Ароматная вода легко скользит по коже. Мочалка в его опытных руках останавливается на груди, рисует спирали вокруг сосков, затем продвигается вдоль живота, по ногам и в конце концов достигает самого интимного места. Леонардо продолжает проводить мочалкой по моим ногам, это нежное, легкое касание разжигает огонь. Раскрываю пошире глаза и встречаюсь с его взглядом, узнавая желание на его лице: расширенные зрачки, хищный взгляд и чувственную улыбку. Он перекладывает мочалку мне в руку и подвигает ее к моей груди, предлагая продолжить массаж. Затем его пальцы следуют промеж моих ног, лаская и ища, до тех пор, пока волна не растекается по моему чреву и его наполненные желанием пальцы не проникают внутрь, описывая круги и эллипсы. Только Леонардо знает, как доставить мне удовольствие.
Руками я вцепляюсь в края ванны, наполненная этим всепроникающим наслаждением, и наши взгляды не отрываются друг от друга в крещендо возбуждения.
Леонардо покусывает губы, в его глазах читается чистое желание, затем наклоняется ко мне, чтобы поцеловать, и помогает мне выбраться из ванны.
Он закутывает меня в полотенце, относит на руках в комнату и кладет на кровать. Обеими руками обхватываю его за талию и, сместив полотенце, начинаю целовать область вокруг промежности, где вся кожа уже натянутая и затвердевшая. Затем решительным жестом срываю полотенце, открывая эрекцию. Начинаю целовать и облизывать самый кончик – с той же привычной естественностью, с какой он поцеловал меня недавно на террасе. Мышцы его ягодиц и ног напрягаются. Он – комок нервов. Наконец-то приоткрываю губы и беру его жезл в рот, наслаждаясь его приятным вкусом диких цветов и… моря. Мои губы приникают к его коже, двигаются вперед-назад, язык обласкивает головку и затем лижет по всей длине его член.
Леонардо издает глубокий стон, изгибает спину и толчком полностью входит в меня. Затем резко отдаляется.
Он помогает мне прилечь, и только сейчас я замечаю на потолке подвеску из ракушек, которая наполняет комнату звоном, колышась на ветру.
Леонардо ложится рядом со мной, целует мои волосы, лицо, грудь. Его борода щекочет мою кожу, ему удается отвлечь меня от моих мыслей. Не была уверена, что смогу забыться снова в его объятиях, как в прошлом: но сейчас на сомнения нет времени, сейчас я чувствую только его губы на своих сосках, которые действуют так страстно, будто желают выпить из них ценный нектар. Затем Леонардо находит родинку в форме сердца под моей левой грудью.
– Вот она, по-прежнему здесь, – говорит, накрывая ее легким поцелуем. Продолжает целовать вдоль линии живота и заканчивающейся в промежности. Я раскрываюсь, чтобы дать волю его губам и языку, которые, как всегда, зажигают мою кровь, убыстряют сердцебиение и увлажняют меня желанием. Леонардо стонет, его тело передает мне нечто вроде легкой вибрации, она отзывается во мне наслаждением.
Затем снова целует меня в губы – у него вкус моего желания. Располагается промеж моих ног, стягивая их вокруг своей талии. Чувствую, как его гениталии задевают мои.
– А сейчас, Элена, я займусь с тобой любовью, – шепчет и в этот момент медленно проникает в меня. – Я хочу тебя. Все остальное не имеет значения.
Возвышенное ощущение, которое я почти позабыла. Наши тела соединяются воедино. Леонардо проникает внутрь и выходит наружу – сначала медленно, затем быстрее. Тишину в комнате нарушает наше возбужденное дыхание. Оно все заглушает: звук ветра, шум моря, бормотание вулкана, позвякивание подвески на потолке.
Леонардо внутри меня – это все, что мне было нужно, но в то же время я осознаю, что достичь оргазма будет не так просто. Мое дыхание учащается, тело вздрагивает, но я не могу снова найти то глубокое наслаждение, потерянное много месяцев назад.
– Элена, расслабься ради меня. Не думай ни о чем…
Я пытаюсь, но не получается. Я блокирована, зажата телом и душой, они не в состоянии реагировать так, как мне хотелось бы. Есть еще остаточная боль, которая пока не ушла из моего сердца, и она калечит меня больше, чем эта больная нога, подавляет мои чувства и не дает мне достичь оргазма.
Все эти случайные любовники, все приключения на одну ночь ни к чему не привели, они только научили меня притворяться. И именно это я собираюсь сделать, уже смирившись. Притворяюсь ради него, ради его удовольствия, чтобы подарить ему то, что я больше не в состоянии пережить. Чувствую, как подступает его оргазм. Он сейчас кончит. Его руки с силой сжимаются вокруг моих, и движения убыстряются. Делает последний мощный толчок, затем резко выходит и кончает у меня на груди, издав хриплый стон. Затем падает рядом со мной.
Я глубоко дышу, чтобы растопить комок в горле. У меня нет сил что-нибудь сказать, голова распухла от мыслей. Возможно, мне удалось притвориться: он не понял, или я заставила его поверить, что я была вместе с ним.
Леонардо поворачивается ко мне и смотрит на меня, словно пытаясь понять до конца.
– У тебя не было оргазма, – выдает он таким уверенным тоном, будто бы объявляет мой цвет глаз.
– Да нет, что ты такое говоришь?
– Элена, я знаю твои оргазмы, – заявляет, проводя пальцем по моим щекам. – И этот не был настоящим.
В его словах нет упрека, но они заставляют мои щеки воспламениться. Леонардо не такой, как другие. Я должна была знать это. С ним нельзя притворяться.
– Наверное, просто устала, – я стараюсь оправдаться. – Наверное, дело в поездке или этих бинтах, которые заставляют меня чувствовать себя такой неловкой…
Мне хочется продолжать дальше, найти новые объяснения, чтобы скрыть правду, которую слишком тяжело признать. Но Леонардо заставляет меня умолкнуть.
– Т-с-с. Иди сюда, – притягивает меня к себе и, развернув, прислоняется грудью к моей спине. – Все в порядке. Ты не должна ничего объяснять.
Я с благодарностью забываюсь в его объятиях и закрываю глаза. Чувствую его дыхание на затылке, тепло его тела сливается с моим. Так и замираю в тишине, позволяя укачивать себя мелодии ракушек, которые касаются друг друга над нашими головами, ожидая, пока сон придет за мной.
Ничего не в порядке. Почти совсем ничего, кроме этого объятия.
Стромболи – это природа и первичные цвета. Если бы у меня были с собой мои рабочие инструменты, я бы сошла с ума, пытаясь воссоздать полноценный черный цвет земли, наполненный светом оттенок синего моря, абсолютный белый цвет домов. Этот остров уже совершил свое первое чудо: он вернул мне желание рисовать, непреодолимое желание играть с помощью взгляда и рук, испачкать одежду и кожу темперой, почувствовать запах свежей краски. Я думала, что потеряла это желание навсегда, но сейчас оно снова возродилось во мне сильнее прежнего.
Мы здесь уже неделю. День за днем я узнаю остров: ворчание земли, аромат цветов, полная тишина, отсутствие электрического света на улицах… Это неповторимый опыт – шагать вечером в темноте по улицам, едва освещенным светом луны и отблесками пламени вулкана. Стромболи – это другой мир. Мир, который привлекает и постоянно удивляет меня, в точности как Леонардо.
Сейчас я жду его на террасе.
Солнце высоко, и поверхность моря являет собой потрясающий узор из позолоченных чешуек. На улице довольно жарко, но это приятное тепло, а не та жарища, от которой, думаю, здесь страдают в августе, легкий ветерок щекочет мою кожу.
Леонардо ушел на рассвете. «Пойду проведаю рыбаков в порту», – прошептал он мне на ухо, а я была в полусне.
Не помню, чтобы он поцеловал меня, но если он даже это и сделал, то только в щеку. Теперь это так: Леонардо меня избегает после нашей первой и единственной ночи любви. На следующий день, немного стесняясь, я поведала ему, что мои трудности в достижении оргазма не были эпизодическими и что это продолжается уже довольно долгое время – по правде говоря, с того момента, как мы расстались. Он не показался мне слишком обеспокоенным и ограничился тем, что заверил меня, поцеловав в лоб: «Не думай об этом, все наладится». А потом заговорил о другом.
С тех пор мы не только ни разу не занялись сексом, но у меня такое ощущение, что он стал равнодушным ко мне: он больше не притрагивается ко мне, разве что почти братскими жестами, и остается невосприимчивым к моим попыткам соблазнить его. Может, я ему внезапно разонравилась? Или моя неспособность получить удовольствие отбивает у него всякое желание?
У меня не хватает смелости спросить его, прежде мне надо изучить его, чтобы понять, действительно ли я привлекаю его или это одна из его безжалостных игр, в которых я, как обычно, являюсь просто пешкой. И это странное равнодушие между нами превратилось в нечто вроде молчаливого соперничества, которое я приняла, хотя и не понимаю его смысла.
Единственное, в чем я уверена, – я совсем не устала от него. Я хочу его все больше с каждым днем. И Леонардо словно нарочно провоцирует меня, болтаясь по дому с обнаженным торсом, напоминая Нептуна в бермудах и шлепанцах, с кожей, позолоченной солнцем, встрепанными, пахнущими морем бородой и волосами и этими глазами, которые кажутся бездной. Остров с бесстыдством обнажил всю его сексуальность, и мне постоянно приходится подавлять безудержное инстинктивное желание обнять его, потрогать и овладеть им. Если бы на его месте был другой, я бы так и сделала: я научилась быть очень прямолинейной с мужчинами, брать инициативу на себя, не задумываясь и не мучаясь вопросом, кто сделает первый шаг. Но с ним все не так просто: язык обольщения между нами более сложный, как зашифрованные стратегические послания.
