— Вы не переживайте Руслан, я вас сейчас кофе угощу и время пройдет незаметно. Вы любите кофе? — я на автомате кивнул и искоса глянул на врача Анну.
Уловив мой взгляд, она кокетливо прикусила нижнюю губу и томно сделала выдох прикрывая пушистые ресницы. Блядь! В этот момент я понял, что эта баба флиртует со мной. Сука! Еще этого дерьма мне не хватало, чтоб ее.
— Эээм, Анна … — глянул на бейдж, — … Валентиновна…
— … да?!
— Я конечно люблю кофе, чай, а еще я люблю выпить и то что по крепче…
— Ой, Руслан, у нас на работе, как-то не заведено выпивать. Такая профессия понимаете… нужен всегда трезвый ум и крепкая рука…
— Я совсем не об этом Анна Валентиновна, — тут меня будто обухом по голове торкает её запах.
Втягиваю носом больничную стерильность, но вместо этого, чувствую лишь её. Легкие нотки свежести и одновременно тягучей сладости, напоминающей апельсиновую карамель, проникают в легкие мгновенно, заполняя их до предела. Я оглядываюсь по сторонам в поисках обладательницы этого аромата, но в пределах видимости никого нет. Коридор пустой, — ну не считая конечно повисшей на моей руке Анны.
— Но я бы могла вам предложить Руслан, выпить чего-то покрепче после того, как закончится моя смена, — не отступает врачиха и я недоумевая концентрирую взгляд на ней.
— Что?!
— Ну … — замялась она, на глазах превращаясь в опытную обольстительницу, — … Руслан, — с придыханием начинает она, — здесь просто повсюду камеры, но я готова пойти на риск ради тебя, — она проводит кончиком розового языка по губам, а потом резко втягивает в себя щеки. Мать твою! У меня от этого жеста в животе все сжалось.
— Анна, детка, — перешел я уже на личность, — ты меня извини, но тебе лучше сейчас отлипнуть от моей руки и заняться своей работой, — сделал акцент на последних двух словах.
— Но… — обиженно поджала она губы.
— Никаких но… Анна Валентиновна, вы на рабочем месте должны думать только о больных, а у меня и без вас проблем выше крыше…
— Но Руслан, давай хотя бы дадим нам шанс. Я как только услышала твой голос сразу поняла, что ты тот самый…
Я был в шоке… Просто тупо стоял и пялился на бабу, у которой открылся словесный понос, причем очень такого специфического характера. Блядь! Это точно проклятье!
— Стоп! — шикнул на врачиху, затыкая ее рот пальцем, — стоп… послушай сюда, сейчас ты разворачиваешь и уходишь в свою ординаторскую, поняла? — она кивает головой, но при этом в глазах горит, чертово похотливое пламя, — без меня… — проговариваю по буквам, — а вечером, когда у тебя закончится смена, ты мне позвонишь и мы с тобой договоримся, хорошо?
— Мгу, мгу, — кивает она головой, сжав губы и стараясь сдержать рвущиеся наружу эмоции.
— Отлично, а теперь скажи мне в какой палате лежит отец?
— В семьсот пятнадцатой, но тебе нужно накинуть халат и бахилы, — ее губы растягиваются в улыбке, и она снова цепляется за мою руку, — пойдем, я тебя на пост сестринский провожу и скажу, чтобы тебе все выдали.
Эти тридцать метров, что мы шли до поста показались мне сущим адом. Теперь понятно, почему у Анны, не было мужика. Она словно пиявка впилась в меня, и если бы не моя ложь, — потому что просто послать к чертям собачьим, такую бабу нельзя, выйдет только себе дороже, — то чалился бы я сейчас в подсобке и получал удовольствие от рабочего ротика докторши Анны.
— Марина, выдайте, пожалуйста, господину Зотову халат и бахилы и проводите в семьсот пятнадцатую палату, — потом она лукаво посмотрела на меня и, подмигнув, развернулась пошла по коридору в том же направление, откуда мы только что пришли.
— Хорошо Анна Валентиновна, — буркнула Марина и мельком окинула меня взглядом. Затем выудив откуда-то из-под низа стола синий одноразовый халат и бахилы протянула мне, — вот надевайте.
* * *
Медсестра поспешно семенила по коридору, провожая меня до палаты отца. Но с каждым шагом, что мы приближались к палате, все отчетливее слышался аромат Лизы и я теперь сам без ошибочно мог бы найти отца. Но вот только чувство тревоги где-то клокотало внутри… или нет, это была не тревога, это было ожидание. Чуть покопавшись в себя, я точно понял, что предвкушаю эту встречу так сильно, что готов нарушить все правила. И это меня пугало, и страх бесил меня, потому как это чувство было совершенно не свойственно мне.
Когда наконец-то медсестра остановилась перед дверью, я внутри весь застыл, напрягся, ощущая себя при этом хищником, учуявшим свою добычу.
Твою мать!
Адреналин впрыскивается в кровь будто доза наркотика. Сердце начинает сбиваться с ритма и я делаю глубокий вдох через нос, чтобы успокоиться.
Тихий стук в дверь медсестрой, отдается эхом в голове так громко, что хочется заткнуть уши.
Медсестра приоткрывает дверь, и я чувствую, как по моим вискам капельки пота стекают.
Чтоб меня!
Еще не хватало откинуться прямо у входа?! Стряхиваю с себя оцепенение и отодвигая женщину в строну, захожу внутрь палаты.
— Вы куда молодой человек? — шикает на меня медсестра.
— Мне бы не хотелось вам отвечать в рифму дамочка, — спрятав тревожное состояние за маской сарказма и иронии, выталкиваю женщину за дверь и закрываю ее прямо перед ее носом.
— Да, как вы смеете! — слышу ее недовольный возглас за дверью.
— Руслан, это ты Руслан? — больной голос отца заставляет отвлечься от бранных выкриков медсестры и пройти вглубь помещения.
— Да пап, а кто же еще, — натягиваю улыбку на лицо и делаю последний шаг из тамбура, окидываю палату напряженным взглядом. И здесь меня ждет сюрприз. Оказывается, Лизы в палате нет. Здесь только отец, но как же ее запах, я же не сошел сума?! Я чувствую его повсюду.
— Подойди Руслан, — хрипло протягивает отец и чуть приподнимает руку, в вену которой вставлена игла от капельницы.
— Бать, ты так меня подставляешь, — подойдя к кровати вплотную, проговорил я.
— Извини сын, не хотел тебя напрягать, но обстоятельства вышли из-под контроля, — хм, слышу в его словах двойной подтекст и это мне не нравится.
— Бать прекращай, — я хотел было отстраниться и сесть на стул, что стоял рядом у изголовья, но отец вдруг с силой сжал мою руку.
— Я все знаю Руслан.
Я впадаю в секундный ступор после его слов. Это выражение может означать многое и так же может означат лишь одно.
В то что Лиза могла рассказать о нас деду, я не мог поверить. Ну не дура же она тупая в конце-концов. Поэтому этот вариант я откинул сразу. Тогда назрел второй очень важный вопрос: что блядь, он знает? В мыслях закрутились всевозможные ответы, но их было слишком много, чтобы точно определить, о чем он.
Тихий щелчок позади меня заставляет выветриться все мысли из головы. Смотрю на отца и вижу, как тот мгновенно меняется в лице. Теперь я точно знаю, про что говорил отец. Я медленно поворачиваю голову и впиваюсь взглядом в застывшую в дверях фигурку.
— Лиза, тебе лучше пока выйти, — говорит отец и девушка, не поднимая взгляда, и не говоря ни слова, подчиняется просьбе старика.
В голове полный фарш. Не могу найти в себе сил, чтобы адекватно посмотреть на ситуацию. Сейчас хочется только одного, выйти следом за девчонкой и где-нибудь в нелюдном местечке надрать ее упругую задницу. Что она о себе возомнила? Нет, блядь Руслан… что о себе возомнил ты? Нахер ты, сукин сын, вернулся обратно? О чем ты только думал, когда в твоей башке тупорылой, проскользнула эта чертова идея? Решил поиграть в святошу? Или в любящего сына? Поиграл?
— Руслан… — пробирается сквозь скрежет мыслей в черепной коробке, хриплый голос отца и я возвращаю на него взгляд.
— Бать… я даже не знаю, что тебе сказать, — горло сдавила сухость, и я невольно потянулся к прикроватному столику, на котором стоял стакан воды.
— Ты присядь Руслан, разговор будет долгий и нелегкий для нас обоих.
— Пиздец, какой тяжелый, — залпом выпиваю все до капли и не ставлю стакан обратно, держу в руках.
Блядь! Нервы натянуты до предела, поэтому чтобы хоть как то себя успокоить, начинаю перекатывать стакан из руки в руку.
