— Что он говорил тебе? — никак не унимался Поттер, а Грейнджер уже начинала чувствовать, словно сидит в допросной и её вот-вот напоят сывороткой правды.
— Я не помню, Гарри. Скорее всего, просто угрожал, — она демонстративно взялась за голову и продолжила: — Давай потом поговорим, у меня очень разболелась голова. Я выйду подышать.
— Ладно, хорошо. Поговорим об этом потом, — друг недовольно поджал губы и напоследок наградил её взглядом «просто так от меня не отделаешься». Гермиона, стараясь не терять времени, пулей вылетела из библиотеки и понеслась к выходу из дома.
Свежий ноябрьский воздух был как глоток воды после жизни в пустыне. Девушка пыталась унять стучащееся сердце, которое будто чёрным маслом обволокло из-за вечной и неумелой лжи. Но она не могла по-другому. Не хотела. От безысходности хотелось орать во всё горло, чтобы её было слышно в любой точке Лондона. Чтобы все жители Англии почувствовали её боль.
— Значит, недельной комы тебе было мало, и ты решила заболеть? — послышался недовольный и циничный голос где-то неподалёку.
Она пыталась рассмотреть что-то в темноте, хотя это было и не нужно. Этот голос можно было узнать с одного «Хмм». Увидев, как тёмный силуэт выходит из-за дерева, Гермиона сбежала по ступенькам и оказать в том месте, о котором мечтала с момента пробуждения. В объятиях Драко Малфоя.
— Мерлин, ты жива… — прошептал мужчина, прижимая её крепче и вдыхая запах волос. — Я готов был сжечь всю планету дотла, лишь бы ты открыла свои прекрасные глаза.
— Гарри сказал, что ты на задании по тем убийствам, о которых писали газеты. Я так переживала за тебя, но даже не могла отправить патронус! — тараторила девушка, пытаясь вжаться в него ещё сильнее.
— Тише, девочка моя. Со мной всё в порядке. Я цел и почти невредим, — Гермиона подняла на него испуганный взгляд и начала осматривать с ног до головы, пока мужчина укрывал её своей тёплой мантией. — Да ладно тебе, успокойся. Я всегда возвращаюсь хотя бы с одной царапиной.
— Я так скучала по тебе, — не смогла больше терпеть Грейнджер и, потянувшись вверх, поцеловала Драко.
Они тянулись друг к другу, сплетаясь языками и душами. Пробовали всю горечь переживаний, разлуки и пережитого за эти дни на вкус. Её губы были такими сладкими и желанными, а тело таким мягким и родным. Гермиона цеплялась за него своими тонкими пальчиками, словно он был её спасением от любой беды. И это грело его тёмную душу. Это спасало его.
Меньше всего на свете Драко хотелось отпускать её сейчас. Но он легко разорвал поцелуй, прислонился своим лбом к её и, восстановив дыхание, прошептал:
— Иди в дом. Ещё замёрзнешь. К тому же, у вас гости.
— А ты разве не зайдёшь? — с такой детской обидой в голосе спросила Грейнджер, надувая немного губы.
— Нет, милая. Я слишком устал, чтобы терпеть Уизли весь оставшийся вечер, — ответил мужчина, чем вызвал у шатенки искренний смех. — Я увидел тебя и удостоверился, что всё хорошо. Набирайся сил. Ведь теперь ты от меня не отделаешься.
— Жду с нетерпением, — шепнула Гермиона ему в губы, а затем, оставив лёгкий поцелуй, пошла в дом.
Будучи вне себя от счастья, с блаженной улыбкой девушка присоединилась к друзьям в гостиной. Гарри встретил её с вопросительным взглядом, на что Грейнджер лишь закусила губу и робко отвела глаза, садясь на диван и принимая из рук Джинни бокал.
И если бы она хоть раз обернулась, когда шла по коридору… Если бы бросила лишь один взгляд по направлению к лестнице…
Она бы заметила мужчину в чёрном пальто, который стоял на небольшой площадке между этажами и наблюдал. Наблюдал за тем, как комната наполнялась смехом от обсуждения детских воспоминаний. Циничная улыбка украшала его и без того красивое лицо, а зелёные глаза были слишком внимательны и могли рассмотреть любую деталь.
Он пошёл по направлению к спальням. Чтобы открыть дверь в комнату Гермионы и возложить на её постель чёрную лилию. Но в этот раз кладя рядом записку. Чтобы она знала: он следил за ней. На чёрной бумаге белыми чернилами витиеватым и каллиграфическим почерком было написано:
Вам следует быть хорошей девочкой, Мисс Грейнджер.
Обводя взглядом комнату, незнакомец ухмыльнулся самому себе и вышел из спальни. Тихой походкой он шествовал по коридору к входной двери. Но, когда из гостиной послышался звук битого стекла, висевшие рядом с ним шторы распахнулись.
Мужчина лениво повернул голову и устремил взгляд на портрет какой-то желтолицей старухи. И как только она набрала воздух в нарисованные лёгкие, видимо, чтобы начать кричать, мужчина приложил указательный палец к губам и издал такое типичное «тшш».
Вальбурга Блэк смотрела на мужчину широко раскрытыми глазами, не моргая и не проронив ни звука. Пользуясь моментом, незнакомец щёлкнул пальцами, возвращая шторы на своё место. После чего скрылся за входной дверью, насвистывая себе что-то под нос.
Комментарий к Глава 7.
Моя Catcatcaitlin
