— Тут и думать не надо, место то заброшенное, табличку не видел?
— Чего тут не хватает? — повторил он вопрос.
— Жизни. — ответила она, он улыбнулся и кивнул.
— Вот именно. Ты сейчас пишешь лирику, и это действительно трудно. Танцевальные хиты писать легче. Лирика, должна быть живой, и цеплять за душу. Всякий раз, когда пишу что-то подобное, приезжаю сюда.
— Почему?
— Эта безжизненная атмосфера просто создана, чтобы вдохновлять на живые мысли. Не считаешь? — Джес внезапно улыбнулась, и села на качели рядом с ним. — Ты первая, с кем я поделился этим секретом.
— Думаю, у всех парней есть место, куда они привозят девушек и говорят, что она первая.
— Ну, если ты оглядишься это не такое место, куда привозят девушек на романтическое свидание. Какая первая мысль была у тебя в голове, когда увидела, куда я тебя привёз? — Место и правда было мрачное для романтики, однако, ей нравилось сидеть на этих скрипучих качелях, и слушать, как каркают вороны.
— А Ханна? — спросила она, он помотал головой.
— Я не уверен, что она бы поняла. Она ведь принцесса гламура. Её надо вести в бутик и сказать, что этот магазин теперь её, чтобы удивить, и порадовать!
— А я значит мрачная девушка, которая любит заброшенные места?
— Другое! — Сказал он, девушка вопросительно посмотрела на него. — Та твоя песня. Она засела вот сюда… — он указал на голову, — и отдаётся здесь. — он указал на сердце. — Почему-то я был уверен, что ты поймёшь атмосферу этого места. — Джес улыбнулась. — А у тебя есть твоё особое место? Куда ты приходишь за вдохновением? — девушка даже не задумывалась, в голове сразу возник образ дома. Улыбнувшись, кивнула.
— Дом моей мамы. Это то, за что я сейчас борюсь.
— Борешься?
— Я никогда не была, такой как хотел отец. Вместо наград и медалей, как Ханна, я приносила только неприятности. Отец всё время кричал и спрашивал, почему я не могу быть такой как сестра. Меня все, и всегда сравнивали с ней. Был лишь один человек, который любил МЕНЯ, такой, какая я есть. Она всегда говорила, что важнее стать личностью, а не чьим-то шедевром.
— Мама? — Джес кивнула.
— Скучаешь по ней?
— Каждый день. Сложно то, что, когда уходит родной человек: понять и смирится. Но самое страшное и болезненное, быть не в силах отпустить. Ждать, зная, что не придёт, и идти дальше, когда не хочется…
— Вы были очень близки.
— Помню, как она забирала меня с занятий, и мы шли в тот дом. Именно там мы придумали песню, которую ты слышал. Именно там, мама научила меня первому танцу. И вот теперь, я просто не могу позволить, чтобы этот дом продали. Я обязательно сделаю это, дебютирую и заберу дом, а потом уйду из компании, от отца, и от неё… — Джес вздохнув, посмотрела на него. Всё это время он смотрел на девушку, их взгляды встретились.
— Почему у меня чувство, что я тебя знаю? — спросил он.
— Ну… может потому, что мы знакомы…
— Я не об этом. Вот уже, который день, меня не покидает чувство, что я знал тебя раньше. Твои глаза, и тот случайный поцелуй…
— Отвези меня назад. — Сказала она, перебив его, и встала с качели.
— Это правда? Ты всегда так реагируешь, стоит упомянуть прошлое, мы уже встречались? Объясни!
— Я объясню, но только тогда, когда отвезёшь меня в агентство, — заявила она.
Майк пристально смотрел на девушку секунду другую, а затем, кивнув, пошёл к машине.
Ден приехал туда, где проходили съёмки рекламы. Он жестом указал Мету, что хочет поговорить с ним.
— Ты чего? — спросил Мет удивлённо.
— Почему ты сказал Майку, чтобы он не доверял Джес? И почему, сослался на меня? — он не стал ходить вокруг да около, и решил спросить прямо.
— Я лишь сказал, то, что ты сказал мне. Чтобы он не перепутал сестру. — ответил Мет. — Но я не понимаю, чего ты о ней так печёшься? После того что она сделала? Что? До сих пор продолжаешь её любить? А как же Ханна? Сколько боли ты ей причинил? И после этого у тебя хватает наглости бегать за Джес у неё на глазах?
— О чём ты? — Удивился Ден. — Что именно ты знаешь? И кто тебе рассказал? Хотя кто, я догадываюсь. Что она тебе сказала?
Мет удивился поведению Дена, но всё же рассказал всё, о чём сказала Ханна.
— С ума сойти! — усмехнулся Ден, когда Мет закончил. — Стоило бы догадаться, что она сделает нечто подобное.
— О чём ты? Это, что не правда? — Мет почувствовал, как сердце рухнуло куда-то в низ.
— Нет, это правда, но в другую сторону.
— Не понял.
— Сначала, я встречался с Джес. А потом, она познакомила меня со своей сестрой. Ханна сразу же принялась строить мне глазки. Она стала часто звонить, и я начал встречаться с ней в тайне, от Джес. Ханна, при любом удобном случае говорила о том, какая на самом деле Джес, и я попался, она перестала меня привлекать. Решающим было то, что Ханна рассказала, что она состоит на учёте в психологической клинике. Я знал, какая она бывает импульсивная, и да, поверил, ведь Ханна же сестра, она точно знает. Но знаешь, больше не это подействовало, а то, как Ханна… — он вздохнул, было видно вспоминать ему не очень приятно, и даже можно сказать стыдно. — В итоге, я пришёл к Джес, и сказал, что не могу быть с ней из-за того, что полюбил её сестру, — вспоминать ту ситуацию сейчас, было больно. Осознавать свои ошибки, всегда больно. Он усмехнулся. — Она могла возненавидеть меня, должна была, но… странное дело, она, не стала биться в истерике, и проклинать меня и Ханну. Напротив, сказала, что сердцу не прикажешь, и ушла. Спустя неделю я узнал, что все, что Ханна говорила ложь. Включая и слова о том, что она меня любит. «Я наигралась!» вот, что она сказала мне, когда мы расстались с Джес. Я осознал насколько жалким, был, попавшись на её уловку. Она просто решила отбить у сестры парня, такая у неё забава! — он горько усмехнулся. Перед глазами Дена стояли картины прошлого.
Мет стоял, и не мог поверить в то, что он только что услышал. Это был словно страшный сон. «Вот и я, так же попался…» звучало в голове, и он вспомнил, все те сомнения, которые одолевали, когда он встречался с Джес. Будто что-то ему подсказывало, что что-то не так.
— Значит яблоко с золотой серединой это…
— Да. Поэтому я и сказал, что определить, где какое яблоко очень трудно. Джес всегда выглядит дерзкой и противоречивой, девушкой. Она так отчаянно пытается "колоться" как можно сильнее, потому, что уж слишком много боли пережила. Она решила отгородиться от всех, потому что не хочет снова чувствовать боль. Я жалею, что когда-то променял её на другую. И буду жалеть всю оставшуюся жизнь, но изменить уже ничего не смогу, — он грустно улыбнулся. — Я не смогу быть с ней, но я могу защитить её от подобной боли. И если ты ухаживаешь за ней только из-за просьбы Ханны, оставь её, или я сам всё ей расскажу.
— Нет. Это не из-за Ханны! — он наконец-то понял всё. Глаза Джес, они никогда не врали. Она никогда не пыталась наговорить, что-то на Ханну, она не была подделкой, она была настоящей. — Не говори ей, и по возможности не говори Ханне, что я в курсе. Я сам поговорю с ней. — Ден кивнул.
Всю дорогу обратно Джес и Майк ехали молча. А когда машина остановилась, он посмотрел на девушку.
— Какой у нас счёт? — спросила она. — А хотя не важно, ты победил. Спор окончен. Но друзьями нам не быть.
— Я ничего не… — начал он. Всю дорогу обдумывал то, что произошло, и решил, что на самом деле не хочет знать правду, он боялся, этой правды и поэтому хотел сказать, что не надо ничего объяснять.
— Я знаю, что ты ничего не понимаешь. Но я не смогу ответить на твои вопросы. У тебя есть та, для которой ты должен быть лучшим другом. Помнится, ты, как-то сказал, что не променяешь её на меня… — Джес посмотрела на него, сердце больно сжималось, было трудно дышать, и контролировать себя, на глаза навернулись слёзы.
Он смотрел на неё, и да он помнил слово в слово, что сказал тогда, но теперь, он и сам не был уверен, ведь уже давно нарушил то обещание, просто боялся себе в этом, признаться.
