Повернувшись, я иду обратно по ее адресу. Впереди блогер образа жизни собирает дерьмо своей собаки. Я ухмыляюсь, но затем поворачиваюсь и проскальзываю в тень дерева. Я бросаю взгляд на адрес Зои. Это один из тех особняков, где первый этаж ведет вверх по лестнице. Как и Хакстейблы, думаю я с ухмылкой, вспоминая одно из случайных американских шоу, которое было переведено на российские телевизоры в 90-е годы.
Остальная часть особняка темна, учитывая, что сейчас полночь. Но на первом этаже горит свет. Я оглядываюсь в сторону здания, на закрытый переулок между ним и следующим. Я хмурюсь, когда мои глаза сужаются: ворота приоткрыты.
Я оглядываюсь на улицу. Знаменитая женщина и ее собака исчезли. Я оглядываюсь в другую сторону, и там то же самое: пусто. Скользя от тени к тени, я двигаюсь к открытым воротам. Я проскальзываю в переулок и вытаскиваю пистолет из кобуры под курткой. Я тихонько проверяю патронник и предохранитель и включаю глушитель.
Мои уши навострились, когда я двигаюсь, как тень, вдоль стены здания. Мои глаза сканируют темноту в поисках любых признаков хищника или подглядывающего тома. Но боковой двор пуст. Когда тропинка выходит во внутренний дворик с садом на заднем дворе, я то же следую по ней. Но опять же, я ничего не нахожу.
Крик проносится сквозь ночь, и я двигаюсь с инстинктивной точностью.
Я разворачиваюсь, бесшумно поднимаясь по задней лестнице на маленькую веранду. Задняя дверь приоткрыта, и моя челюсть сжимается, когда я врываюсь в нее. Достав пистолет, я бросаюсь за угол в огромную гостиную открытой планировки и кухню и…
И я резко останавливаюсь. На стропилах в фермерском стиле висит светловолосый ангел.
Она поворачивает голову, когда я проскальзываю в комнату, и она кричит. Этот тоже крик настоящего ужаса. Она карабкается, ее ноги дергаются и дрыгаются, пытаясь найти опору на лестнице, которая в настоящее время наклонена в сторону, вне ее досягаемости.
Крякнув, я убираю пистолет в кобуру и бросаюсь к ней.
— Убирайся!!! Помогите! ПОООМООГИТЕ!!”
— Перестань кричать! — Я хмыкаю. И дергаю лестницу вверх, но слышу, как она шарит руками в поисках захвата, как раз в тот момент, когда она снова кричит. Я опускаю лестницу и смотрю вверх. Мои руки инстинктивно двигаются, и как только она соскальзывает и падает, я оказываюсь рядом, чтобы подхватить ее.
Почти.
Стропила находятся на высоте пятнадцати футов в высоту. Она выглядит так, словно весит сорок девять килограммов, насквозь промокшая. Но она сильно бьет меня, боком от падения. С ворчанием я опрокидываюсь назад и падаю на землю. Она приземляется прямо на меня.
Время вокруг нас останавливается. Все, что я могу чувствовать, — это мягкость ее изгибов рядом со мной. Все, что я чувствую, — это ее сладкий цитрусовый аромат от длинных светлых волос на моем лице. Ее пальцы смыкаются на моей груди, и она медленно поднимает голову. Она убирает свои светлые локоны, и я просто смотрю в ее глубокие голубые глаза. Медленно ее пухлые розовые губы растягиваются в любопытной улыбке.
Но внезапно ее ошеломленная улыбка исчезает. Ее глаза расширяются от страха, и она, задыхаясь, слезает с меня.
— Кто блять…!
— Подожди…
Она бросается за телефоном, я уверен позвонить в полицию. Но я быстрее. Я сокращаю расстояние между нами и вырываю телефон из ее рук. Она снова собирается закричать, но я хватаю ее, прижимаю к груди и закрываю ей рот рукой.
Я вздыхаю. Это не должно быть таким возбуждающем. Но чувствовать, как она извивается рядом со мной, снова чувствовать запах ее волос на моем лице, и чувствовать ее влажные губы на моей ладони, оказывает на меня влияние. Однако я быстро пытаюсь стряхнуть его. Я наклоняюсь к ее уху.
— Остановись, — хриплю я. — Просто остановись. Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль.
Она застывает, тяжело дыша.
— Виктор… — Я хмурюсь. — Меня послала Фиона.
Она перестает двигаться. Медленно я убираю руку. Зои отстраняется и поворачивается, чтобы посмотреть на меня.
— Что?
— Фиона, твоя подруга.
— Я знаю, кто моя подруга, — бормочет она. Ее глаза прищуриваются, глядя на меня. — Кто ты, черт возьми, такой?
Я мог бы придумать имя или еще что-нибудь в этом роде. Но в чем смысл?
— Лев, — рычу я. — Меня зовут Лев.
Мои глаза скользят по ней, и я вздыхаю про себя. На ней короткий шелковый розовый халат, похожий на кимоно с запахом. Ее ноги обнажены до середины бедра, а два твердых кончика, торчащие сквозь ткань, натянутую на ее дерзкие маленькие сиськи, указывают на отсутствие рубашки или лифчика. Ее длинные светлые волосы спадают на одно плечо, а кремовая кожа притягивает меня, как мотылька к свече.
Голод горит во мне, но я стискиваю зубы и пытаюсь подавить его. Я здесь не поэтому.
Она хмурится.
— Ты что, русский, что ли?
— Да.
Она сглатывает. Ее глаза скользят по мне.
— И откуда, черт возьми, ты знаешь мою подругу? — Она хмурится. — Ты из Нью-Йорка?
— Она… — Я вздыхаю. Черт, верно. В настоящее время Фиона технически является пленницей Виктора — залогом по долгу, который ее отец не в состоянии выплатить. Я вдруг вспоминаю, как Виктор упоминал, что Фиона рассказывала знакомым людям, что она на собеседовании в Нью-Йорке.
Я вздыхаю и закатывая глаза.
— Dа, да.
— Да, ты из Нью-Йорка? — говорит она обвиняющим тоном.
Господи, это начнет перерастать в еще большую ложь. Мне не нужно упоминать, что Фиона в плену у вора в законе из Братвы. Но мне не нужно лгать о себе.
— Я отсюда родом. Я работаю на… босса Фионы. — Я хмурюсь. — Потенциального босса.
Ее взгляд падает туда, где моя куртка откинута назад, виден пистолет в кобуре. Я тихо закрываю ее, но ее взгляд перемещается к видимым татуировкам на моей шее и выглядывающих с запястий из-под рукавов моей куртки. Она судорожно сглатывает, и ее глаза расширяются от узнавания.
Да, любой, кто когда-либо смотрел ”Восточные обещания” или любой из фильмов про Джона Уика знает, как выглядят татуировки братвы. Она знает, кто я такой.
— Что ты… — Она нервно облизывает губы. — Что ты здесь делаешь?
— Ты упомянула Фионе, что кто-то шнырял вокруг, заставляя тебя нервничать.
Она хмурится.
— Я сделала это?
— Пожилой мужчина. Кто-то, кто беспокоил тебя.
— О, да, я… — Она пожимает плечами. — Да, я это сделала. — Она хмурит брови. — И что, она сказала об этом своему потенциальному боссу?
— Да.
Зои хмурится.
— И ее босс сказал тебе приехать?
— Da.
Она выгибает одну бровь.
— Фиона в Нью-Йорке на собеседовании в юридической фирме.
Верно, хорошо.
— Да.
Она стискивает зубы
.— Юридическая фирма работает с российским маф… — ее губы сжимаются.
— Да, — тихо говорю я. — Они так и делают.
Она кивает.
— О, — всхлипывает она. — Поняла. Итак, ты здесь для того, чтобы… что именно?
— Проверить, как ты. Убедиться, что с тобой все в порядке.
Она тихо улыбается.
— Ты одна?
Она кивает.
— Твоя задняя дверь была открыта.
— Черт, правда?
— И твоя боковая калитка.
Она морщится.
— Да, иногда ее заедает, и я забываю ее закрыть.
— Ты должна.
— Я знаю. — Она пожимает плечами. — Это довольно безопасный район.
— Это богатое соседство, — рычу я. — Это не делает его безопасным.
Она кивает и скрещивает руки на груди.
— Я буду более осторожна.
— Никто не рыскал поблизости?
Она улыбается и качает головой.
— Нет. Извините, возможно, это было недоразумение. Человек, который вел себя как придурок, просто писал мне неуместные вещи. Я действительно не думаю, что он когда-нибудь просто зайдет или что-то в этом роде.
Я киваю. Но я все еще оглядываюсь по сторонам, пытаясь обнаружить какие-либо угрозы.
— Ты меня до смерти напугал, знаешь ли.
Я оборачиваюсь и пожимаю плечами. — Ты кричала.
Зои краснеет и кивает на лестницу, все еще прислоненную к стене.
