Подходила к концу четвёртая неделя. Я понимала прекрасно, что всё моё естество с каждым днём стремится к этому до невозможности невыносимому мужчине. Чувствовала опустошающую тоску, если он куда-то отлучался. Господи, да я ни разу не спросила у него про Игоря, что с ним произошло, о сестре не вспоминала. И уж совсем забыла о Лебедеве и его чертовом компромате. В те редкие минуты, когда я оставалась одна, моя совесть быстро просыпалась и припоминала о всех и вся. Особенно, какая я бессовестная шлюшка. И, как заезженная пластинка играла в голове. Как бы мое "я" морально не сопротивлялась впускать Максима в свою сердце, как бы я не боролась с собой, ему все же удалось проникнуть в мою душу, каждую вену, голову.
Понимание того, что он держит меня рядом с собой из-за возможной беременности, вообще путали все карты. Раньше я хоть понимала, что он мстит Игорю. А вот сейчас я окончательно запуталась. Зачем ему ребёнок? Если я действительно беременна, то что будет дальше? Заберёт ребёнка? Выкинет меня? Ведь между нами, кроме постели ничего нет общего. Да и мы никогда не говорили о будущем. Становится не по себе. Как в подтверждении моих раздумий, молниеносно подкатывает тошнота к горлу. Бегу в уборную. Содержимое желудка выходит наружу. Только не это, нет. Виски сдавливает бешеный пульс. Ведь я старалась сразу после каждого полового акта бежать в ванну и тщательно мыться. Очень надеялась, что беременность не наступит. Не потому что я не люблю детей, наоборот, я их обожаю. Малыши, излучающие чистоту, искренность, и ты знаешь, что мир не так ужасен. Однако, дети от Максимилиана-это нонсенс. Несмотря на, казалось бы, мнимый штиль в наших отношениях, я не забыла его замах на меня и ту пощёчину в подвале. Боялась ли я его? Скорее да, чем нет. Я почему-то уверена, этот мужчина не добился бы того, что у него есть, не будь он жёстким и жестоким. Но больше меня пугало, что мои сердце буквально трепещет, как только чувствует его приближение. Его синева поглощает плавит меня. А какой восторг испытываю, когда он только входит в меня. Нет, это ненормально. Стокгольмский синдром? Я заразилась наваждением по имени Максим.
Мне нужно разработать стратегию. Если подтвердятся мои догадки в отношении беременности, то Максимилиан ни в коем случае не должен знать об этом. Ни за что я ему не расскажу. И ребёнка своего никому не отдам, тем более, ему.
Почистив зубы и умывшись холодной водой, выхожу из комнаты, меня встречает холодный синий плен. Напротив меня в кресле восседает он. Даже сидя, он казался, как высеченная скала. Напряженные черты лица, крепкие мускулы. Вздрогнула, по телу прошёл разряд тока. В груди разливается жар. И так всегда, каждый брошенный взгляд, малейшие прикосновения.
— Не ожидала, что я так быстро вернусь?
Мотнула головой. И на одном дыхании ответила:
— Да нет. Мне, в общем, всё равно.
— Ага, ну да.
После недолгого взаимообмена взглядами, кивком своей головы Максимилиан указывает мне на предмет, находящийся на журнальном столе.
— Это тесты. Думаю, сейчас самое время проверить твою репродуктивную систему. Смогла ли твоя киска оплодотвориться.
Меня забила дрожь. Стараюсь не выдавать волнения. Долбанная его самоуверенность.
— Хорошо. Утром всё сделаю.
Хочу, как можно больше выиграть для себя время. Обдумать всю ситуацию.
— Нет. Сегодня. И прямо сейчас. — тоном, не требующим возражений, он произносит.
— Ладно.
Подхожу к столику, глазам поверить не могу. Здесь ни один и ни два, их тут около сотни.
— Ты что издеваешься?
— А в чем, собственно, проблема? — невозмутимо спрашивает мужчина.
— Да тут вечность можно их проверять.
— А нам спешить некуда.
Кажется, до меня начинает доходить его умысел. И это злит неимоверно. Думает, что он самый умный? Урод.
— Максимилиан, ты невыносим. Мы же договорились.
— Успокойся, Лана. Я помню.
— Тогда к чему всё это?
— Девочка моя, сделай хоть раз молча, что я прошу. Иначе, ты будешь делать эти тесты до тех пор, пока там не будут две полоски. Понятно? — заявляет спокойно.
От негодования хочу врезать ему по его красивой роже. Фыркаю, но коробку беру в руки.
— Сделаю один единственный…. не более. И уже за это можешь меня начать благодарить.
Ухожу, чувствую, как горит вся задняя часть моей фигуры, особенно пятая точка. Улыбаюсь, всё же последнее слово за мной осталось.
Прошло десять минут, после проведённых манипуляций. Смотрю в одну точку, я так и не посмотрела на результат. Боюсь до чёртиков, до ломоты в костях. Во мне словно два человека борются. Одна часть меня хочет ребёнка очень. А вот другая, кричит, молится об отсутствии второй полосы. Не сейчас и не в этот раз. Стук в дверь вывел из раздумий.
— Руслана, все хорошо?
— Д-да, да, иду.
Глубоко втягиваю кислород, который раз умываюсь холодной водой. Трясущимися руками беру планшет-тест, время останавливается. Смешанные чувства одолевают. И, когда я вижу отрицательный результат, моя душа ликует, накрывает облегчение. Груз с плеч словно свалился. Боже, спасибо тебе. Не успеваю открыть дверь, мужчина вваливается в комнату. Находит то, что ему нужно и внимательно рассматривает планшет. Лицо Максимилиана остаётся бесстрастным, но суровый взгляд говорит о том, что он недоволен и разочарован. Молча швыряет тест и вылетает, оставляет одну. И мне кажется, что он вот так швыряет жизнями людей, в том числе, и моей. Выдыхаю, кажется, всё это время я не дышала. Опустила глаза в пол, чтобы он не заметил мое довольное лицо. Остаётся надеяться на обещанное слово, которое он мне дал. И если так, то он меня отпустит. В конце концов, мне нужно найти Людмилу, выяснить правду.
Приведя свои мысли в порядок, иду в спальню.
Он стоит у окна, такой статный, серьёзный. Курит сигарету. Сизый дым обволакивает мужчину. Одна рука в кармане брюк. Макс мечта женщин, но я до дрожи в коленях боюсь его, хочу, желаю всеми фибрами души и уже тоскую. Почему-то ладонью захотелось дотронуться до его волос и погладить против пробора. Приближаюсь к массивной фигуре, рукой провожу по пиджаку спины. Мышцы мужчины напрягаются. Но он продолжает смотреть на спускающиеся сумерки города.
— Ты обещал, давал слова….
— Собирайся мы вылетаем в Россию, — клацает жёстко челюстью Макс. Не даёт договорить мне до конца. Разворачивается и уходит из комнаты совсем. Тепло, исходящее от него, оставляет меня и заставляет съежиться. Его реакция мне понятна, не хочет расставаться с игрушкой, не наигрался. Но в чём проблема, ему нет нужды даже щёлкать пальцами, женщины ложатся штабелями сами. Во время нашего маленького путешествия имела возможность наблюдать, как прекрасный пол пожирает глазами эту персону и подтирает слюнки. Так что, желающих полно. Стоило подумать об этом в груди неприятно поцарапало.
Уже было три часа ночи, уснуть никак не удаётся. Максимилиан так и не пришёл. Впервые. Сначала я убеждала себя, что мне всё равно, где он находится. Потом я начала злиться, а следующим этапом было волнение за этого человека. Пройдя несколько раз из одного угла в другой, надела чёрные джинсы, белый топик и кроссовки. Для чего мне это, не знаю. Может с ним что-то случилось?
Вышла из номера, как всегда стоит охрана у дверей.
— Руслана Александровна, Максимилиан Ростиславович не давал указаний, по поводу вашего выхода из номера. Вернитесь в апартаменты.
— Этого не может быть. Он мне только что позвонил и сказал спуститься, чтобы машина отвезла меня к нему. — вру на ходу и иду к выходу.
Вижу сомнения в глазах Александра, кому-то набирает по мобильному и ведёт беседу. Отключается. Рукой показывает на лифт.
— Машина ожидает вас.
Спускаемся, садимся в машину с тонированными стёклами и плавно двигаемся по дороге. Приблизительно через десять минут мы подъезжаем к зданию из красного кирпича. Чёрная металлическая дверь отворяется, в сопровождении того же Александра, заходим в глубь помещения. На фоне играют басы барабанов. В коридоре ультрафиолетовом свете стоят целующиеся парочки, не замечая нас. Мужчина курит, а девушка на коленях делала ему минет. При приближении к центральной зоне, громкая музыка сотрясает стены. Цветные прожекторы играют, рассекая танцпол и подиумы. Женщины извиваются перед сильной мужской половиной. Танцуют эротичными движениями, призывают партнёра к действиям, дают зелёный свет.
