Как будто Уайатт — щит, отгораживающий меня от остального мира. Вставший между мной и огромной горной вершиной, о которой я сейчас мечтала, чтобы её нависающая тень не казалась такой пугающей.
— Если всё слишком тяжело, то ты найдёшь способ справиться. Как и раньше, — настоял Уайатт, взяв меня за другую руку, и в ответ у меня покалывали кости. — Ты умная, Аврора, и, вероятно, самая страстная и решительная женщина, которую я когда-либо встречал. Ты из тех людей, которые берут невзгоды под уздцы и преодолевают их. Если кто-то и может преуспеть, так это ты.
Каждое слово ласкало моё сердце, успокаивая его. Я хотела раствориться в кружащем ночном небе его глаз, в дымчатом тембре его голоса.
— Кроме того, — Уайатт пожал плечами, позволив своей улыбке расплыться во всю ширь, вытащив и мою улыбку из укрытия, — ты не одна. У тебя есть я, чтобы помогать, когда возникают трудности. Мы вместе, верно? Деловые партнёры?
Что напомнило мне о том, что я не могла потеряться в нём, как того хотела часть меня. Уайатт прав — он здесь, чтобы поддержать меня, да, но как друзья. Деловые партнеры. Так и должно быть, если я хотела, чтобы всё шло гладко. Мне будет намного труднее сбежать снова, если всё пойдет наперекосяк, потому что у меня будет убежище, где я буду нужна.
И дом, который я пока не уверена, что хотела покидать.
Кроме того, мне нужно было быть в состоянии содержать себя. Мне нужно выбираться из любой ситуации, в которую попаду, как я могла делать раньше, когда, очевидно, больше верила в себя. Даже если слова Уайатта и его успокаивающие прикосновения помогали мне чувствовать себя в безопасности, если я слишком привыкну, что произойдёт, если он уйдет? Я не могла ожидать, что он всегда будет моей опорой.
Поджав губы, я кивнула ему и высвободила свои руки из его.
— Спасибо, Уайатт, правда. Я знаю, что веду себя глупо. Просто иногда я слишком много думаю.
— Точно. — Его руки на мгновение застыли перед ним, прежде чем он машинально провёл ими по волосам и прочистил горло. Уайатт снова взял валик с краской и протянул мне мой. — В любом случае, я тоже боюсь.
Моё лицо нахмурилось.
— Ты боишься?
— О, да. — На его лице появилась игривая ухмылка, когда он повернулся, чтобы опустить свой валик в поднос, стоящий рядом с ним. — Мысль о том, что мне придётся видеть тебя каждый день, и конца этому не видно, просто ужасает.
— Такой придурок, — пробормотала я себе под нос.
Я не знала, что на меня нашло в следующий момент, но одним быстрым движением я окунула свой валик в краску и провела им по его спине, краска стекала с каждого сантиметра его тела.
Уайатт замер на полуслове, и я со вздохом прикрыла рот рукой, осознав, что только что сделала.
Мучительно медленно он повернулся ко мне лицом, его глаза стали чёрными, как смоль. Возможно, он наконец-то придумал, как погубить меня…
Я перестала видеть из-за губчатого валика и слоя краски, покрывшей меня с головы до ног. Я издала крик, но он превратился в хрип, когда краска попала мне в рот, что заставило Уайатта взвыть от смеха. Я ненавидела себя за то, что, несмотря на то, что он сделал, от его смеха у меня подкашивались ноги.
Наконец, стерев с глаз достаточно краски, чтобы открыть их, я сразу же увидела лицо Уайатта и замахнулась на него валиком.
Он поймал его, одновременно попытавшись отпрыгнуть в сторону. Раздался громкий хлюпающий звук, когда его нога попала в лоток с краской.
И вот мы оба упали, валики разлетелись в стороны.
Уайатт с глухим стуком упал на пол, издав стон, когда я упала на него, ударившись головой о его грудь. От удара о его крепкое тело меня пронзила боль, но всё, что я могла делать — смеяться.
Безудержно. Уайатт тоже.
Он обнял меня, одной рукой перебирая мои волосы, а другой — поглаживая поясницу. Сотрясаясь от нашего смеха, я подняла взгляд и увидела его ошеломлённую улыбку. Либо он очень сильно ударился головой, либо ему слишком нравилось.
— Ты в порядке? — спросила я, поняв, что он определённо почувствовал всю тяжесть падения, когда я всем своим весом навалилась на него.
Он слегка гладил меня по затылку, улыбаясь всё шире. Мне пришлось бороться с желанием закрыть глаза и раствориться в нём. Отчасти потому, что я не хотела ещё больше размазывать по нему краску.
— Никогда не был так счастлив, — признался он, проводя пальцами от моих волос к окрашенному подбородку и…
— Что, чёрт возьми, происходит? — голос Черри поразил нас обоих, когда она вошла в комнату. В её глазах вспыхнул шок, когда я повернулась, и она хорошо рассмотрела моё лицо, измазанное персиковой краской. Я почти забыла, как, должно быть, ужасно выглядела, потому что Уайатт определённо относился ко мне не так, как раньше.
И он всё ещё не отпустил меня.
— Эм… мы поссорились, а потом, ну, мы упали, — призналась я.
— Вы двое такие странные, — хихикнула Черри, закатив глаза. — Просто рада, что не застала вас врасплох.
Какая-то часть меня задалась вопросом, появись она на несколько минут позже, даже на несколько секунд позже, можно ли было бы увидеть что-то большее. Но я не могла позволить себе думать о таком. Поэтому вместо этого неохотно оторвалась от Уайатта, чтобы продолжить красить.
Акцент на том, что неохотно красить дальше.
ГЛАВА 16
Уайатт
— На самом деле невероятно, — призналась Аврора, широко раскрыв карие глаза, когда она смотрела на своём телефоне видео с последней победой Сойера на родео. — Но в то же время пугает. Я не понимаю, как ты остаёшься в живых.
Черри сегодня работала в баре, так что в нашей кабинке только Аврора с тремя парнями, а Дюк стоял за стойкой. Я думаю, он присоединится к нам выпить позже. Вы бы не подумали, что Аврора общалась с нами всего около месяца, учитывая, как естественно она вписалась в нашу компанию.
Сойер закинул руки за голову и с самодовольной улыбкой откинулся на спинку кресла.
— Годы практики, детка. Если работа с Хенсли не заставит тебя уехать раньше декабря, ты сможешь присоединиться к ребятам, когда они приедут посмотреть, как я выиграю чемпионат мира по родео.
Я почти уже скучал по тому, как Аврора бросала на меня косые взгляды, потому что меня поразило напоминание о том, что она, возможно, не останется здесь навсегда. Странно, учитывая, насколько сильно она стала частью моей повседневной жизни. До декабря ещё несколько месяцев, и была большая вероятность, что она уедет раньше — её паническая атака на днях, когда мы красили стены, стала отрезвляющим напоминанием о том, что она не на все сто процентов заинтересована в постоянном проживании на Ивовом хребте.
Даже если запуск ретрита сработает, я не сомневался, что Аврора рано или поздно будет скучать по Англии. Я знал, что скучал бы, если бы был на её месте. И всё же мысль о том, что её больше не будет на ранчо, что она не будет усложнять мою жизнь, вызывала пустоту в моей груди.
Очень неожиданную пустоту.
Я имел в виду, ради всего святого, я так привык к тому, что меня заставляли заниматься йогой по утрам с ней и другими работниками ранчо, что было бы странно внезапно проснуться и отправиться на работу без того, чтобы она не выкрикивала мне разные позы.
Я просто не любил перемены, вот и всё.
— Звучит заманчиво, — кивнула Аврора, и на её губах появилась мягкая улыбка. Сойер просиял, несмотря на её слабое внимание. — Ты всегда хотел участвовать в родео на быках или хотел заниматься футболом, как Уайатт? Я просто предположила, раз уж вы, ребята, сказали, что именно так и подружились.
Сойер покачал головой.
— Нет, я всегда планировал, что выберу родео. Футбол — весело, но для меня он никогда не был финальной точкой.
О чём Сойер не сказал, так о том, что он даже не думал о колледже, потому что колледж означал возвращение домой к отцу на каникулы. Родео дало ему возможность круглый год отдыхать.
