Джон Норман - Дикари Гора

В случае породистой рабыни, конечно, она по закону и без преувеличений, в любом понимании, рождена для ошейника, из чисто коммерческих и практических соображений, как удачное вложение денег со стороны владельцев.

Свойствами, чаще всего желаемыми заводчиками в породистых рабынях, являются красота и страсть. Было выяснено, что умственные способности, женского вида, в противоположность интеллекту псевдомужского типа, часто обнаруживаются в женщинах с большим количеством мужских гормонов, это обычно связывается, очевидно, генетически с этими двумя выше упомянутыми свойствами. Есть также некоторое количество рабов-мужчин с длинными родословными.

Гореане, хотя и признают юридическую и экономическую законность мужского рабства, не расценивают это, как обладание на биологическом уровне, как это закреплено в женском рабстве. Естественная ситуация, для большинства гореан, состоит в том, что господин устанавливает отношения с рабом единолично, и эти отношения идеально существует между мужчиной и женщиной, с женщиной в положении собственности. Рабы мужского пола, время от времени, могут получить возможность получить свободу, хотя, надо признать, обычно в ситуациях высокого риска и большой опасности. Такая возможность никогда не предоставляется рабыне. Она полностью бесправна и беспомощна. Если она и может получить свободу, это будет целиком и полностью, решение её владельца, и только.

— Ты, всерьёз, рассматриваешь поход в Прерии? — спросил Самос.

— Да, — ответил я.

— Ты — глупый и упрямый идиот, — возмущался Самос.

— Возможно, — не стал я спорить. Я поднял свёрток кожи кайилиаука и показал Самосу. — Я могу забрать это себе?

— Конечно, — буркнул Самос.

Я вручил рулон одному из моих служащих. Я подумал, что эта кожа могла бы оказаться полезной в Прериях.

— Ты решил окончательно?

— Да.

— Подожди, — сказал он, и спустился в трюм баржи. Через мгновение он вернулся, неся в руках переводчик, прихваченный нами из развалин. — Возможно, тебе это пригодится, — проворчал Самос, вручая это одному из моих мужчин.

— Спасибо, Самос.

— Я желаю Тебе удачи, — сказал он.

— И Тебе удачи, — ответил я отворачиваясь.

— Подожди! — окликнул меня Самос.

Я повернулся к нему лицом.

— Будь осторожен.

— Постараюсь.

— Тэрл, — внезапно позвал он меня ещё раз.

Я повернулся к нему, снова.

— Как могло получиться, что Тебе пришло в голову пойти на это?

— Зарендаргару, скорее всего, понадобится помощь, — объяснил я. — И я могу её предоставить.

— Но почему, почему? — допытывался моё друг.

Как я мог объяснить Самосу то странное тёмное родство, которое я почувствовал к тому, кого я однажды встретил на дальнем севере, несколько лет тому назад, к тому, кто совершенно ясно, был для нас никем, но монстром?

Я вспомнил долгий вечер, который я тогда провел с Зарендаргаром, и нашу долгую, оживленную беседу, наполненную разговорами о сражениях и бойцах знакомых с оружием и воинскими ценностями. О тех, кто почувствовал вкус и ужас войны, о тех, для кого тупой материализм был не больше чем, средством для более достойных побед. О тех, кто познал одиночество командования, кто никогда не забывал значения таких слов, как дисциплина, ответственность, храбрость и честь. О тех, кто знал опасности, длинные походы и лишения, для кого комфорт и семейный очаг значили меньше чем военные лагеря и дальние горизонты.

— Почему, почему? — вопрошал Самос.

Я смотрел мимо Самоса, на канал за его спиной. Охотник на уртов, со своей девушкой и лодкой, медленно гребя, удалялся. Похоже, он решил попытать своего охотничьего счастья в другом месте.

— Почему??? — почти простонал Самос.

— Однажды, — ответил я, пожав плечами. — Мы вместе пили пагу.

— Может, эта? — спросил работорговец.

— Я пытаюсь найти торговца, по имени Грант, — сказал я.

Девушка с белокурыми волосами, голая, стояла на коленях, прижавшись спиной к каменной стены. Её маленькие запястья были крепко стянуты сзади, и привязаны к железному кольцу, закрепленному в стене.

— Она не без своих приятностей, — расхваливал товар торговец.

— Ты знаешь, где можно найти этого парня, Гранта? — спросил я.

Другая девушка, также блондинка, прикованная за шею длинной цепью к кольцу в стене, подползла к моим ногам. Она прижалась животом к земле передо мной.

— Пожалуйста, купите меня, Господин, — прошептала она. — Я буду служить Вам беззаветно и страстно.

Различие между рабынями был интересно и хорошо заметно. Первая девушка была недавно захвачена, это ясно. Она еще не была даже заклеймена. Другая также совершенно ясно, уже познала руку хозяина.

— Я думаю, что он ведёт дела на севере, вдоль границы, — наконец ответил торговец.

— Купите меня, я умоляю Вас, Господин! — стонала, невольница у моих ног.

Я посмотрел на девушку, стоящую на коленях у стены. Она стремительно опустила голову и покраснела.

— Эта, — пояснил работорговец, указывая на девочку в стене, — ещё недавно, была свободна. Её захватили только пять дней назад. Как Ты можешь отметить, левое бедро ещё даже отмечено клеймом.

— Почему так? — Поинтересовался я. Обычно девушку клеймят в течение первых часов после её похищения. Надо сразу дать ей почувствовать, что после захвата у неё уже нет возможности вернутся на свободу, и никто уже не спутает со свободной женщиной.

— Я хочу, чтобы клеймо у неё было глубокое и чистое, — ответил он. — А мастер клейм, как назло, отправился в поездку по нескольким малым пограничным городам. Он лучший специалист в своём деле и имеет множество клейм, в пределах от красивых и тонких до грубых и мужских.

Я кивнул. Для пограничных городов, вдоль восточного края гор Тентис, были весьма обычными странствующие торговцы и ремесленники. Слишком мало работы для них, чтобы процветать сидя на одном месте, но вполне достаточно потребности в их услугах и товарах, если посещать такие города последовательно. Такие торговцы и ремесленники, обычно включали приблизительно пять — десять городов в сферу своих интересов.

— Не волнуйся, маленькая красотка, — сказал человек девушке, посмеиваясь.

— Ты скоро будешь должным образом заклеймена.

Девушка подняла голову, и посмотрела на меня.

— Видишь, — заметил купец, — ей уже любопытно прикосновение мужчины.

— Вижу, — сказал я.

— Ну, маленькая красотка, и какое клеймо Ты хотела бы получить? — спросил он девушку. — Не бойся. Не важно, какое именно у тебя клеймо, я гарантирую, что оно будет безупречным и чётким.