Ульяна Соболева - Восемь. Знак бесконечности

Я кивнула и потянулась за сигаретами, Алекс тут же поднес зажигалку… я ее узнала, та самая, что я подарила ему на четырнадцатое февраля.

– У вас есть подозреваемые?

– Есть.

Он не скажет, а если и скажет, то половину. Алекс всегда оставался скрытным в том, что касалось работы. Я почувствовала, как начинаю злиться.

– Ты хочешь, чтобы я тебе помогла, но тем не менее скрываешь от меня, что вам известно?

– Пока нет доказательств я не могу кого-то обвинять, вот почему мне нужна твоя помощь.

Естественно, только поэтому, а вовсе не потому что он хочет снова приблизиться настолько, чтобы иметь возможность трахать меня в промежутках между трупами, убийцами и нескончаемыми телефонными звонками.

– Мне пора, Алекс, сбрось всю информацию, я посмотрю, чем смогу помочь.

Я встала с кресла, поправила жакет.

– Что ты думаешь по поводу Хэндли?

– Директора? – я удивленно посмотрела на Заславского.

– Нет, о его сыне. Они же учились с Верой в одном классе и у них был роман. Что ты думаешь по его поводу?

– Ничего, – я пожала плечами, – он агрессивен, жесток, плохо учится, проблемный подросток, да ты и сам знаешь. Стоп… ты думаешь, это мог быть Эрик?

Алекс встал вместе со мной, накинул куртку. Пойдет провожать. Только его мне и не хватало сейчас, разговор о подозреваемых плавно перетечет в извечное «давай поедем к тебе». Хотя последние дни я находилась в диком напряжении и возбуждении, но кто угодно, только не Алекс…

– Я думаю на кого угодно, но он очень подходит на роль подозреваемого. Наркотики, драки, отсутствие алиби.

– Не знаю… Эрик, конечно, не золото, но я не думаю, что он способен на убийство. Я часто беседовала с ним, наши сеансы ему помогали, и он… он становился лучше. С ним можно было работать.

– А ты думаешь, что, глядя на человека, можно определить, на что он способен? Вот так, стоя напротив, разговаривая, ты можешь дать гарантию, что через минуту он не всадит тебе нож в сердце? Или в спину?..

Алекс прищурился, и я поняла, что он имел в виду. Пошла к двери, резко распахнула ее, услышала шаги у себя за спиной.

– Я знаю, где у вас здесь выход. Не нужно провожать. Если найду что-то интересное – позвоню.

Он вдруг схватил меня за руку, но я выдернула ее и вышла, хлопнув дверью. Нет ничего хуже назойливости мужчин, с которыми вы расстались. Особенно, если вы продолжаете хорошо к ним относится, жалеть их, они выжрут вам мозг, они снова и снова будут пробуждать в вас чувство вины.

Я уже давно ничего не чувствовала к Алексу, кроме привязанности, ничего, кроме хорошего отношения и воспоминаний меня с ним не связывало, но он упорно продолжал быть в моей жизни, как заноза в заднице, а я… я позволяла ему быть этой занозой. Как говорит Ли, от бывших нужно переезжать в другой город и менять все номера телефонов, не то они, как серийные маньяки, вечно будут идти по твоему следу. Впрочем, с возможностями и связями Заславского другой город мне не поможет, а значит остается надеяться, что рано или поздно он все же оставит меня в покое.

Я завела машину, включила музыку и обогрев, подула на заледеневшие ладони. Черт, как же сейчас не хватает Ли, а она уехала в отпуск практически сразу после того вечера в доме Марини. Я с трудом удержалась, чтобы не набрать ее номер, вовремя вспомнила, что у нас разница во времени.

Зазвонил мой сотовый, прямо у меня в руках, номер не определился, я несколько секунд смотрела на дисплей, но все же ответила.

– Садитесь к незнакомцам в машины, отвечаете на звонки анонимам, у вас напрочь отсутствует чувство самосохранения, Кошка.

От звука ЕГО голоса тело мгновенно наэлектризовалось, и я невольно тронула губы.

– Вспоминаете о том, как я целовал вас, Кэтрин? Дотрагиваетесь до своих губ кончиками пальцев и раздумываете позвонить мне или нет?

Я посмотрела по сторонам – он что следит за мной? Но возле участка сновали машины и прохожие с раскрытыми зонтами.

– С чего вы взяли, что я вообще о вас думала? – я подкурила сигарету и откинулась на спинку сиденья. – Я даже не знаю, куда дела вашу визитку.

Несколько секунд тишины, а потом тихий смех.

– Вы не умеете лгать, Кэтрин, точнее у вас это плохо получается. Хорошо вы лжете только самой себе.

– Вы решили стать моим психиатром, мистер Марини?

– Данте!

– Чего вы хотите? Зачем преследуете меня? Это ваша стратегия?

– А вы хотите опять сказать, что это не работает?

– Вот именно.

– Что вы делаете сегодня вечером?

– Я занята, – ответила, а сердце пропустило один удар, внутри противный томный голос шептал: «Дура, матрешка, жалкая идиотка, он дважды не предложит… ты же хочешь, ты же до безумия хочешь».

– А завтра?

– Завтра, послезавтра и всегда.

– Чем же вы так заняты, Кэтрин? Вы не замужем, у вас нет любовника, и вы до дрожи хотели, чтобы я отымел вас прямо в моем кабинете, и не говорите, что это не так, от вас пахло как от возбужденной самки.

Кровь мгновенно прилила к щекам, а дыхание участилось, я инстинктивно свела вместе колени, пытаясь побороть мгновенную пульсацию между ног.

– Не льстите себе, мистер Марини. Для того чтобы я возбудилась недостаточно поцелуя.

– А чего достаточно, Кэт? Расскажете мне, что вас возбуждает? Вас когда-нибудь связывали, доктор? Так, чтобы вы лежали голая, беспомощная под жадным взглядом мужчины, который полностью контролирует каждое ваше движение?

– Нет! Меня не связывали! Не испытываю ни малейшего желания быть связанной. Давайте прекратим этот разговор, мистер Марини. Мне кажется, я не давала повода и…

Он засмеялся, а потом вдруг резко сказал:

– Черта с два не давали! Вы целовали меня, как оголодавшая самка, у которой не было секса годами. Когда? Время. Я жду.

– Никогда.

– Готов поспорить, что мы встретимся очень скоро, Кэтрин, но вы сами мне позвоните. В следующий раз.

Это были его последние слова, – наш разговор был окончен.

Господи, почему я так реагирую на него? Это какое-то наваждение. Глаза непроизвольно закрылись, и я закусила губу. Все тело вибрировало, скручивало низ живота, вспотели ладони. Я в который раз нервно обыскала свою сумочку в поисках визитки, чтобы выкинуть ее в окно, но не нашла. Испугалась. Черт, куда я могла ее деть? Может, она в другой сумочке?

Медленно выдохнула, взъерошила волосы, обхватила лицо ладонями, и в этот момент кто-то постучал в окно моей машины.

Я вздрогнула и приоткрыла окно.

– Проблемы?

Резко выдохнула и затушила окурок в пепельнице.

– Нет, Алекс, никаких проблем. Просто задумалась. Кажется, парковка здесь разрешена.

Он прищурился… Эту привычку я знала, в такие моменты он изучает собеседника, пытается рассмотреть, как через увеличительное стекло. Бросил взгляд на сотовый в моей руке и снова посмотрел в глаза.