Неужели, предсказание Фатимы сбывается? Хотя я придерживаюсь того мнения и позиции, что будущее изменчиво – зависит от принятых решений и намеченных целей, тогда и на результат получится повлиять.
Честно, я прилагаю максимум усилий, наизнанку выворачиваюсь, ломая себя в том числе и подстраиваясь под обстоятельства, насколько возможно…
Но, видимо, недостаточно стараюсь.
***
Мне нужна всесторонняя помощь Халимы.
– Саид, не молчи… На какую тему ты хотел поговорить? – жена отвлекла от размышлений.
Прогнав задумчивость, я прервал затянувшуюся паузу:
– О Диане хотел поговорить.
– Слушаю, – она робко улыбнулась уголком губ.
– Это я тебя слушаю: что вы с ней обсуждали в моё отсутствие?
– Многое... и, в то же время, ничего особенного… – Халима вздохнула. – В основном, Диана о своей семье рассказывала.
– Конкретнее можно.
– Она о маме и бабушке упоминала… отца никогда не видела, даже не знает – кто он такой, где находится и жив ли… замуж собиралась, был жених – не срослось у них… Как-то так.
Этого мало. Ничтожно скудная информация. Тем более – уже в курсе того, что прозвучало сейчас.
– Какие-то детали будут? – чувствую, как опять начинаю раздражаться. Рассчитывал на подробности, а их и нет.
«Чем полдня, спрашивается, занимались?».
– Правда, нечего сказать, – жена пожала плечами.
«Скрывает что-то или, действительно, в их беседе не было ничего интересного, стоящего пристального внимания?».
Ладно, зайду с другой стороны:
– Как тебе Диана? В целом? – «хотя бы в этом смысле пусть охарактеризует мою Жемчужину».
– Достойная девушка – красивая, умная и образованная, а ещё из неё стопроцентно получится хорошая мать. Она так мило и трогательно общалась с нашими дочками – чуткая, нежная, заботливая, добрая. Дети всегда интуитивно тянутся к тем, кто к ним искренне относится. Если рассуждать с этой точки зрения, то ты сделал правильный выбор.
– Но что? – нотки сомнений я отчётливо расслышал в голосе Халимы.
– Диана мучается. Неужели, не замечаешь? Мечтает вернуться домой… – она отвернулась, пряча взгляд.
«Нашлась заступница…» – и всё я вижу.
– Исключено. Не отпущу её.
– Я догадывалась, каким будет твой ответ, поэтому говорить об этом бесполезно, – осторожно произнесла.
– Вот именно.
– На самом деле, меня беспокоит другое… – жена резко замолчала. При этом разволновалась и нервничает.
– О чём ты? – поторопил Халиму.
– Сегодня я видела, как Алия наблюдала за нами из окна своей спальни, когда мы с Дианой и девочками гуляли во дворе.
– И-и..? – «теперь каждую фразу вытягивать надо?».
– Она ревнует, бесится и злится. Вдобавок, сидит взаперти, наказана тобой за ту пощёчину и непозволительное для женщины поведение, а значит – как только появится возможность, обязательно отомстит сопернице, кем, по сути, и является для неё Диана.
– Это не новость, – ничуть не удивлён.
– Просто хотела предупредить тебя.
– Угу… – благодарить не стану. – Давай поступим следующим образом, – я поднялся с постели, планируя уйти, – продолжай обрабатывать девушку и втираться в доверие. Уговори её смириться и, наконец, согласиться выйти за меня замуж, иначе...
«Впрочем, можно не уточнять: Халиме известно, на что я способен».
Глава 22
– Саид! – жена окликнула меня, когда я собирался покинуть комнату.
Уже успел открыть дверь и почти вышел, но, обернувшись назад, задержался.
Халима быстро спрыгнула с кровати на пол и спешно приблизилась.
– Ну, чего тебе? – я взглянул на неё сердито, сверху вниз: нахмурился и сцепил руки в замок за спиной.
– Пожалуйста, не поступай со мной так… прошу… – она смотрит умоляюще, глаза увлажнились и блестят от едва сдерживаемых слёз, – пожалуйста… не надо… – тихо пролепетала, а голос прозвучал с дрожью – выдаёт взволнованное состояние. Реакция очень наглядная: отчётливо заметен едкий липкий страх, как будто осязаемый и «живой» – протянул свои невидимые клешни и словно прикасается, не прикасаясь, невесомо, как дуновение ветра или ментальная атака, направленная точно в цель. Неприятное ощущение вызывает…
Понимаю, что конкретно беспокоит мою старшую жену: больше всего она боится потерять дочек навсегда, лишиться возможности в будущем с ними общаться, навещать, когда захочется, видеть – как растут и превращаются в девушек.
Но я, действительно, могу и готов принять такое решение: развестись – и с Халимой, и Алией, после чего, как и положено, все дети останутся со мной, ведь по нашим законам потомство принадлежит мужчине. Объективно говоря, имеющиеся жёны не нужны теперь, а в последнее время вовсе – они доставляют только расстройства. И если одна – похожа на собственную тень, как привидение, живёт затворницей и не показывается на глаза без причины, то другая, наоборот – эгоцентричная, избалованная, капризная особа, жадная до подарков, и, ко всему прочему, как оказалось, ставит личные интересы превыше всего, а это так же недопустимо для женщины.
«Несправедливо?» – может быть... нет желания вникать и давать оценку своим поступкам…
«Пользуюсь ли я ситуацией и выгодным положением?» – безусловно это так, даже отрицать не стану. Хотя, опять же, не имеет значения, кто и что подумает, кем считают меня – жестоким человеком, чудовищем или ещё кем-то.
Сожалею лишь о том, что женился ни них. В целом, никаких зазрений совести и вины не испытываю, за подобное поведение абсолютно не стыдно. Тем более – ответственности с себя не снимаю. Изменения не затронут моих дочерей, а если их матери проявят благоразумие, то и встречаться им позволю периодически.
Интересно всё-таки получается, но раньше не обращал на это внимания…
Когда безразличен к какому-то человеку и его чувства никак не заботят, то плевать – страдает ли он и что с ним происходит.
В противовес этому, есть и обратная сторона…
Если всей душой, всем нутром стремишься быть с той, от которой сердце – то замирает, то бьётся учащённо, в бешеном ритме, то рвётся в клочья, когда распирает на части от переизбытка зашкаливающих до максимального предела эмоций, а она категорично отказывает – тогда это причиняет боль уже тебе, проверяя на прочность, подкидывая мучений и терзающих, с ума сводящих мыслей.
Невыносимо…
Сравнения в полной мере описывают моё состояние. Впрочем, нет таких проблем, с чем я не справился бы. Буду стараться и пробовать, ведь, кроме как набраться терпения, выбора не остаётся, зато потом мне воздастся с лихвой за приложенные усилия.
– Я ничего пока не сделал… как и ты, мало чем помогла… – никаких «вуалей» – прямо намекаю Халиме начать активно действовать. Сейчас – от неё толку ноль. При этом я не запугиваю жену, лишь констатирую факт: пусть знает своё место и выполняет мои распоряжения. – Поэтому продолжать разговор бессмысленно. Или ты о чём-то вспомнила?
«Вернее: предпочла умолчать, а в данный момент «прозрела», как повод для тревог появился» – очевидно, ей что-то известно, хоть она и изображает из себя невинную жертву обстоятельств в качестве способа самозащиты. Та история с Алией до сих пор вызывает массу вопросов. А то, что я запер её, посадив под домашний арест на неопределённый срок, заодно и старуху Фатиму туда же засунул, составить компанию сообщнице – всё это не гарантия безопасности Дианы.
Могу, конечно, хорошенько надавить на Халиму, прижать к стене или даже выбить признания, но подобный поступок против меня обернётся. Едва ли сие событие пройдёт бесследно, а значит – моя Жемчужина тоже будет в курсе всего случившегося, что оттолкнёт девушку ещё сильнее.
– Всё рассказала… – жена шумно вздохнула, отвернувшись в сторону. Прячет взгляд. Откровенно врёт… или пытается… Прежде за ней этого не замечалось. Плохо получается. – Ой… да… чуть не забыла… Диана про тебя спрашивала, точнее – то, как нам, женщинам, живётся в полигамном браке, по соседству с гаремом, когда приходится делить между собой мужчину, – тут же добавила.
