И все же это приятно. На самом деле, это действительно приятно. Это только подчеркивает, почему я взял ее с самого начала — почему я потерял самообладание и контроль и украл эту девушку с ее собственной свадьбы. Потому что она заставляет меня терять контроль. Потому что она стоит войны, которую я мог бы начать.
Я делаю вдох, на секунду игнорируя боль в боку. Я смотрю через маленькую спальню небольшой хижины в окно на великолепный вид на деревья и озеро. Я ухмыляюсь, и мои руки сжимаются на ней, когда я вспоминаю ту фантазию, которая была у меня раньше, о том, как я был с ней в хижине в лесу.
Только мы вдвоем, вдали от всего. Похоже, в любом случае, именно там я и оказался.
Часть меня знает, что я мог бы остаться с ней в этой постели навсегда, просто прижимая ее тело к своему. Но бульканье в моем животе-это бомба замедленного действия. К тому же он достаточно громкий, и я беспокоюсь, что он ее разбудит.
Осторожно я соскальзываю с кровати. Затем я уложил ее обратно на теплые простыни и подушки. Я шаркаю на кухню, кряхтя и держась за бок. Полки пусты, когда я начинаю рыться в них, что подавляет любые мысли о хорошем завтраке. Я нахожу растворимый кофе в порошке, который, как я уже знаю, будет дерьмом. Но это лучше, чем ничего. У нас также есть немного консервированной фасоли, банка клюквенного соуса и одна банка консервированной свинины.
Человек, который живет в пентхаусе за двадцать миллионов долларов над Чикаго, у которого есть еще одно поместье за двадцать пять миллионов долларов за пределами города, в котором он едва живет, который водит винтажный мускул-кар за триста тысяч долларов и ни в чем не нуждается, стонет.
Но мальчик во мне, который раньше копался в гниющем мусоре в поисках кусочка прогорклой пищи, закатывает глаза. Это немного, но когда я был ребенком, еда на этих полках была бы настоящим праздником.
Я кипячу воду и завариваю кофе. Затем я слышу за спиной тихие шаркающие шаги. Я поворачиваюсь и ухмыляюсь, когда вижу ее, стоящую в дверях. Свет от озера отражается у нее за спиной, заставляя ее длинные светлые волосы сиять, как нимб и крылья.
Я рычу, упиваясь видом своего ангела. Отсутствие лифчика под футболкой заставляет меня слегка застонать. Так же, как и то, как спортивные штаны опускаются низко на ее бедрах, достаточно низко, чтобы сверкнуть ее кремовой, соблазнительной кожей.
— Привет, — сонно бормочет Зои.
— И тебе привет, — ухмыляюсь я. Я двигаюсь к ней, и она прикусывает губу, когда я заключаю ее в свои объятия. Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но она напрягается.
— У меня нет зубной щетки…
— А мне все равно.
Мои губы прижимаются к ее губам, и она стонет, когда я глубоко целую ее. Когда я отстраняюсь, ее лицо красное, а глаза блестят, когда они изучают мои. Затем она втягивает носом воздух и стонет.
— О, мой гребаный Бог, это что, кофе?
Я ухмыляюсь и тянусь за ее кружкой. Я передаю ее ей, а затем чокаюсь своей кружкой с ее.
— Это дерьмо, но…
— Я приму это дерьмо из-за полного отсутствие какого либо дерьма, — хихикает она. Она хмурится. — Я предполагаю, там нет ничего съестного?
Я указываю на полдюжины банок на прилавке.
— Мы не будем голодать. Но… — Я пожимаю плечами.
Зои хмурится.
— Хм. Ну, мы могли бы пойти на охоту или еще куда-нибудь, верно?
Я ухмыляюсь. — С пистолетом?
— Ну, я таких вещей не знаю! — хихикает она, закатывая глаза. — Привет, городская девушка?
Я смеюсь и притягиваю ее ближе. Мои глаза останавливаются на стене позади нее, и я замираю, когда они сужаются на двух декоративных удочках, висящих на стене над диваном.
— Когда-нибудь рыбачила?
Для богатой городской девушки, она начала ловить рыбу в конца дока по утрам, так естественно. Она сидит у меня на коленях на краю причала, держа удочку в руке, пока я показываю ей, как забрасывать и наматывать ее обратно. Она ничего не улавливает, но ей это нравится. Она визжит от смеха, хихикая, когда я вытаскиваю из озера несколько судаков среднего размера.
— Ладно, и что теперь?
Я ухмыляюсь.
— И что теперь?
— Да, с рыбой. Ты просто ставишь их в духовку или что-то в этом роде?
Я хихикаю, и она игриво бьет меня с хорошим настороением.
— Ииитааак прости, что я никогда раньше не жил в лесу, блин.
Я смеюсь и притягиваю ее ближе, наклоняясь, чтобы поцеловать.
— Теперь я их чищу.
— Чистишь?
Я пожимаю плечами.
— Самая грязная часть. Вывернуть наизнанку, соскоблить чешую… — Я улыбаюсь. — Тебе не обязательно смотреть эту часть.
— Да, но я хочу этого.
Я хмурюсь.
— Это немного ужасно.
— Ну и что? Я хочу посмотреть. — Она ухмыляется. — Вчера вечером я действительно играл в хирурга с пулевым ранением.
— Это очень верно, — хихикаю я. — Ну, тогда пошли.
Я показываю ей, как отрезать голову, а затем краем ножа снимаю чешую. Я показываю ей, как зацепить живот и вытащить органы. Она даже делает это сама на третьем.
Она смывает рыбьи потроха с рук, когда звонит мой телефон. Я опускаю взгляд и хмыкаю. Это Николай. Мои руки все еще влажные, поэтому я нажимаю кнопку ответа и включаю громкую связь.
— Ты на громкой связи, Николай. Поговори со мной.
— Я так понимаю, это означает, что ты нашел место, где можно затаиться?
Я хмурюсь. — Черт, прости.
Он хихикает. — Все хорошо, босс.
— Мне нужно было залатать дыру, когда я пришел прошлой ночью.
— Черт, Лев. Ты в порядке?
— Да, я в порядке. Просто царапина. Вообще-то, Зои меня подлечила.
— О? — В его голосе слышится любопытство. Зои краснеет, ее глаза сверкают в моих.
— Был ли какой-либо откат в интересах Кашенко?
— Пока ничего. Однако прошлой ночью я воспользовался некоторыми задними каналами, чтобы связаться с Волковым.
Я выгибаю бровь.
— И?
— Юрий в курсе того, что происходит, но он не стоит за всем этим дерьмом с тобой. Это похоже на одну из тех вещей, когда он тоже не собирается останавливать это, но он ничего из этого не направляет. Судя по всему, это парень Федор.
Я стискиваю зубы. Я поворачиваюсь, и мой взгляд скользит по кухне к Зои. Она выглядит обеспокоенной тем, что говорит Николай. Но когда она видит, что я смотрю на нее, она улыбается в ответ и прислонилась к раковине.
— Лев, а ты знаешь этого парня?
— Мы… — Я хмурюсь. — У нас есть история.
— Ну, что бы ты с ним ни сделал, он охотится за тобой, чувак. И, похоже,… Я не знаю, это личное.
— Так и есть, — тихо говорю я.
— Дерьмо. Ну, я попросил нескольких парней позаботиться о твоем доме и избавиться от тел там.
Зои сглатывает, бледнея.
— Спасибо, Николай.
— Не упоминай об этом. Так где же ты в конце концов нашел место, где можно спрятаться? Вам, ребята, что-нибудь нужно?
Я оглядываюсь на Зои и ухмыляюсь. Мне ни хрена не нужно. Все, что я мог бы пожелать, стоит в двадцати футах от меня, делая весь мир немного ярче, когда она улыбается мне.
— Нет, мы справимся. Мы находимся в Пайн-Крест, на Женевском озере. Нашел домик у озера, в который нельзя было проникнуть.
— Понял. Ну что ж, не будь незнакомцем, если тебе что-нибудь понадобится, Лев.
Когда мы заканчиваем, я возвращаюсь к Зои.
— Ты в порядке?
Она кивает.
— Просто пытаюсь все это переварить. — Она криво улыбается. — Веришь или нет, но это первый раз, когда я убегаю от конкурирующей Братвы, чтобы спрятаться в лесу.
Я улыбаюсь и притягиваю ее ближе.
— Я предполагаю, что это не так твой первый раз, хотя?
— И да, и нет — Я пожимаю плечами. — Лес совсем новый. — Я отстраняюсь, чтобы улыбнуться ей. — Здесь с нами все будет в порядке.
— Этот парень, который тебя ищет…
— Федор — шиплю я.
Она кивает и смотрит на меня снизу вверх.
— Почему? Я имею в виду, почему его волнует, что ты испортил ту ужасную свадьбу?
