И тут же память услужливо приоткрыла дверь для ещё одного маленького воспоминания.
Кафе "У Артура". Дашка вытирает столики, я натираю до блеска бокалы вафельным полотенцем у стойки. Готовимся к вечеру пятницы, а пока из посетителей никого. Ну или почти никого. За дальним столиком сидит Виталинка, такая же официантка, как и я, только проработала тут чуть больше. К ней приехала подруга и о чем-то взволнованно рассказывает. Обрывки фраз , но смысл понятен.
– Иринка, – шепчет ей подружка, – но на аборт ведь деньги нужны! Где возьмешь? И срок уже приличный, тянуть нельзя…
– Я подработку нашла. Съезжу на выходных и сразу все проблемы решу. Там платят хорошо.
– Где? – жадно зашептала Виталина.
– Да недалеко тут, один банкет обслужить. В Боровском. Там, кажется, какой-то начальник будет юбилей свой справлять. Требуется обслуживающий персонал.
– Обслуживающий? Ты уверена? – Виталинка многозначительно кивнула на грудь подруги аппетитного пятого размера.
Та по дурацки хихикнула и, заговорщицки подмигнув, ответила:
– Не знаю, но думаю, что шанс отличный. Может и аборт не придётся делать. Сразу папочку там для своего малыша и найду!
От слов Иры меня тогда передернуло. А теперь и вовсе трясло. Я широко распахнула глаза и уставилась в темноту салона. Перед глазами стояло перепуганное лицо Ирины. А еще непривычно улыбающееся Виталика, когда он в очередной раз собирался на гулянку к своему дружку.
– Женька, меня не будет два дня! Я в Боровское. Удобрения для теплиц Вороновскому надо подкинуть. Не скучай, дура. Скоро приеду.
Удобрение для теплиц…
Я резко села и вперилась взглядом в затылок Игнатова.
– Денис, мне нужно срочно позвонить Смирнову….
43
43
Мы едва ли успели доехать до города, как наткнулись на несколько патрулей. У нас осмотрели машину и проверили документы. С меня семь потов сошло, пока рассматривали мой паспорт, да и Игнатов нервничал. Я чувствовала, хотя внешне он оставался спокойным. Все проверки мы прошли легко, в город въехали, и только после Денис облегченно выдохнул:
– Началось! Теперь не уйдут, твари.
В коттеджный поселок мы добрались по объездной. Было уже около трех ночи, но спать не хотелось. Меня снова мутило, теперь уже от воспоминаний и разыгравшейся фантазии, которые услужливо подсовывали мне картинки, одна похлеще другой. Когда в очередной раз я на шатающихся ногах вышла из туалета, меня встретил Денис.
– Жень, пойдём на кухню. Я заварил чай с травками. Он хорошо помогает.
Оказавшись в привычной обстановке рядом с мужчиной, к которому так сильно тянется душа, я готова была выть и лезть на стену. Понимала, что, возможно, это последние часы, когда мы вместе. Прикасалась губами к теплом напитку, думала о его поцелуях. Вспоминала о том, как нам было хорошо здесь, вдвоём… Завороженно наблюдала за каждым его движением, впитывая эти мгновения. Сходила с ума, понимая, как мало нам осталось…
Легкая улыбка на его губах, и ещё чуть заметная грусть. О чем он думает? О мести? О безвозвратно ушедшем времени? О жене?
Нервную дрожь понемногу утихомирил горячий успокаивающий чай. Денис заботливо положил передо мной сладости из буфета, но я отказалась. Желудок противно сжимался. Мы молчали. Слова вертелись на языке, но все не то. О чем говорить, если снова между нами пропасть. Ему к Наташе надо, а он опять здесь со мной время теряет. А я? Жена убийцы. Твари, который даже не считает, что делает что-то ужасное. Мне самой от себя противно, что о других говорить. Выйди я завтра на улицу, и закидают камнями.
Звонок телефона разрывает эту удушливую тишину. Замечаю на экране имя. Смирнов. Желудок снова сжимается и камнем давит под ребра. Вдыхаю медленно, прикрываю глаза, чтобы комната не плыла перед взором.
— Да, понял, спасибо. Я постараюсь. Конечно. На связи…
Игнатов кладёт телефон на стол. И уже мне говорит:
— В Боровском работает оперативная группа с кинологами. Есть результаты. Все, кто находится там, взяты под арест. Плотников-старший тоже даёт показания в участке. Его жена будет пока под домашним арестом.
— А Виталик? — осипшим голосом спрашиваю я, боясь услышать самое страшное.
Игнатов замолкает и потом, тяжело вздохнув, вторит моим мыслям:
— Его нигде не могут найти. Ещё вечером был дома. Подтвердила консьержка, что входил в квартиру. На камерах нигде не засветился, но дома его нет. Машина на парковке. Смирнов просит быть осторожнее. Если что, звонить сразу ему.
Широко распахнув глаза, затравленно смотрю на Дениса.
— Он будет искать меня, да? Он все поймёт, уже понял!
— Женя, успокойся. У тебя новые документы. Новое имя. Я увезу тебя в другой город. Никто не знает твоих новых данных. Да и для всех Плотникова Евгения где-то отдыхает на море.
Озноб сковывает тело, и я обхватываю себя руками. Всё вроде бы так, но сердце в груди трепыхается, как заполошное. И я не верю, что все будет так гладко, как говорит Денис. Слишком скользким типом оказался мой муж. Он уже скрылся. Найдут ли его? Нет, не уверена…
— Какие у тебя здесь ещё дела? Мы можем уехать сейчас? — спрашиваю с надеждой, но Игнатов отводит взгляд.
Он устало прижимает кулак ко лбу и хмурится. Несколько минут молчания.
— Мне нужно завершить все дела, запущенные против Плотниковых. Документы нужным людям передать. Свидетелей успокоить. Это все я, к сожалению, не могу поручить другим. Слишком все двоякое с точки зрения закона, понимаешь, Жень? Я ведь против Плотникова тоже не совсем благими способами… Здесь ты в безопасности. О том, что ты здесь находишься, знает только Миха, программист из моей команды. Больше никто. Адрес этот нигде и никогда не был связан со мной. Даже пиццу заказывал с других телефонов и рассчитывался налом. Подожди, прошу тебя. Мне нужно всего полдня. Я приеду за тобой и увезу. Куда захочешь. И ты начнёшь новую жизнь. И забудешь весь этот кошмар. Забудешь!
Я согласно киваю. К чему спорить? Игнатов, ты как был дураком, так и остался. Одержим ненавистью, не понимаешь простых вещей. Плотников сбежал. Значит, знал, что будет хуже. Откуда? Оттуда, где знают больше него.
— Давай спать, — уговаривает меня, словно ребёнка, Игнатов. — Я с утра уеду очень рано. А ты пока до обеда отсыпайся. И вещи в сумки собери. Испеки что-нибудь в дорогу.
— Хорошо. Только дай мне на всякий случай телефон. И номер Смирнова. Вдруг я ещё что-то вспомню. Думаю, сейчас любая информация может оказаться важной.
Денис согласно кивает, откуда-то приносит телефон, которым давал мне пользоваться ранее. Забивает туда номер Смирнова и протягивает мне.
Я аккуратно забираю аппарат из рук, стараясь не прикасаться к Игнатову. И так трясет, к чему лишние переживания. В груди все горит огнём от отчаяния и несправедливости. Но я сжимаю зубы и спокойно отвечаю:
— Спасибо, спокойной ночи. Я пойду. Устала.
Он согласно кивает, я выхожу из кухни и сразу отправляюсь на второй этаж, спать. Тяжёлый вздох за моей спиной хлещет по груди раскаленной плетью. Но нет, не надо вот этого всего теперь, не надо. Ты сам, Игнат, сказал, что мне нужно жить. И я выживу. Любой ценой.
44
44
Утро наступило слишком быстро. Я так и не уснула. Слышала, как уехал Денис. Он даже не завтракал. И не заходил ко мне. Все его мысли, верно, сейчас лишь о том, чтобы добить эту тварь. Игнатов не слышит и не видит ничего вокруг. Это его золотой час, час торжества, и он этот момент не упустит.
Вещи я собрала быстро. Переоделась в джинсы и свитер. Тёмный парик и сверху серая шапочка. Без макияжа, чтобы не привлекать взгляд. Куртку набросила сверху, не застегиваясь, чтобы можно было легко скинуть, если придётся…
Документы засунула в карман штанов. Сумку через плечо. Последний штрих. Беру телефон, заучиваю номер Смирнова наизусть. А потом отключаю аппарат и кладу под подушку.
Из дома выхожу, но не на улицу, а в сад. За деревьями, в правом углу участка, небольшой проем в заборе. Взрослый не полезет, а ребёнок вполне. Ну и худенькая девушка вроде меня.
