— Где я могу найти листовой чай и мяту? — Спросил я, не показывая своего удивления.
— В верхнем шкафчике справа от холодильника.
Хах, где на ее собственной кухне лежат эти ингредиенты, Кристина понятия не имеет. А вот где они у Вики, она знает.
Морозова молча сидела на высоком барном стуле, пока я ставил чайник, насыпал в заварник листовой чай и мяту и заливал их кипятком. Она не сводила с меня глаз. Я бросил взгляд на настенные часы. Уже перевалило за 11. Надеюсь, когда мама приедет в час ночи, ей не придет в голову проверить, как я сплю. Я решил все-таки не звонить родительнице. Кристина просила ничего не рассказывать предкам, а выдумать причину, почему я не буду ночевать, я не смог. Буду решать проблемы по мере их поступления. Позвонит — что-нибудь сочиню.
Я налил две кружки чая и сел напротив Кристины. Тишина была гнетущей, но никто из нас не решался начать разговор.
— Вкусный чай, — она все-таки первой прервала неловкое молчание.
— Спасибо.
И снова замолчали.
— Где мне лечь спать? — решил я спросить, когда уже почти допил.
— Дверь сразу после Викиной комнаты. Моя, если что, перед Викиной.
— Хорошо.
Еще через минуту Кристина неожиданно выдала.
— Мою маму звали Ирина. Поэтому я ношу кулон с буквой «И». — Я поднял на нее глаза, и девушка мне грустно улыбнулась. — Ты спрашивал однажды, почему я ношу кулон с буквой «И», если мое имя начинается на «К». Эту подвеску отец подарил маме, когда она родила меня.
И в подтверждение своих слов Кристина достала из-под ворота водолазки золотую цепочку.
— Теперь понятно.
Девушка покрутила в своих руках кулон, и я заметил, как из ее глаз покатились слезы. Я спрыгнул со своего стула и направился к ней.
— Эй, ты чего? — Я аккуратно дотронулся до ее лица. От моего прикосновения Кристина заплакала еще сильнее и уткнулась мне в плечо. Я аккуратно гладил ее по волосам, пока она всхлипывала.
— Я так устала, Максим, — произнесла она, заикаясь сквозь рыдания. — Я так устала от всего этого… Вика, Егор… Я так больше не могу. Почему тебя так долго не было, Максим? — Кристина подняла на меня заплаканные глаза, из которых все еще текли ручьем слезы.
— Разве меня долго не было? — Меня удивило ее обвинение. Черт, не нужно было рассматривать ее комнату, — я сразу выехал, как закончил с тобой говорить. Ехал даже быстрее допустимого, наверняка придет несколько штрафов…
— Тебя так долго не было… — Она снова уткнулась в мое плечо, — я ждала тебя… А ты появился, когда уже стало слишком поздно…
Что, я еще и виноват?? Я примчался по первому звонку, бросив все свои дела.
— Кристина, я приехал сразу, как только вы позвонили, — я постарался говорить ровно, не выдавая своей обиды.
— Ты не понимаешь, я не об этом. Ты обещал меня найти и нашел. Но почему так поздно? Я ждала, а потом забыла тебя. Совсем забыла. И когда я от них всех устала и уже все для себя решила, ты приехал. Но уже поздно… Лучше бы ты вообще уже не приезжал. — Кристина громко всхлипнула.
Я оторопел. Она сейчас о чем вообще? У нее случайно не поехала крыша, как у Вики?
— Кристина, я не понимаю. Что ты имеешь ввиду? — Я взял ее лицо в руки.
Она посмотрела мне в глаза. Еще пару раз всхлипнула, вытерла лицо, громко сглотнула и отстранилась от меня.
— Не важно. Извини. Не бери в голову. — Кристина спрыгнула со стула. — Я пошла спать.
И она удалилась, оставив меня недоумевать на кухне.
Глава 11. До встречи с тобой
POV Кристина
Апрель. За полтора года до встречи Максима и Кристины
Еле живая заползаю в дом в половине одиннадцатого вечера. Хочу есть, в ванну и спать. Этот бесконечно долгий день наконец-то подходит к концу. Семь уроков в школе, две контрольные и волейбол, на котором Вике прилетел мяч по башке. Я сама виновата. Отвлеклась на Кузнецова, который решил подождать меня за дверью спортзала, и не заметила мяч, летящий в подругу. Иначе успела бы прикрыть ее.
Крики, слезы, истерика — вот это все Вика очень любит. Нужно было поскорее увезти ее из школы, а то еще вдруг приступ бы начался на глазах у всех. Вот бы народ повеселился, а я бы потом не отмылась от этого позора.
— Ольга Юрьевна, я отвезу Вику к врачу, — бросаю тренеру, уводя подругу за собой в раздевалку.
— Ладно, Морозова. — Строго отвечает мне она. — Хотя я считаю, что Степановой хватило бы нашего местного медпункта.
Нет, не хватило бы. Если ее сейчас накроет, вы тут все охренеете. Но вместо этого я говорю:
— Лучше все-таки к нашему семейному доктору. Вдруг сотрясение.
У входа в раздевалку тут как тут мой персональный сталкер Егор Кузнецов.
— Кристин, я увидел, что Вике мячом попало. Вас отвезти к врачу?
— Егор, ей в голову попало, потому что ты меня отвлек, — зло цежу ему, — нафига ты меня караулишь у спортзала?
— Хотел сказать, что у меня есть билеты на…
— Ну вот и иди, раз у тебя есть билеты. У меня нет билетов.
— Я хотел тебе предложить…
— Егор, хватит!
Он осекся. Вика неожиданно тоже прекратила свою истерику и уже внимательно нас слушала. Значит, действительно не так уж и сильно ей прилетело, и она решила разыграть спектакль, чтобы пораньше свалить с тренировки. Хитрюга. Но врачу ее все равно показать надо. Вдруг что.
— Вик, иди переодевайся, — поворачиваю к ней голову.
— Я тебя подожду, Кристин.
Сама невинность.
— Иди, я сказала, — начинаю терять терпение. — Быстро.
Вика разочарованно вздохнула, но все же удалилась. Когда за ней плотно закрылась дверь, я вернула свое внимание Кузнецову.
— Егор, прости за эмоции, но я правда не готова куда-либо с тобой идти. И отвозить меня с Викой к врачу тоже не надо. У меня есть своя машина и свой водитель.
Я не даю ему ответить, потому что тут же ускользаю в раздевалку.
К Викиному врачу ехать далеко. Особенно по пробкам. Светило неврологии почему-то живет и работает на самом отшибе.
— Все в порядке, — говорит мне доктор и по-доброму улыбается. — Сотрясения нет. Так, легкий ушиб.
— Хорошо, — облегченно выдыхаю я.
— Но все же берегите голову, — предупреждает врач, когда мы уже выходим.
В машине я все-таки не выдерживаю и предъявляю Вике претензии.
— Ну и к чему был этот спектакль?
— Какой спектакль? — И снова невинные глазки я-не-понимаю-о-чем-ты.
— Слезы, истерика.
— Мне стало больно, мяч так неожиданно прилетел…
— Ну если бы ты следила за ним, то не прилетел бы!
— Я следила! — тянет Степанова своим капризным детским голосом и порывается захныкать.
Я никогда не могла устоять перед ее слезами. Ненавижу себя за это.
— Ладно, иди ко мне, горе ты мое луковое.
Подруга укладывается у меня на груди, и я глажу ее по голове. До ее дома, собрав все пробки Москвы, мы добираемся только через два часа. Потом еще полтора часа до «Золотого ручья».
Я не ела со школьного обеда. Я мертвецки устала. Я спала всего четыре часа, потому что нужно было готовиться к контрольным. И я ненавижу все и всех.
Покидав в рот еду прямо из сковородок на плите, что заботливо оставила домработница, я поднимаюсь в свою комнату. Сейчас я сброшу с себя всю одежду и просто смою этот день.
Но не тут-то было. Не успела я включить свет в своей комнате, как за окном послышался звук гитары, а затем песня группы Quest Pistols.
Каждый сантиметр, каждый край, души и тела...
Все, что пожелаешь выбирай! Все, что ты хотела.
Поцелуи под луной или в платье белом...
Почему же не со мной?
Ты так красива! Невыносимо,
Рядом с тобою быть нелюбимым.
Остановись же! Это - насилие!
Прямо скажи мне, и тему закрыли.
Я стою без сил посреди своей комнаты и просто тихо ненавижу Кузнецова. Но после первого припева все же решаю выглянуть в окно.
— Егор, ты с ума сошел!? С минуты на минуту отец вернется с работы! — Шиплю на него из своего окна на втором этаже. — Немедленно прекращай этот спектакль!
