольшую порцию. У нее пропал аппетит вместе с самообладанием. Ну, то есть аппетит к еде. Девушка смотрела на его руки, представляя, как они нежно ласкают ее кожу.
— О чем задумались? — отвлек ее от размышлений его вопрос.
— Да вот гадаю, не играете ли вы на фортепиано, — ответила она как можно скорее, чтобы не допустить слишком долгой паузы. — У вас руки музыканта.
— Правда? — рассмеялся Уилл. — Вообще-то да, когда-то я неплохо играл.
— Вы музыкант?
— Я композитор.
— Ух ты! — слишком эмоциональный возглас вырвался из ее груди раньше, чем она успела сдержать его. — Никогда раньше не встречала композиторов. И что же вы… сочиняете?
— Всякое. Я работал на канале «Меридиан», писал музыкальные заставки, что-то вроде этого. В основном я работаю на заказ. Даже в прогнозе погоды играет мелодия, слышали?
— Конечно, — сказала Натали, ни разу не обращавшая на это внимания. — Это вы сочиняете?
— Теперь уже нет, к сожалению, потому что «Меридиан» прекратил существование. Я работаю удаленно для разных компаний последние десять лет.
— И много вы на этом зарабатываете? — Во второй раз она прикусила язык за несдержанность. — Простите, это грубый вопрос… я имела в виду…
Он накрыл ее руку своей. Натали изумленно посмотрела ему в глаза.
— Не извиняйтесь. Это позволяет оплачивать счета. Но, что самое главное, я люблю это дело.
Она не могла спокойно дышать. Его рука все еще была на ее пальцах, и внезапно переполненный ресторан вокруг них перестал существовать. Они попали в ловушку времени, где их было только двое, его пальцы на ее коже и бешеное волнение внутри ее. Волнение это начиналось где-то в районе живота, опускалось ниже и заставляло все пульсировать в сумасшедшем ритме между ее ног. Что, черт возьми, с ней происходит? Никто, даже Патрик, не вызывал в ней таких эмоций столь быстро.
Уилл точно знал, какой эффект на нее оказывает, — девушка видела это в его глазах. И она была абсолютно уверена: к концу дня они окажутся в одной постели.
— Мы собирались говорить о твоей работе, а не о моей, — его бархатистый голос разрушил заклинание тишины. Мужчина убрал руку.
Натали рассказала ему об Антоне.
— Мы встретились в колледже искусств. Я была девятнадцатилетней девушкой с блеском в глазах, а он был одним из лекторов. На тот момент он хотел завязать с лекциями и начать работать как агент. Когда я закончила колледж, он взял меня в качестве первого клиента.
— Грамотное решение.
Она покраснела.
— Он отличный специалист. Все выставки «Знакомьтесь с художником» были его идеей. Эта — наша первая в Борнмуте. Магазин, помещение которого мы арендуем, принадлежит Мику, одному из друзей Антона. Когда-то там размещалось агентство недвижимости, но после разорения здание выставили на продажу, поэтому Мик сказал, что мы можем им пользоваться. А наверху есть полностью обставленная комната, ее мы тоже используем. Будем тут до конца июля, пока выставка не закроется.
Натали тараторила. Когда же она сделала небольшую паузу и взглянула на Уилла, он не выглядел напряженным.
— Звучит здорово. Основное место работы у вас в Лондоне?
— Именно так, — улыбнулась она. Все-таки Интернет — великая вещь. — А ты местный?
— Коренной житель Борнмута, — ответил он. Натали удивилась: она была абсолютно уверена, что он приехал из какой-нибудь экзотической страны.
— Не женат? — Зачем она спрашивает его об этом? Это совсем не имеет ничего общего с ее творчеством, о котором они пришли сюда поговорить.
Уилл покачал головой. Тень печали в его глазах испугала девушку: неужели она затронула слишком тяжелую тему для разговора?
— А ты?
— В разводе, — сказала она. — Уже два года.
«Тяжело и болезненно», — хотела добавить она, но мужчина не стал вдаваться в подробности. К счастью, в этот момент подошел официант с их заказом: крабовый салат для нее, паста с томатами для него.
Когда они попробовали свою еду и обменялись впечатлениями о высоком качестве блюд, Уилл произнес:
— Я хочу купить картину.
— А ты уже выбрал, какую именно?
— Ну, посмотрел несколько, но хотелось бы сначала услышать твой совет.
— Конечно.
Натали снова ощутила твердую почву под ногами.
— Картина будет для себя или кому-то в подарок? От этого многое зависит: люди часто не осознают, что картина, которую они собираются купить, будет висеть перед глазами много лет — надеюсь! — и необходимо сразу продумать, где…
— Для меня, — сказал он, прерывая ее на полуслове. — Картинка будет висеть на самом лучшем месте у меня дома, и надеюсь, что ты согласишься посмотреть и выбрать, куда ее повесить. Я полагаюсь на твое экспертное мнение.
Натали почувствовала, как вспыхнули щеки, причем непонятно, по какой причине. Это была не обычная просьба. Казалось, Уилл видит ее колебание, поэтому медленно продолжил:
— Я не праздный гуляка, Натали. — Он первый раз назвал ее по имени. То, как произнесли это его губы, показалось девушке очень сексуальным. — Я куплю картину. Как я понимаю, судя по отсутствующему ценнику, обнаженная девушка не продается.
Она покачала головой.
— Сейчас она не продается. Нет.
— Но однажды ты можешь изменить свое решение. Однажды ты решишь, что можешь продать ее человеку, который хочет видеть тебя обнаженной, день за днем.
Сейчас его голос был медово-золотым, и снова Натали почувствовала пульсацию между ног. Уилл словно был кукловодом, а она — куклой, танцующей на веревочках его предпочтений.
