Ибрагимов приехал один, без подручных. Хорошо. Пока он шел ко мне, размахивая на ходу портфелем, я придирчиво рассматривал мужика. Молодой, подтянутый, младше меня, ему еще нет и сорока. Костюм, часы, холеный, гладковыбритый, приехал на "Бэхе".
Лена сама ему предложилась? Или он ее склонил к непотребству? Она поэтому такая зажатая и пугливая? Из-за любовника своего? Что он там с ней делал? Что-то делал, раз она беременна.
Хер, может, у Ибрагимова и стоит, а в башке-то пусто, раз обрюхатил девку. Его папа не научил презервативами пользоваться? Видимо, нет, раз он сам папой скоро станет.
Он еще и женат? Кольцо на солнце аж искрится!
Тогда понятно, почему они с Бульдозером не вместе.
А я Елену Павловну расчетливой считал. В чем расчет? В том, что председатель комиссии ей теперь пожизненно документы будет подписывать?
Мелковато взяла Овечкина...
- Александр Ильич! - протянул мне руку председатель комиссии.
- Богдан Алексеевич! - представился я и через силу пожал ненавистную мне руку.
Как не пытался я выдавить из себя вежливость и доброжелательность, не смог. Бесил меня этот тип жутко. До дрожи в пальцах и голосе.
Я ему не Овечкина. Я раком становиться не собираюсь.
- А где Леночка? - первым делом спросил Ибрагимов.
Меня аж перекосило от "Леночки". Ох, блять!
- Сегодня я твоя Леночка! - с усмешкой ответил я.
- Не понял? - ошалело скривился мужик.
- Че ты там не понял? - погнал я на него. - Каска где твоя? Ты как на объект собрался заходить?
Видно было, что председатель просто охренел от моей борзости. Рассчитывал на более радушный прием?
Извини, мужик, не сегодня!
- Мне кажется, вы не совсем поняли, кто я, - откровенно накалялся Ибрагимов. - Напомните еще раз, как вас зовут?
- Козлов Богдан Алексеевич. Заместитель ЛЕНОЧКИ! - еще раз представился я. - Я все прекрасно понял. На, держи! - Я сунул председателю папку с документами и ручку. - Здесь подписывай, раз без каски. На объект не пущу! Прости, если сможешь!
- Я не буду ничего подписывать! - заверещал мужик. - Где Елена Павловна? Где ваш начальник?
Он еще и истеричка? Ну, приехали!
- Да ты охренел что ли? Начальника тебе подавай, чтобы ты свою каракулю поставил? - покатил я на него и дальше. - Поехали в Управление тогда! К твоему начальнику! Пусть мне лично объяснит, почему я должен тут тебя упрашивать, и какого хера ты себе позволяешь без каски на стройке шастать?
- Ладно! Посмотрим, что тут у нас!
Ибрагимов открыл папку и начал жадно, с пристрастием вчитываться в документы. Ошибки ищет? Недочеты?
Ищи, ищи, петушара!
Я изображал откровенно скучающий вид, нарочно поглядывая на часы, а внутри все закипело!
Через минут пятнадцать, не найдя ничего, к чему можно было бы прикопаться, Александр Ильич, скрипя зубами, нацарапал, таки, свою подпись и шлепнул большую, квадратную печать.
То-то же!
А разговоров было!
Даже жалко его немного стало. Он рассчитывал на страстный перепихон с Овечкиной, а напихал ему только что я!
Переживет, как-нибудь! Дай бог, не последний дом строим! Нагнет он еще Овечкину при случае! Как из декрета она выйдет. В отпуск декретный я ее провожать буду, там хер Ибрагимова не пролезет!
- Прощайте, господин Козлов! - всучил он мне папку обратно в руки.
- Не прощаюсь! Нам же еще объект сдавать!
- Это уже не ко мне! Полозняк будет! Слава богу! Я передам Елене Павловне, какое хамло она у себя в штате держит! Это просто возмутительно!
- Все, иди уже! - поторопил я мужика. - У себя в Управлении будешь возмущаться! - бросил я ему, поправил каску, и повернулся в сторону объекта, намекая всем своим видом, что спешу. - Смотри, чтобы я твоему шефу ничего не передал, передаст, блять!
Я проводил взглядом фигуру председателя комиссии и выдохнул.
- Подписал? - подошел ко мне Виктор. Я только кивнул головой. - Да, ну? Прям здесь?
- А где еще?
- Ленка Бульдозер его по ресторанам обычно возит. До хера выебывается мужик, вот она и страхуется!
Знаю я по каким рестораном Булочка возит Ибрагимова. "По гостиницам", правильно говорить. И не "страхуется", а "трахуется".
А может, всегда домой к себе приглашала? А теперь я в ее хате окопался, занял койку! Где бы они сегодня пежились? Или я не стенка, один хрен дома бы бумажки подписывали, пока я с подъемным краном карячусь?
Господи, да что ж я так распсиховался? Что за хрень?
Это неуютное, злобное чувство безысходности и беспомощности было мне не знакомо. Ревность? Это она?
Я жену ни разу не ревновал. Почему к чужой малознакомой бабе у меня это все повылезало?
Нет никакой ревности! Бесит меня просто ситуация!
Надо ей новость сообщить. Овечкиной.
Не хочу с ней разговаривать. Напишу. Обрадую. Переживает, небось? Нельзя волновать беременяшек.
"Подписал"
Стираю. Не так. Надо успокоиться и взять себя в руки. Включаю режим "идеальный муж".
"Леночка, как ты, малышка? Как самочувствие? Ты покушала?"
Пока писал, кривлялся, как макака. Так смешно мне было...
Отправил.
"Все хорошо. Только собираюсь." - пришел ответ от нее.
Фото своего обеда тоже выслала, как я и просил.
А я ей выслал фотографию подписи Ибрагимова. С печатью.
Ждал, что она хотя бы "молодец" мне пришлет. Но, нет, тишина.
"Буду поздно, солнышко! Кран сломался. Чиним." - отправил я ей, на что она снова промолчала.
Ехать "домой" совершенно не хотелось. Проторчал на стройке до темна.
Столько навалилось всего...
Весь день я только и делал, что брал себя в руки. Мне нужно было расслабиться. Выпить и потрахаться.
Хорошенько выпить и хорошенько потрахаться.
Снял с карты последнюю заначку и пошел в ближайший кабак. Не Москва, цены не кусаются. Соберу свое обаяние в кулак, сниму кого-нибудь, чтобы напряжение сбросить.
Любая подойдет, лишь бы полу женского. Лишь бы приласкала, а не отшила, как Овечкина.
А Бульдозер?...
Ну, я же предупредил, что буду поздно?
29. Лена
Я села обедать, когда мне позвонил Ибрагимов.
Визжал в трубку, словно истеричка, как будто ПМС у него. Жаловался, бедняжка, что мой Козлов нахамил ему при встрече, как последняя падла, оскорблял и угрожал!
Ну не козел, а?
Запорол мне годами выстроенную схему. Я же с таким трудом к Александру Ильичу подход нашла! Любил он по душам за жизнь со мной поговорить и крепкой выпить. А теперь что?
Пусть только явится домой, гаденыш! Я его тапком отхожу! Всю рожу его небритую расцарапаю! Не буду я ждать до завтра! Ни ковра, ни кабинета ему не будет! Дома все получит! Я до кабинета не донесу! Расплескаю по дороге подзатыльники!
Ну, да, бумаги-то Богдан Алексеевич подписал, как я и хотела. А про вежливость и чувство такта разговора не было. Он уедет, а мне Ибрагимову заново задницу вылизвывать? Там и так уже все блестит!
Только к вечеру я немного успокоилась. Занялась собой. Пяточки отпарила, отскоблила, педикюрчик сделала, масочку на лицо.
Поужинала уже, Козлова все нет.
Смеркалось...
Да где этот придурошный?
Позвонить ему и спросить, где его черти носят? Не хочу. Подумает, что я его контролирую, как жена ревнивая. Оно мне надо?
А я вообще ревнивая? Да хер его знает...
В десять вечера позвонила на объект дежурному сторожу. Он сообщил, что Козлов уехал со стройки часов в восемь. Странно. Что могло случиться?
В одиннадцать моя злость на Москвиченка сменилась тревогой. Куда он запропостился? Ходила по квартире туда-сюда на нервяке вся.
Надо лечь спать и забить на Козлова. Нагуляется, придет. Не маленький уже!
Да разве ж я усну?
Душа моя не выдержала в двенадцать. Набрала его. Просто хотела убедиться, что с ним все хорошо. Что не сбила его машина и кирпич на голову не упал, что не валяется он пьяный под забором. О том, что он с другой бабой кувыркается, мысли прочь гнала, как могла.
