— Спальня, — зарычала она между поцелуями.
Хайден отстранился назад и посмотрел на нее с вновь обретенным интересом. Его голодные глаза бродили по ее телу, спрашивая. Она не сомневалась, что ему было интересно, с чего бы это вдруг, но если он достаточно умен, то не станет открывать свой рот.
— Лиззи…
— Сейчас, — произнесла она.
Когда он двигался не достаточно быстро, она взяла его за руку и повела в спальню. Он усмехнулся и последовал за ней.
Хайден закрыл дверь, и она быстро начала расстегивать его рубашку, в то время как прижала его к стене. Он позволил ей скинуть его рубашку на пол, а потом она сразу же потянула за пряжку его ремня.
— Эй, — произнес он, беря ее за руку. — Помедленней.
Она покачала головой и снова его поцеловала, толкая его к двери. Он схватил ее и оттащил назад. Она практически навалилась на него, но он держал ее на расстоянии вытянутой руки.
— Нет никакой спешки. Кэвин уехал на выходные домой. В нашем распоряжении весь дом.
Он развернул ее и повел к кровати, на которую она тут же легла и потянула его за собой.
Ей не хотелось останавливаться. Она не хотела, чтобы он сдерживал их, как это делала она. Ей больше ни секунды не хотелось думать о чем-то другом кроме него.
— Хайден, — простонала она, когда он сел на кровать возле нее. — Иди сюда.
Он наклонился и их губы снова сомкнулись. Обнимая его за плечи, она попыталась сделать так, чтобы он лег сверху на нее. Ей снова хотелось ощутить страсть и желание…забыться в нем. Почему бы ему просто не расслабиться и дать ей то, чего ей хотелось?
Его рука прошлась вниз по ее телу и прижалась к ткани ее свитера. Она помогла ему, жадно потянув ткань через голову. Боже, она хотела этого. Но как только свитер упал на пол, Хайден сел ровно и просто уставился на нее.
— Хайден, пожалуйста, — прошептала она, чувствуя себя уязвимой и беззащитной.
Он смотрел на нее так, будто точно знал, о чем она думала. Он смотрел на нее так, будто он отчаянно хотел продолжения, но понимал, что что-то было не так.
— Лиззи, — мягко произнес он, убирая волнистые светлые волосы с ее лица, — с тобой все хорошо?
— Да, просто поцелуй меня, — потребовала она, ее грудь тяжело вздымалась и опускалась.
Он оставил целомудренный поцелуй на ее губах.
— Ты уверена, что все в порядке? Ты уверена, что готова?
Лиз закусила губу и закрыла глаза. Нет. Она ни в чем не была уверена. Даже ее здравомыслие сейчас вызывало сомнение.
Неужели хотеть забыться было неправильным? Она не понимала, почему все должно было быть так сложно. Брейди двигался дальше. Почему она все еще борется с этим? В этом не было никакого смысла и ей хотелось, чтобы это прекратилось. Ей просто хотелось, чтобы все прекратилось.
Слезы текли по ее щекам, прежде чем она могла их сдержать. Все ее тело безудержно трясло. Она скрестила руки на груди, ощущая себя еще более беззащитной, чем раньше. Хайден не мог видеть ее в таком состоянии. Он не должен был видеть, как она сорвалась из-за того, о чем она никогда не сможет ему рассказать. По отношению к нему это было нечестно. Он был хорошим человеком. Совершенным.
А она никогда не станет совершенной. Она была женщиной, которая до сих пор цеплялась за мужчину, от которого она должна была отказаться, за жизнь, которую она должна была отпустить, за чувства, которые, казалось, никогда не покинут ее. Хайден заслуживал кого-то получше. Он заслуживал кого-то лучше того, кто из дня в день скрывал от него правду. Он заслуживал кого-то такого же идеального, как и он сам.
Он никогда не найдет этого в Лиз. Он сможет найти только сосуд, который когда-то наполнили, а потом полностью опустошили. Он мог заполнить трещины, когда она рассыпалась на части, но сейчас, когда она была полностью разбита, не было ничего, что могло бы собрать ее воедино.
Затем его руки обернулись вокруг нее, и он притянул ее рыдающее тело к себе. Он не задал ни единого вопроса. Он не пытался достать ее, спрашивая, что с ней случилось. Он просто делал лучшее из того, что мог сделать.
Хайден держал ее, пока слезы бежали своим чередом, и она измученная провалилась в сон, укутанная его руками.
Лиз проснулась на пустой кровати.
Она потянула пальцы, и застонала, когда ее тело начало возвращаться к жизни. Она вся замлела от неудобного положения на кровати, а ее глаза горели от слез.
Но теперь эти слезы высохли, и она чувствовала себя…живой. Нет, для этого еще было слишком рано, но уже лучше. Больше похоже на рану, которая затягивалась корочкой, еще по-прежнему чувствительная, но уже можно было возвращаться к своей повседневной жизни.
Тяжело вздохнув, она откинула назад покрывало и поднялась с кровати. Лиз повозилась в темноте, в поисках лампы, а потом включила ее. Она стянула с себя оставшиеся с прошлого вечера джинсы. Когда нашла у Хайдена пару тренировочных брюк, она быстро натянула их на себя, а затем надела толстовку.
Она вышла из спальни, но у первого же окна остановилась. У нее отвисла челюсть. Это была зимняя сказка. Земля, подъездная дорожка, деревья, кусты – все вокруг было укутано снегом. Солнце высоко возвышалось над горизонтом, ярко освещая мир у нее перед глазами. Лиз было интересно, позволит ли температура продержаться снегу весь день или он начнет таять во второй половине дня.
Она увидела Хайдена, разжигающего камин в гостиной. Он стоял спиной к ней, так что он не мог увидеть улыбку, которая появилась у нее на лице, когда она обнаружила, что он до сих пор одет в легкие брюки и футболку Dri-Fit с длинным рукавом. Его волосы были влажными, то ли от снега, то ли из-за утренней пробежки. Но ее сердце сжалось при виде него.
Как ей так повезло? Перед ней сидел тот, кто так сильно заботился о ней. Ему просто хотелось, чтобы она была счастлива. Для нее это было так же очевидно, как если бы фильм снимался по ее сценарию.
Ей было стыдно за свое поведение прошлым вечером. С ее стороны было не правильным подталкивать Хайдена к чему-то, полагаясь на свои чокнутые чувства. Прошлая ночь была не подходящим временем, и она была рада, что Хайден остановил ее, потому что она знала, что потом бы об этом пожалела.
— Привет, — прошептала она, ее волос слегка охрип.
Хайден передвинул кочергу и закрыл задвижку прежде, чем повернуться к ней.
— Привет. Тебе лучше? — он вел себя осторожно, и ей это не нравилось.
— Намного. Спасибо тебе за то, что разрешил мне поспать.
— Без проблем. В любом случае мне нужно было на пробежку.
Чтобы прочистить мысли. Это было очевидно.
