Подняв голову, я посмотрел на своих братьев и сестер.
— Собери гребаных солдат, — сказал я Чарли. — Всех до единого.
— Арти? — спросил Чарли.
— Мы убьем их. — Адреналин кипел в моих венах при мысли о том, чтобы покончить с нашими врагами. — Мы убьем их всех. Сейчас. Сегодня ночью. Ни один ублюдок не останется в живых.
Эрик стоял, прислонившись к стене, но после моих слов тут же от нее оттолкнулся. Он кивнул, и в его пустых глазах загорелась жизнь. Руки сжались в кулаки, а на лице появилась садистская ухмылка. Он в деле.
— Да, мы убьем их, — сказал Винни, потирая руки. — Мы убьем их всех нахрен, Арти. Всех. Мы отомстим за наших отцов. И они будут счастливы. Я знаю, что они скажут мне об этом, когда мы со всем покончим.
Я посмотрел на Веру, Ронни и Бетси.
— И вы тоже. — Девушки посмотрели друг на друга, на их лицах было непонимание и шок. — Вы хотели попасть в эту чертову фирму? — Я развел руки в стороны. — Тогда добро пожаловать. — Вера и Ронни кровожадно улыбнулись. Бетси подошла к ним с напряженным взглядом, вздернув подбородок. — Берите все чертовы пушки. Пора нанести русским визит.
Я толкнул дверь и вошел в комнату отца. Остановившись у входа, я увидел, как бабушка наблюдает за доктором, пытающимся спасти моего старика.
— Они должны умереть, — сказала она небрежно, как будто говорила о погоде. Я услышал звонкий стук, когда доктор вытащил пулю из моего отца и положил ее в металлическую миску.
Бабушка повернулась ко мне и, несмотря на то, что я был весь в крови, поправила воротник пиджака и затянула галстук.
— Руководство этой фирмой теперь перешло к тебе, сынок. — Она положила руку мне на щеку. — Ты должен отомстить за них. — Я почувствовал, как меня поразила правильность этих слов. — Мы не должны выглядеть слабыми, — бабушка откинула назад мои волосы, пропитанные кровью. На ее руках много лет была кровь. Ее это нисколько не беспокоило. — Новость о том, что старейшины фирмы «Адли» убиты, быстро разлетится. А значит, волки скоро будут у наших дверей.
— Я уничтожу их, — прорычал я, получив небольшую гордую улыбку от бабушки. — Они нас не возьмут. А если только посмеют попытаться, то я убью каждого собственными руками.
— Они попытаются, Артур. Боюсь, сейчас мы свернули на очень опасную тропу. Самая большая, самая могущественная фирма во всем Лондоне только что была уничтожена.
— Нет, это не так, — перебил я с твердой уверенностью. — Они понятия не имеют, что, черт возьми, только что начали. Они открыли врата ада, и теперь чертов дьявол и его демоны готовы к нападению.
— Арти? — крикнул Чарли из коридора. — Все солдаты здесь. Мы готовы.
Бабушка поцеловала меня в лоб, а когда отстранилась, на ее щеке была кровь. Она снова молча наблюдала за моим отцом. Я пошел по коридору. Моя семья ждала. И мужчины, и женщины. Я щелкнул пальцами, и мы все вышли из дома. На нашей одежде и коже все еще была кровь.
И мы собирались добавить еще.
Когда наша колонна машин и фургонов выехала из церкви и направилась к докам и зданию, в котором находились русские, я почувствовал, как желание убивать овладело мной.
И я позволил этому ощущению поглотить меня целиком.
Когда машины остановились, мои братья и сестры посмотрели на меня. Мы все были в фургоне, на деревянном полу которого еще оставалась кровь наших отцов. У меня был только один приказ для них:
— Никого не оставлять в живых.
Я выскочил из фургона и увидел солдат Адли, ожидающих приказа. Все одеты в костюмы и с полуавтоматами и ножами в руках.
***
Выйдя из здания, я задыхался и чувствовал на зубах кровь врагов. Солнце начало подниматься над Лондоном. Я достал сигарету, вымазанную в крови, и прикурил. Сделав длинную затяжку, повернулся к солдатам и моей семье, которые были вымотаны, но гудели, словно электрические провода, от желания убивать. Я посмотрел на своих сестер: первые убийства придали смысл их обычной скучной жизни. Больше никакого укрытия. Теперь они тоже участвуют в этом дерьме.
— Это еще не конец. Это еще далеко не конец. — Я расхаживал перед ними из стороны в сторону. — Они придут за нашими портами. Они придут за нашими договорами. Они придут на нашу территорию. — Я остановился и указал на каждого члена моей семьи. — Они придут за нами.
Я холодно улыбнулся, зная, что мои зубы испачканы кровью русских ублюдков, и рявкнул:
— Пусть, черт возьми, приходят. — Я закрыл глаза и сделал еще одну затяжку, а затем с ухмылкой на лице сказал: — Посмотрим, кто умрет первым.
Где-то вдали завыли полицейские сирены.
— Уходим, — сказал я и пошел к фургону. Моя семья последовала за мной. Всю обратную дорогу мы молчали, воздух был пропитан запахом пороха и свежей крови.
Когда мы остановились у церкви, я вошел внутрь и направился прямо в комнату отца. Войдя, остановился как вкопанный. Он лежал на своей кровати, окруженный со всех сторон аппаратами, из него торчали трубки и провода. Он был накрыт белой простыней и уже выглядел мертвым.
— Кома, — сказала бабушка у меня за спиной. Я уставился на безжизненное лицо отца. Он был очень бледный и уже одной ногой стоял в могиле. Бабушка стояла рядом с отцом и убирала волосы с его лица, как это делала моя мама со мной. — Доктор не думает, что он когда-нибудь придет в себя. Он спас его. Но, похоже, мозг не функционирует. Его тело может быть живым, но душа уже под землей.
Я позволил этим словам окутать меня, но только не поразить. Я не дам им причинить мне чертову боль. Ничто больше не причинит мне боли. Я этого не допущу.
— Дело сделано? — спросила бабушка. Я кивнул. Она провела холодным полотенцем по папиному лбу. — Это была только первая битва в тяжелой войне, которая только предстоит, Арти, — сказала она, и я знал, что это правда. Теперь весь Лондон и все за его пределами будут пытаться занять место моего отца в преступном мире.
Я не позволю этому случиться. В замке появился новый король.
Я стоял под душем, не обращая внимания на кровь, стекающую с моей кожи. Когда вышел, моя чертова кожа зудела, и мне было прекрасно известно, что не смогу заснуть. Одевшись, я схватил телефон и бумажник. Проходя мимо гостиной, увидел там своих братьев и сестер.
— Куда это ты собрался? — спросил Эрик.
— Прогуляться, — сказал я. Их глаза уставились на меня.
Прежде, чем я смог пойти дальше, Чарли сказал:
— Она не сможет смириться с тем, что произойдет. — Я остановился как вкопанный. Мои мышцы напряглись, а гнев настолько поглотил меня, что мне казалось, будто я вот-вот превращусь в пепел. Я развернулся к кузену. Он курил трубку, но не сводил с меня глаз. — Она не из этого мира. То, что нужно будет сделать, чтобы сохранить нашу фирму... она не сможет, Арти.
Я подумал о зелено-карих глазах, каштановых волосах и киске, которую я трахал и вылизывал пять чертовых лет. Чертова сучка, которая как наркотик, снова и снова притягивала меня.
— Я ухожу, — сказал я, своим убийственным взглядом приказывая Чарли заткнуться. Она была моим гребаным героином. Я не собирался ее бросать.
— Она пострадает, — сказал Чарли, и на этот раз я повернулся к нему. Чарли не дрогнул, когда я встретился с ним нос к носу, готовый оторвать ему гребаную голову, если он заговорит еще раз. Я чувствовал, что мои братья и сестры наблюдают за нами, но Чарли говорил достаточно тихо, чтобы только я мог услышать его следующие слова.
— Я знаю, что она тебе нравится, Арти. Чертовски нравится. Мы все знаем, что это больше, чем трах, несмотря на то, что ты доказываешь обратное. Мы не дураки. — Его рука опустилась мне на плечо. — Но теперь ты босс Адли. Больше не наследник. Это не только ответственность. Это еще и огромная мишень на твоей голове. — Чарли отступил назад и поднял свой стакан с виски. — Король умер. Да здравствует новый король!
Несмотря на желание вырвать его гребаный язык, я знал, что мой кузен не был идиотом. Я видел боль в его глазах, когда он произносил эти слова. Мой отец не был мертв, но даже если бы он когда-нибудь очнулся, он больше не был бы в состоянии возглавить эту фирму.
