– Покабелимую, – хихикаю.
– Точно, именно так я и хотела сказать, – смеемся.
Утро было грустным. И голова немного о себе давала знать. И о том, что бутылка вина все же была выпита. Мы по очереди побывали в ванной и сели завтракать за стол.
Мои планы? Ох… так и хочется сказать, все сложно. Но мои мысли перебивает вибрация телефона. Рванула в комнату, нашла гаджет.
– Да, мам, – отвечаю, выдохнув. Уже готова выслушать много малоприятных слов.
– Ты где?
– У подруги, – отвечаю коротко.
– У какой подруги, Ждана? Мы знаем, что у тебя никого нет, – твердит мать.
– С чего это ты взяла? – удивляюсь.
– Так, приезжай домой немедленно. Антону ничего не скажем. Еще не хватало ему знать, что жена не ночевала дома, – тараторит мать.
– Что? – переспрашиваю, надеясь, что у меня слуховые галлюцинации. – При чем тут он?
– Он твой муж. И каково будет ему узнать, что ты шлялась непонятно где?
– Мама! То, где я, по твоим словам, шлялась, это мое дело. А то, что он изменяет мне и имеет на стороне ребенка, находясь в браке, вот это пусть его гложет. Все, – отбиваю звонок, чуть не отшвырнув телефон в сторону.
– Ого, – в дверном проеме стоит Ника. – Нормальненько тебя прессуют со всех сторон.
– Это дурдом какой-то. Мать будто с ума сошла со своим Антоном. Скрыть мое отсутствие, представляешь? А то бедного инфаркт тяпнет, что жены дома не было ночью. От бессилия волосы на голове рвать осталось.
– Спокойно. Просто едешь домой, собираешь шмотки и приезжаешь ко мне. Или снимаешь номер в гостинице. Пока ты катаешься, я покопаюсь в поисках квартиры. Я Юльку еще вчера спрашивала. Она обещала сегодня дать инфу по этому поводу.
– Спасибо, – благодарю девушку и обнимаю.
– Бери себя в руки. И не прогибайся под гребаных родственников, – мягко улыбается.
Домой ехала с ужасным настроением. Мне не хотелось видеть ни мать, ни отца после всего того, что я услышала. Выйдя из такси, не сразу решилась входить домой.
– Мы заждались, – выпаливает мать, как только увидела меня. – Как можно так себя вести? Мы тебя не так воспитывали, – хмурится и грозит пальцем.
Чувствую себя маленькой девочкой. Только вот ее никто жалеть и защищать не собирается. Только ругать и наказывать. Снова не оправдала ожидания. Снова что-то сделала не так.
– Отец дома? – решаю уточнить.
– Нет.
Я раздеваюсь и тороплюсь в свою комнату. Жаль, мама успела разобрать мой чемодан. Я снова его достаю и начинаю скидывать все то, что попадается под руку.
– Что ты делаешь? – спрашивает, уставившись на меня.
– А на что похоже, мам? – усмехаюсь.
Тут и документы мои. Хорошо, не додумалась их спрятать. Я уже ничему не удивлюсь.
– Ты куда собираешься? Обратно к Антону?
– Я ухожу. От Антона. От тебя с папой. Я сама по себе, мама, – отвечаю, уверенно.
– Антон вот-вот должен приехать.
– Мне плевать. Надеюсь, уехать получится до него.
– У тебя кто-то появился? – взвизгивает, что приходится зажмуриться.
– Мам, у Антона кто-то появился. Не у меня. Я не собираюсь его прощать. Я не буду терпеть измен.
– Да что ты заладила? – фыркает.
Закрываю чемодан и, подхватив его за ручку, везу к выходу.
– Не смей так себя вести! – бежит по пятам. – Я отцу все скажу. Ты в каком свете нас выставляешь перед Загорским?
Я замираю на месте. Божечки, мне бы немного уверенности в себе, немного сил, и я…
Звонок в дверь.
– Вот теперь поговори со своим супругом! – гордо выдает мать и, оттолкнув меня в сторону, открывает входную дверь
На пороге муж. Я застываю. Улыбается своей теще. Дарит букет ее любимых алых роз. Умеет быть галантным. Закусываю губу, меня кидает то в жар, то в холод. Чувствую себя загнанной в угол. Мать, Антон. Я будто предательница. Еще отца не хватает.
– Вот, – заговаривает мама. – Хочет уйти.
– Мы поговорим, Жанна Владимировна, мы со Жданой поговорим наедине, если вы не против, – говорит муж.
– Конечно, – улыбается. – Я пойду стол накрою, чай попьем все вместе.
– Может, в комнату пойдем? – предлагает мягко. Но все это напускное.
– Я ухожу.
– Обязательно. Только сначала поговорим, – берет меня под локоть и тянет за собой в мою комнату.
Пропускает вперед и закрывает за нами дверь.
– Ты где была сегодня? – спрашивает, пристально смотря мне в глаза.
– У подруги, – врать не собираюсь.
– Мне рассказали, что моя жена шляется по ночным клубам. Ты трубки не берешь. Потом орешь, сбрасываешь. Ждана, что с тобой происходит?
Я стою и просто не могу слова сказать. Все так просто? Я такая-растакая… а он молодец.
– Мне кажется, ты забываешься, – отвечаю. – Ты…
– Давай не будем кидаться обвинениями. Я сказал тебе, никакого развода. Мне это сейчас не нужно…
– Ты совсем из ума выжил? – еле сдерживаюсь. – Ты мне изменяешь! На протяжении полутора лет! – повышаю голос. – У тебя ребенок! Мне говорил – не время, позже. А там у тебя растет дочь. И ты мне еще говоришь что-то? Я подаю в понедельник на развод. Не буду ничего терпеть и дальше играть роль примерной собачки, которая по знаку бежит и виляет хвостом. Пошел ты, Загорский, – отталкиваю его и хочу выйти, но он меня больно хватает за руку и толкает к стене, крепко прижав своим телом. Я ударяюсь затылком.
– Еще что-то скажешь? – рычит у самого лица. – Только твои слова ничего не значат, - цедит. – Едем сейчас за город. Там у меня важная встреча. И жена должна присутствовать.
– Пусть твоя любовница присутствует, – пищу. По щекам текут слезы.
– Ты моя жена. Даю тебе десять минут на сборы, – отталкивается от стены и выходит из комнаты.
Я сползаю по стеночке, всхлипывая. Ну и как мне уйти? Он же не даст. Мозг начинает судорожно соображать, прокручивать варианты. Ехать с ним – значит, согласиться на его условия. А жить с ним я не собираюсь. Не хочу, не смогу.
Но мне не дают времени ни на что. Я успеваю лишь переодеться. Кофта, брюки. Выхожу и сразу же попадаю в руки Антона.
– Быстро, умница, – и ведет за собой к выходу.
Мама наблюдает за нами и даже ни слова не говорит. Ее все устраивает. Круто. Кто за меня заступится? Тут таких нет. Да и вообще…
Через пару минут мы выходим из подъезда. Антон открывает передо мной дверь и ждет, когда я сяду. А потом сам садиться за руль.
Куда мы едем, я не знаю. Но судя по всему за город.
– Я не хочу с тобой никуда ехать, – говорю, нарушив звенящую тишину. – Не хочу.
– Плевать, – хмыкает.
– Ты меня вообще любил? – спрашиваю, посмотрев на него.
Злой. Он жутко злится. Таким я его никогда не видела. И это пугает. Но и отступить – значит сдаться.
– И продолжаю, – говорит сквозь зубы.
– Странная у тебя любовь, – выдыхаю. – Только я тебя больше не люблю.
– Странная у тебя любовь, не находишь? – темный взгляд в меня.
– У меня? У меня никого, кроме тебя, не было. Как ты так можешь?
– Хватит обвинять меня. В этом есть и твоя вина, – припечатывает.
Вот теперь у меня точно нет слов.
– В чем моя вина? – прочищаю горло.
– А ты подумай, – хмыкает.
И я думаю, я пытаюсь что-то понять, но не выходит. Чем дольше пытаюсь в этом разобраться, тем больше понимаю, что ищу в себе изъяны. Я плохая жена. Я неправильная женщина… что там еще?
– И что во мне не так?
– Все, – убивает просто. – Где твоя благодарность за все, что я для тебя сделал? Твоя учеба, наш дом, машины… отпуска. У тебя все есть. И что мне за это?
– И что тебе за это? – сглатываю.
– Мне не хватает тебя, твоего тепла, ласки твоей. Развязности в постели нет, никакого разнообразия.
За что мне сейчас стыдно? Боже, мои щеки просто пылают.
– Хоть бы раз на работу ко мне прикатила в нижнем белье. Ну? Фантазия где твоя? Ты даже не видела, что у нас все рушится. Тебе работу надо было дать, ты не хотела заниматься мной.
