Я не назначала смены и часы, все работали, когда хотели, а это почти семь дней в неделю, плюс-минус пара часов здесь или там, чтобы выполнить поручения, сходить на обед с другом, пройтись по магазинам в торговом центре «Черри Крик», опоздать, если проспишь, уйти рано, когда угодно, или пропустить стаканчик в «Линкольн Роудхаус», местном байкерском баре. Сотрудники брали выходные, когда хотели, но не больше, чем остальные. Все началось с бабули. Мы продолжили традицию, и каким-то образом она прижилась.
После событий последних двух дней, мне нужен был перерыв, и, уверена, Элли и Джейн тоже. Надеюсь, к понедельнику, теперь, когда в дело вмешалась полиция, все будет улажено и все вернется в нормальное русло. То есть, нормальное, — это когда приедет Дюк, и все будет как прежде.
После прошедшей ночи я поняла, что мы, скорее всего, никогда не увидим Рози.
Я лишь надеялась, что, как бы он ни поступил, чтобы больше сюда не вернуться, он сейчас жив.
Эта мысль меня огорчила, но я тоже выкинула ее из головы.
Встав, я поплелась в ванную и почистила зубы. Сил у меня не было, не только из-за отсутствия утренней дозы кофеина, но и из-за того, что спала гораздо меньше, чем обычно требовалось. Я уставилась в зеркало, отметив, что синяки на лице уменьшились, но не намного, или, может, страшные темные круги под глазами делали их не столь заметными.
Я вышла из спальни с намерением пойти сварить кофе, и остановилась как вкопанная, уставившись на открытую дверь Командного центра.
Я ожидала, что Ли отправился на пробежку, или уехал в Перу, чтобы командовать отрядами наемников в борьбе с наркоторговцами, или устанавливал на мою машину устройства слежения.
Вместо этого я услышала, как он говорит по телефону, будто находился в обычной комнате, а не в центре управления международного картеля коммандос.
Обычно любопытство заставило бы меня войти или, по крайней мере, подслушать разговор.
Вместо этого я направилась к кофеварке.
Приоритеты.
Кофейник был почти полон.
Я испустила восторженный вздох.
Наполнив кружку и плеснув в нее молока, я вышла из гостиной на балкон, потягивая кофе и любуясь красотой горного хребта.
Из квартиры Ли открывался убийственный вид.
Когда кофеин проник в организм, я позволила затуманенному мозгу спланировать свой день.
Я собиралась позвонить Джейн и Элли и сходить в «Фортнум», чтобы повесить объявлении о выходных. Затем нужно съездить за машиной Тода и Стиви, поехать домой и приготовить салат из макарон, чтобы у него было время промариноваться перед барбекю. Потом я завалюсь в кровать и просплю до тех пор, пока мне не придется вставать, чтобы испечь пирожные и подготовиться к барбекю.
Если захочется, можно понежиться на солнце, а не спать в постели.
Предполагалось, что день будет принадлежать мне.
По всей видимости, день обещает быть хорошим.
Две руки, несомненно, принадлежащие Ли, опустились на перила балкона по обе стороны от меня. Спиной я ощутила его тепло.
Меня накрыл момент, когда мне захотелось развернуться, завизжать, как баньши, и выцарапать ему глаза за то, что он имел наглость приковать меня наручниками к своей кровати.
Потом я вспомнила, как он держал меня, пока я дрожала, и перебирал мои волосы, пока я не заснула, и решила этого не делать.
— Привет, — сказала я, когда он провел подбородком по моим волосам и поцеловал в шею.
— Как чувствуешь себя утром? — прозвучал голос у меня в ухе, и кожу начало покалывать иголками.
— Хорошо.
Я осознала, что забыла включить Ли в свои планы на день.
У меня не осталось времени додумать что-либо, так как он развернул меня, взял кружку с кофе и поставил ее на тиковый столик, находящийся в пределах досягаемости. Его руки скользнули вокруг меня, я открыла рот, чтобы что-то сказать, что угодно, и тут он поцеловал меня.
Покалывание усилилось примерно на сто процентов, выбирая своей целью определенные части тела.
После поцелуя он скользнул губами по моей щеке к уху, я прижала руки к его груди и сказала, возможно, глупо и, определенно, дрожащим голосом:
— Что ты делаешь?
— Желаю доброго утра.
Его пожелание доброго утра было очень, очень хорошим. Гораздо лучше, чем его благодарность.
Ладно, решила я, в этом ему нужно отдать должное.
Все эти игры были хороши и приятны (некоторые даже очень). Дело в том, что десять лет назад я приняла решение держаться от Ли подальше, но сейчас не совсем уверена, хочу ли вернуться к этому решению.
Ну, если честно, должна признать, что совсем этого не хотела. Это был Ли, а я всю жизнь мечтала только о нем.
Но здесь многое было поставлено на карту. Что произойдет, если ничего не получится? Что произойдет, если ему станет скучно и он уйдет? Это все изменило бы. Я была бы опустошена, а еще не стоит забывать нашу дружбу, семью, людей, которые очень много значили для нас обоих.
— Ли, нам нужно поговорить.
— Ммм? — пробормотал он до того, как пробежать языком от моей челюсти и вниз по шее.
— Ли! — Пальцы на ногах поджались, соски затвердели, ситуация принимала серьезный оборот.
— Говори, — сказал он. — Я слушаю.
Он не слушал. Его руки забрались мне под футболку и скользнули по бокам.
— Нам нужно поговорить о том, что происходит между нами.
Его рот снова приблизился к моему.
— Ладно, выкладывай.
Затем он поцеловал меня, на этот раз всерьез, с языком, и я была вынуждена обнять его за шею, чтобы остаться стоять.
Когда его рот оторвался от моих губ, одной рукой Ли обхватил мой зад и притянул ближе, и я почувствовала, как его Богом данный дар прижимается к моему животу. По внутренней стороне бедер пробежали мурашки.
— Я не уверена в этом, — сказала я, хотя отчасти была уверена, а мое тело, определенно, было уверено и с каждой секундой становилось все увереннее.
— Нет? — спросил он, подняв голову и глядя на меня. Карие глаза приобрели цвет расплавленного шоколада, и от одного взгляда в них у меня перехватило дыхание.
Рука на моей заднице поднялась выше, обхватывая грудь, шершавая подушечка большого пальца скользнула по затвердевшему соску. Я прикусила губу, когда электрический разряд выстрелил от соска прямо в низ живота.
— Это кажется довольно уверенным, — сказал он.
— Я говорю не об этом, — прошептала я.
— Понимаю. Ты говоришь о чем-то другом. Там я тоже проверю, — усмехнулся он, его рука начала двигаться от моей груди вниз по животу прямо к…
— Ли!
Я дернулась, частично, чтобы убежать от него, частично от удивления, но мне некуда было деться, кроме как перелететь через перила навстречу ужасной смерти на тротуаре четырнадцатью этажами ниже.
Он широко улыбнулся, заставив все внутри опуститься, и его рука вернулась к моей заднице.
— Давай поговорим об этом после того, как я займусь с тобой любовью.
Мой желудок сжался от этой улыбки, от его руки на моей заднице ноги ослабли еще сильнее, и я понимала, что больше не выдержу, и почему-то, — не спрашивайте меня почему, — от этого глаза защипало от слез.
Обе его руки легли на мою задницу, и он приподнял меня. Я тихонько вскрикнула от удивления и крепче обхватили его за шею, закинув ноги ему на бедра.
Придерживая меня под попу, Ли повернулся и зашагал обратно в квартиру. Одна рука покинула мою задницу и погрузилась мне в волосы, мягким рывком оттягивая голову назад, целуя на протяжении всего пути к дивану. Все еще не размыкая губ, он уложил меня на диван и опустился сверху.
Используя последние остатки ускользающего контроля, я повернула голову и в последний раз попыталась начать разговор.
— Мы облажаемся, Ли, и все испортим. Элли, Хэнк, твои родители, мой отец, ты готов к этому?
Его тело замерло.
Через мгновение он запустил руки в волосы по обе стороны от моей головы и повернул мое лицо к себе, чтобы я посмотрела на него.
И от увиденного, я ощутила, как свинцовая тяжесть ложится на грудь.
