Демид напрягся. Явно не любил, когда ему отказывают. Но затем напустил равнодушия и согласился. Наверняка решил не напрягаться попусту ради родственников фиктивной жены.
Игнат похвалил салют, сказал, что рад был познакомиться, и попрощался. Демид, сощурившись, задумчиво глядел ему вслед. Мог что -то заподозрить? Нет, нет никакого повода.
Но в самолете он почти сразу закрылся со мной в вип -кабине. Судя по его сосредоточенному виду, не затем, чтобы страстно провести время в ночном небе над Европой. Присев на постель, я старалась изо всех сил сохранить самообладание, не трястись сусликом, не бегать по кабине испуганным взглядом, ибо выдам себя с потрохами.
— Тебе сегодня никто не звонил? С незнакомых номеров сообщения не приходили? — спрашивал Демид, снимая рубашку.
— Нет. — Я присела на постель. Треклятая пудреница, казалось, прожигала кожу сумочки насквозь. Пальцы едва заметно подрагивали.
— На банкете никто не подходил? Странных вопросов не задавал? — Он повесил рубашку в шкаф.
— Нет! — выпалила я. — А кто должен? Налоговая? Полиция? У тебя какие-то темные дела?
— Тебя это не касается, Элизабет! — рявкнул он, кинул взгляд к двери и перешел на разъяренный шепот: — Твое дело молчать и открывать рот только тогда, когда я задаю вопрос.
Дьявольски обидно и больно. Его жестокие приказы резали меня по сердцу. Бесчувственный мерзавец. Какого черта он запал мне в душу...
Но как Демид, занимаясь инвестициями, мог перейти дорогу бандитам? Или инвестиции
— только прикрытие?
Он занимается какими-то незаконными делами, поэтому не отвечает на вопросы. Про разговоры, звонки, сообщения — он ведь будет спрашивать постоянно. Уже третий день это продолжается. Неужели он знал, что на меня выйдут бандиты? И ничего мне не сказал?
Как молчать? Как, черт возьми, молчать?!
Я вскочила с постели, не в силах усидеть.
— Ты ведь незаконно заработал деньги на все это? — я взмахнула рукой. Свой самолет, аренда замка, а летели мы на виллу в Г олландии — где обособленная недвижимость стоит нереальных денег.
Демид нахмурился и скривился так, словно я в него плеснула помоями.
— Как я заработал деньги — тебя не касается тем более, — угрожающе рычал он.
— Все ясно. Можешь даже не говорить.
Гадко понимать, что все шикарные шмотки и украшения наверняка куплены на ворованные деньги. Хотелось сорвать с себя все! Но тогда я останусь просто голой. Тут нет ничего моего.
— Элизабет, ты забываешься.
— Кто мне должен звонить? — перебила его и в порыве злости подступила ближе. — Кто? Почему, черт возьми, ты мне не говоришь, если я все равно узнаю, когда позвонят ?
— Тогда и узнаешь.
— Значит, я выключу этот телефон. — Я нырнула в сумочку, минула пудреницу, словно горящий уголек, и достала мобильник. — Ни с кем не буду говорить.
Демид вырвал смартфон у меня из руки, отшвырнул его на постель и встряхнул меня за плечи. На миг все чувства закоротило от встряски — а затем заколотило хуже прежнего. Даже зубы застучали.
— Элизабет! Прекрати истерику!
Он знает, знает, кто мне должен позвонить. Знает, что на меня выйдут. Но, к счастью, не догадывается, что через брата. Не только Игнат виноват в том, что я оказалась в безвыходном положении. Игнат как минимум не знал, к чему все приведет. А Демид знал с самого начала.
— Ты сам виноват в моей истерике! — заявила я ему в лицо. — Как, по-твоему, я могу себя чувствовать, если со мной должен связаться кто-то такой, чьего имени ты не называешь. Почему? Потому что я испугаюсь и выброшусь из самолета?
— Не неси чушь! — процедил он сквозь зубы, склонившись ближе. — И говори потише!
— Охрана, значит, тоже не в курсе. — Я перешла на полушепот и попыталась выкрутиться. Его пальцы вдавливались в плечи с дьявольской силой. — Просто отлично. Я не буду брать трубку и разговаривать с незнакомыми людьми. Сообщения удалю, не прочитывая.
— Только посмей! — рявкнул он. Уже сам забыл, что надо говорить тише.
— Значит, для тебя это важно? Важнее всего?
— Заткнись!
— А мне и не нужно ответа. Это был риторический вопрос.
— Ты невыносима. — Он отступил и в раздражении потер шею. На его висках вздулись вены.
На себя бы посмотрел. Ангел во плоти.
— Когда будешь по-настоящему жениться, возьми себе робота в жены. Денег у тебя хватит и останешься доволен.
— Уж поверь, в моем окружении достаточно девушек, готовых соглашаться с каждым моим словом, лишь бы я уделил им внимание.
Его слова впились в меня острыми стрелами. Что же он до сих пор ни на ком из них не женился? Потому что полное послушание — скука смертная? Я прикусила язык, сплетая дрожащие пальцы. Разговор ушел совершенно не туда.
Я должна рассказать ему о шантаже. Но так, чтобы не упоминать брата.
Если бы эти серьезные люди хотели меня шантажировать, не имея Игната на коротком поводке, то вряд ли встречались бы лично. Нужно что -то придумать...
А если я ошибаюсь? Если не их он ждет? Я должна знать наверняка.
— Обещаю, что побегу к тебе сразу, если мне кто -то позвонит или подойдет и начнет задавать странные вопросы. Только, пожалуйста, расскажи правду. Я хочу знать.
Черные глаза пронзили меня пристальным взглядом. Пожалуйста. Я судорожно сглотнула, изнемогая от ожидания. Где-то глубоко внутри жила маленькая надежда, что Демид ждет не тех людей, которые угрожали Игнату.
Наконец он тяжело вздохнул, взял со столика бутылку коллекционного белого вина и разлил по бокалам. Один протянул мне, половину другого осушил в два глотка.
Прохладный хрусталь дергался в моих беспокойных руках. Я присела на постель рядом с Демидом.
— Кто-то ставит мне палки в колеса. Эта история с квартирой, потом было еще другое. Я решил на тебе жениться, зная, что этим испорчу им планы. Также предполагал, что твоя личность их очень заинтересует. Они подумают, я не знаю, что у тебя фальшивые документы и будут этим тебя шантажировать, чтобы ты на них работала, информацию доставала, выполняла какие-то поручения. Марго, кстати, шантажировали, чтобы она поучаствовала в афере. Поэтому сейчас я более чем уверен, что рано или поздно они выйдут на тебя.
— То есть поэтому... — От подступающих слез перехватило горло. — Поэтому ты на мне женился...
— Брось. Будто ты вышла за меня замуж по большой любви.
Конечно, скажи он мне о шантаже раньше — я бы бежала дальше, чем видела. А теперь бежать поздно.
Сейчас, как ни странно, я немного стала понимать брата — он жил с семьей в маленьком городке, хотел заработать денег, чтобы не влачить жалкое существование. Нет, всем его поступкам нет оправдания. Но Демид. просто решил меня использовать, когда я попросила помощи. Его я не понимала совершенно.
Брат говорил, что он перешел кому-то дорогу. Не может поделить с кем -то миллиарды? Прямо трагедия вселенского масштаба!
— Не слишком ли высокая цена за помощь мне? — подняла я взгляд на Демида.
— Самая что ни на есть нормальная цена, — равнодушно ответил он и допил вино. — Никто не виноват, что ты оказалась не в то время и не в том месте. Купила бы другую квартиру — и жила бы себе спокойно.
Соленая едкая влага уже пробивала мои внутренние барьеры. Я хлебнула вина, не почувствовав ни вкуса, ни алкоголя. Будто в бокале подкрашенная вода.
— И они оставят меня в покое, когда мы разведемся? — голос вилял и подрагивал. Лучше молчать.
— Оставят. Я их всех уничтожу. Всех до единого, — сказал как отрезал. Нет сомнений, что он это сделает. — Даже если это окажется вдруг мой близкий партнер или друг. Тебе не о чем волноваться. — Его рука приобняла меня за плечи, а в кожу будто тысячи жал впились. — Допивай вино. Расслабимся немного до посадки.
Тело окаменело. Марго он простил? Или и ее позже уберет? Но я даже близко не Марго, мне ни капли жалости от него не светит.
Мне нужно уйти. Я не могу ни секунды находиться рядом. Я ни на миг не смогу расслабиться, зная, что может ждать меня в будущем. Да, Игнат говорил, все просто: достать информацию и выйти из игры. А потом попасть под асфальтоукладчик Демида.
