Сейчас все устаканилось. Кресла и сферы влияния поделены. На несколько лет вперёд так точно. А там дело за мной, сумею развернуться – устою. Фора есть, мотивация, опять же, только растет. Старый хрен все просчитал наперед и ушел со спокойным сердцем. Мне же теперь покой только снится, но с этим можно работать. С этим я справлюсь. Главное, что моей семье никто больше не угрожает. Год ушел на то, чтобы выйти на тех, кому ее заказали, и… хм, решить этот вопрос. Адски нервный год. Который Динара, надо сказать, ни в какой мере мне не облегчила.
Вспоминаю, как во время скандалов с Амалией думал, что жизнь с Динарой на этом фоне покажется мне сущим раем, и растягиваю губы в невеселой улыбке. В этом плане я жесточайшим образом просчитался. За время нашего вынужденного расставания малышка Динара вынесла мне весь мозг. Такая себе поддержка, если честно. Но и ее понять можно. Я тогда не мог объяснить ей происходящее, а ей по понятным причинам требовались весомые объяснения.
Ничего. Совсем скоро мы все исправим.
Перелет с вынужденной пересадкой. Такси. Старый, будто с открытки, город. Винтажная дверь в подъезд и современный домофон. Впрочем, у меня есть ключ.
Квартира, которую я снял для Динары и сына, располагается на втором этаже. Поднимаюсь. Как пес поглощая незнакомые ароматы. Почему-то остро пахнет травами, побелкой и кофе.
Открываю дверь. Динара дома. Я не знаю, как, но как-то я это чувствую. Прохожу вглубь квартиры и вдруг слышу знакомую с детства колыбельную. Дыхание перехватывает, половица под ногами скрипит. Напев обрывается и секундой спустя возобновляется снова. Стоя в тени коридора, наблюдаю за тем, как Динара возится с нашим сыном.
Если бы это как-то спасло от разъедающей нутро тоски, я бы оживил мудаков, что угрожали моей девочке, убил бы заново, и их смерть была бы мучительной. Но это не поможет вернуть мне упущенного. Последних месяцев ее беременности, первых – жизни Умара… Это то, что никогда уже не будет моим. Все что мне остается – настоящее. Красивый профиль. Водопад волос, ласкающих кончиками старинный паркет. Мельтешение маленьких кулачков, которые Динара, прерывая песню, звонко целует. И ее тихий, светлый какой-то смех. Он проливается бальзамом на мою поободранную за этот год шкуру… Просто стою и млею.
Все хорошо. Все, наконец, хорошо. И мысли нет иной.
– Динар… – тихонько стучу о косяк, чтобы ее не испугать, но, конечно, она все равно пугается. – Привет.
– Привет, Муса. Не знала, что у тебя есть ключ.
– Он есть, – прохожу в комнату, вытягиваю шею и с болезненным любопытством заглядываю в стоящую на полу люльку. По моим просьбам Динара, конечно, присылала мне фото сына, но это совсем другое. Сердце колотится как ненормальное. Точно так же, как тогда, в роддоме. – Можно его взять?
– Конечно. Только сначала помой, пожалуйста, руки. Ванная налево.
Иду в указанном направлении. Тщательно мою руки, вытираю красиво вышитым полотенцем. Взглядом ощупываю всякие баночки на полках. Сложенные в игрушечную лодочку резиновые игрушки. И пеленальный столик. Глубоко дышу, впуская в себя аромат их повседневного быта. Здесь пахнет тальком и совсем немного сыростью. На змеевике небрежно висит шелковый халат. Веду по нему пальцами, предвкушая, что совсем скоро это все перекочует в наш дом, и тот опять оживет. Запоет ее голосом…
Возвращаюсь в светлую гостиную. Умар затих, будто почувствовав, что происходит нечто важное. Подхожу, во все глаза пялясь в его темные глазки.
– Вроде синие были, – сиплю.
– Да. Потом потемнели.
– Кажется, на меня похож, да? – прохожусь пятерней по волосам, почему-то так и не решаясь взять его на руки. Уверен, что не смогу так ловко все провернуть, как муженек Амалии.
– Да, – улыбается Динара. – Очень.
И никакой больше мне помощи. Просто стоит и смотрит. И я тоже смотрю, потому что безумно… безумно по ней соскучился. Даже не верится, что все позади, что мы можем начать ровно с той точки, на которой закончили. Не боясь, что у тебя отнимут самое ценное. Без надрыва. Без зудящего на подкорке – вдруг это в последний раз? Чем бы мы с ней ни занимались… Хотя чем там мы занимались? Трахались, блин, как кролики.
Сглотнув, все же тяну руки к мелкому. Динара помогает, показывает, как его лучше взять.
– Головку он уже хорошо держит, так что не волнуйся.
Зажмурившись, прижимаюсь носом к виску. Нежному сладкому ушку. Просто сдохнуть, как он пахнет.
– Родители мечтают его увидеть. Хорошо, что все позади.
– Ты о чем?
– О том, что все закончилось, Динар. Мы можем вернуться домой.
Малой мяукает. Я отвлекаюсь на него, а когда вновь устремляю взгляд на жену, та на меня не смотрит.
– Значит, ты всех победил?
– Можно и так сказать, – чуть освоившись с малым, одной рукой прижимаю его к груди, другой касаюсь ее нежной щечки. – А ты как? Все в порядке? Была у доктора?
Да, я скучал. И в этом смысле тоже. У меня почти семь месяцев не было женщины. Нет, я мог бы, конечно, но, по правде, после нее никого не хотелось. Да и останавливало данное жене обещание.
– Угу, все хорошо. Спасибо, что поинтересовался. И знаешь, я очень рада, что у тебя все получилось. Ты столько положил на алтарь мечты, что…
– Я не об этом мечтал, Динара. Просто обстоятельства сложились так, что мне не оставили выбора.
– Кто не оставил?
Я медлю. Трусь носом о темные волосики на голове у Умара. Сердце разрывается на части. В меня в один момент устремляется все то, что я должен был получать порционно на протяжении последних месяцев. И да… Наверное, я все же должен объяснить, почему принимал такие решения. Теперь, когда ей не из-за чего больше переживать, можно.
– Твой отец, – говорю я и, не вдаваясь в подробности, выкладываю ей все как есть. Динара слушает, широко распахнув глаза. Зябко ежится, прячет руки в рукавах светлой безразмерной толстовки.
– Надо же… Он, оказывается, меня обманывал. Говорил, что я его жизнь. А на самом деле жил местью, – шепчет, отвернувшись к окну. А там осень. Разноцветные брызги клена, охра вязов, желтизна лип. – Выходит, он совсем меня не любил…
– Конечно, любил. Ну что ты? Как тебя можно не любить? – добавляю сипло.
– Странное вы племя – мужчины. Вами движут амбиции и эгоизм. Вам плевать на чувства других… На их жизни…
– Это не так. Динар, слушай…
– Его ведь даже не заботило, как это отразится на мне! А ты? Ты почему в это сунулся?
– Потому что он не оставил мне выбора! Я ведь уже объяснил.
На самом деле это не совсем так. Но если я скажу, что к тому моменту уже не мог от нее отказаться, что старый хрен все правильно просчитал, она не поверит!
– И ему было не плевать. Иначе бы он не стал подключать меня. Он верил, что я смогу тебя защитить. Всегда. Что бы ни случилось.
– Да-да, – отстраненным, будто нездешним голосом шепчет Динара. – Но ты ведь говоришь, все позади?
– На данном этапе – сто процентов. А в будущем, если вдруг что, с нынешними своими возможностями и полномочиями я вас смогу защитить и подавно.
Умар возится в моих руках. Я опять касаюсь его лобика губами.
– То есть ты допускаешь вероятность возникновения каких-то новых угроз?
– Это неизбежность, учитывая то, какую должность я занимаю, – устало прикрываю глаза: – Замкнутый круг. Без нее я бы тебя мог не вытащить. С ней…
– Подвергаешь меня новой опасности?
– С ней мне не составит труда свести к минимуму все риски, – поправляю я. Динара, обдумывая мои слова, молчит.
– Прости, Муса. Но я вынуждена отказаться.
– Что ты имеешь в виду? – сощуриваюсь, затылком ощущая приближение очередного глобального пиздеца.
– Сначала отец, теперь ты… Я устала быть разменной монетой в играх, пусть даже на самом высоком уровне, – с губ Динары слетает испуганный смешок. – Я прошу тебя дать мне развод.
Глава 16
В тихой комнате ее слова прокатываются эхом и улетают в приоткрытую форточку. Я их, конечно, слышу. Я понимаю смысл. И что она не шутит…
