Губы Серебрякова настойчивые и твердые, а его язык бескомпромиссно отвоевывает себе контроль над происходящим.
Это даже не поцелуй - какое-то животное сношение языками. Мои попытки сопротивляться быстро оказываются сломлены. Перед глазами размывается не только из-за слез, но и благодаря алкоголю, который все еще гуляет у меня в крови.
- Я не стану с тобой спать! - отчаянно выкрикиваю, когда Ян дает мне небольшую передышку. Луплю кулаками по его груди, яростно сопротивляясь попытке снова меня поцеловать. Уклоняюсь, стискиваю зубы, не позволяя повторить эту сладостную пытку.
- Ива, девочка моя, - шепчет Ян, словно одержимый. - Ива…
- Я сделаю, как ты! - шиплю на очередной поцелуй. - Раздразню и не дам, слышишь!? Не стану!
Широкая ладонь накрывает мой затылок, надежно фиксируя, вторая рука ложится на поясницу, вдавливая меня в каменную эрекцию.
Боже мой, он снова меня хочет. Хочет так сильно, что…
И снова боль. Снова осознание, что я лишь пешка в чужой игре.
- Я рядом с тобой совсем дикий, - неожиданно признается Серебряков. Смотрит на меня, а у самого, кажется, во взгляде ни грамма адекватности. - Никакого контроля - все летит к чертям. Как ты это сделала, маленькая? Приворожила?
Я могу лишь хлопать глазами. Мысли сейчас вязнут без возможности сформироваться хотя бы в какое-то подобие четкой фразы. Кажется, мы оба больны в этот момент. И никак не выходит перестать реагировать, начать дышать спокойно и прекратить это сумасшествие.
- Помоги мне, - с каким-то невероятным отчаянием в голосе просит Серебряков. - Оттолкни меня! Пошли! Не отвечай мне!
Вроде бы я понимаю его слова, но их смысл ускользает. Я растворяюсь в его темном взгляде, тону в том омуте, который засасывает нас обоих.
- Тебе нельзя, Ива, - яростно шепчет он. - Нельзя в меня влюбляться. Нельзя!
- Я уже… - срывается с моих губ. Зрачки у Яна становятся еще больше, и кажется, теперь от радужки и вовсе ничего не остается. - Помоги мне, - добавляю еще тише.
- Все, что угодно, - слышу хриплый шепот.
- Помоги, - прошу его, понимая, что после будет откат. Но сейчас мне кажется, что другого выхода просто нет.
Как нет и объяснений, почему я не отталкиваю Яна, а наоборот, цепляюсь за него и за этот момент нашей близости.
- Помоги забыть боль. Помоги…
Взгляд Серебрякова неуловимо меняется, но я уже вижу его решение.
- 23 Ива -
Ян стискивает зубы, желваки сильнее выделяются на его лице. Он прикрывает глаза, а затем шумно выдыхает. И я уже почти жду, что он снова уйдет.
- Ты пожалеешь об этом, - глухо произносит. Но вместо того, чтобы отпустить, подхватывает меня за ягодицы, вынуждая обвить его торс ногами. Я не понимаю, чего он хочет, но доверяюсь полностью.
Сейчас я морально выпотрошена, обнулена. Сейчас я захлебываюсь от боли, и мне нужен анестетик.
Алкоголь уже не помог.
Прохлада обжигает спину, едва мы выходим из ванной. Не успеваю даже подумать, что вообще-то здесь еще Макс, как Ян заносит меня к себе в спальню и сразу же захлопывает дверь за нами. Затем медленно несет меня к своей постели, укладывает на нее и долго вглядывается в мое лицо.
- Ты уверена, Ива? - его голос выдает нетерпение и желание, которое его одолевает не меньше, чем меня.
Возможно, в этот момент стоит остановиться, подумать, принять взвешенное решение. Но я полностью во власти момента - подаюсь вперед и сама прижимаюсь губами к его.
- Уверена, - шепчу на выдохе.
Его взгляд вспыхивает, а у меня во рту мгновенно пересыхает. С трудом сглатываю ком в горле. Закусываю губу, чтобы не ляпнуть что-нибудь и не испортить момент. Ян тут же накрывает ее пальцами, вынуждая отпустить.
- Я сам, - заявляет, а затем целует. Властно. Жестко. С таким напором, которого я не испытывала еще ни разу.
И сразу становится слишком много всего - чувств, эмоций, впечатлений.
Твердые, настойчивые губы, поцелуи-укусы и мурашки, которые, кажется, вовсе не проходят.
Серебряков искусен в ласках. И если в прошлые разы я уже это почувствовала, то в этот раз все выходит на какой-то новый уровень - та жадность, с которой он меня целует, трогает, зализывает, сводит с ума.
Я плавлюсь. Таю, словно мороженое на солнце. Невозможно остаться равнодушным после такого. Каждая моя клеточка звенит от напряжения. Желание - густое, концентрированное - витает в воздухе. А мы ведь просто целуемся.
Мне хочется трогать его, ощущать под пальцами крепкое, жилистое тело. Хочется скользить по широким плечам, чувствовать, как напрягаются мышцы руки, когда прикасаюсь к ней, когда задеваю крепкий пресс с четко прорисованными мышцами.
Ян шумно выдыхает, мягко перехватывает мою ладонь, целует кончики пальцев, неотрывно глядя в мои глаза. И столько щемящей нежности в этом моменте.
Будто между нами нет лжи, обмана и фальшивой свадьбы.
Словно мы обнуляемся в этот момент, начинаем заново свой отсчет.
Точно сегодня - новое начало.
- Ты очень красивая, - шепчет он, вбирает в рот один мой палец, затем второй. Бесстыдная и в то же время невинная ласка.
Я не понимаю, что будет дальше, но хочу пройти этот путь до конца. Ян вдруг выпускает мои пальцы и тянет мою руку вниз, чтобы накрыть ею мою же промежность.
Там влажно. Так горячо и остро.
- Поласкай себя, маленькая, - требует он. - Вот так, моя хорошая.
Пальцы скользят под белье, которое уже насквозь мокрое. Ткань задевает чувствительную плоть, мешает, и Ян, чуть отстранившись, просто рвет мои трусики.
Мне становится еще горячее - такой у него сейчас дикий взгляд. Особенно когда он нарочито медленно, словно давая мне возможность передумать, раздвигает мои ноги. А затем смотрит прямо туда.
Румянец вспыхивает у меня на щеках. Затем спускается ниже - я буквально чувствую его. Как и горячий взгляд мужа.
Не мужа…
Острый укол боли прорывается сквозь марево возбуждения. Серебряков чутко ловит этот момент и накрывает мои пальцы своими - направляет, давит, провоцирует.
Сладкая волна проходит по телу. Это еще не оргазм, но определенно я близка. Особенно когда Ян подается ближе, накрывает мою грудь губами прямо через белье - до боли прикусывает один сосок, и при этом довольно жестко трахает меня уже двумя пальцами. Инстинктивно развожу бедра шире. Мне не хватает совсем чуть-чуть, но буквально в самый последний момент все заканчивается, и я разочарованно всхлипываю.
- Нет!
- Да, Ива, потерпи, - мягко урчит Серебряков, трется носом о мое плечо, будто выпрашивает ласку. И я обнимаю его. Мне дико мешает этот его свитер. Конечно, я уже забралась под него рукам, но хочу-то большего.
- Сними, - капризно прошу.
В ответ я получаю то, от чего у меня пальцы на ногах поджимаются - видеть, как Ян снимает кофту, затем методично расстегивает ремень на джинсах, а после избавляется и от них - это просто за гранью.
Очень горячо. Кажется, я возбуждаюсь еще сильнее только от того, что вижу его, а затем и чувствую.
Кожа к коже.
Такой горячий. Большой. С размером того, что в боксерах, у Яна явно нет проблем. И тут уж точно не карандаш, как сказал тот гинеколог.
Если бы Ян меня трахнул той ночью, я бы точно не осталась девственницей.
- Не бойся, - тихо говорит он, оставляет цепочку мягким поцелуев на моем плече.
- Я не боюсь.
- Ты дрожишь, - усмехается он, спускаясь еще ниже.
- Это от нетерпения, - фыркаю, стараясь выглядеть уверенной и раскованной, хотя внутри паника разрастается.
Вдруг ему не понравится? Как бы там ни было, мне все равно это важно. Несмотря ни на что.
В ответ Ян стаскивает последнюю часть белья, оставшуюся на мне. Довольно агрессивно целует, при этом сжимая сначала одну грудь, затем вторую. Выкручивает соски, от чего у меня между ног тянет еще сильнее. Словно между этими частями тела есть прямое сообщение.
