2
Встретившись глазами с мужчиной, я растерянно застыла.
Молодой, высокий, статный.
Но более всего меня поразил его взгляд. Пронзительный, редкого янтарного оттенка, острый настолько, что казалось, будто ему достаточно одной секунды, чтобы понять все обо мне! Под этим взглядом хотелось поежиться. А ещё хотелось сделать глубокий вдох и выдох, чтобы угомонить беспощадно молотящее сердце в груди.
Он обошёл меня и остановился напротив, продолжая испытывать пристальным вниманием. А я зачем-то поднялась с места, и застыла перед ним, как солдат. Не знаю, зачем сделала это, может быть, этого требовала субординация или же причина была в мощной доминирующей энергетике, которая исходила от этого человека… Сейчас я туго соображала, пытаясь обуздать собственные неуместные и такие сильные эмоции.
— Арина Анатольевна, — бесстрастно произнёс хозяин резиденции. Не спрашивая, скорее, констатируя. Или с его стороны это было такое своеобразное приветствие?
Но я не придала значения. Иррациональным образом сейчас мой мозг отказывался анализировать и трезво оценивать ситуацию. Он отметил только, что голос этого мужчины идеально соответствует его внешности. Приятный, низкий, уверенный, с едва уловим бархатным оттенком.
— Марк Алексеевич, — отозвалась я негромко. Хотела кивнуть в знак приветствия, но не получилось. Тело не слушалось. Будто он сковал меня одним своим взглядом, и не позволял двигаться без его разрешения.
Таким ли я его себе представляла? Нет, однозначно не таким. Не таким молодым, не таким красивым. Почему-то в моей голове был образ долговязого ссутулившегося ботаника средних лет с непропорционально большой по сравнению с туловищем головой — видимо именно этот образ ассоциировался у меня с громким словом «гений». Но в этом мужчине все было очень даже пропорционально. Настолько, что невозможно было оторвать взгляд. Хотелось разглядывать его, любоваться эстетической красотой, но в то же время мое лицо горело от смущения, и это было так странно. Раньше я никогда не терялась и не испытывала смущения в обществе красивых мужчин.
— Присаживайтесь, — снисходительно предложил мой наниматель, указав взглядом на диван позади.
И я отмерла. Послушно опустилась на мягкое сидение, но расслабиться не получилось. Все тело натянулось струной, а щеки продолжали пылать, кажется, ещё сильнее, чем прежде.
Я злилась на себя за эту совершенно неуместную реакцию, которую, казалось, господин Варавва мгновенно считал, именно поэтому в его красивом голосе появились снисходительные ноты.
«Прекрати, Арина. Он всего лишь человек. Да, успешный, да, красивый, влиятельный, и сказочно богатый. Но все же только человек! Такой же, как и ты»
Марк Алексеевич опустился на противоположный диван, небрежным движением подтянув вверх брюки. Да, на нем были классические темные брюки и приталенная строгая рубашка темно-синего цвета с расстегнутым на две пуговицы воротом.
Эта одежда очень шла ему. В голове промелькнуло выражение: «Красив, как дьявол». Владелец дома, в котором я работала, действительно был очень по-мужски красив, и, судя по всему, отлично знал это. Он видел мою реакцию на его внешность, и похоже такая реакция была вполне привычна для него. А вот мне почему-то осознание такого положения вещей совсем не понравилось.
— Вы знаете, почему я пригласил вас сюда?
Этим вопросом Марк Алексеевич на мгновение застал меня врасплох. И я мысленно пожурила себя за несобранность.
— Не представляю, — сдержанно ответила ему, стараясь скрыть свой нелепый трепет перед этим мужчиной. Да, он очень красив, но ведь внешность — ещё не главное! Скорее всего, у этого таинственного господина невыносимый характер. Ему явно присущ прогрессирующий нарциссизм, и очень скоро я смогу в этом убедиться.
Господин Варавва слегка вздернул бровь.
— Неужели нет ни единой мысли? — поинтересовался он, и мне показалось, что я снова уловила в его интонации снисходительные нотки. Это разозлило меня и вместе с тем, захотелось поставить своего важного собеседника на место.
Усилием воли я заставила себя принять расслабленную позу. Откинулась на спинку дивана, закинула ногу на ногу, обняла ладонями оголившееся колено, сцепив пальцы в замок.
— Одна, пожалуй, все же есть.
— Уже неплохо, — отозвался Варавва, улыбнувшись одними губами.
И снова меня до глубины души задел его тон. Возможно, я сама себя накрутила, и мне всего лишь казалось, но складывалось ощущение, будто он всем своим видом хочет показать мне своё превосходство. Но не в социальном статусе или финансовом благополучии, это я бы снесла стойко. В конце концов, кто я такая? Всего лишь уборщица. Обслуживающий персонал. Но мне казалось, он считает, будто значительно превосходит меня и в интеллектуальном плане тоже. И это задевало. Сильно задевало.
Однако ни одного остроумного ответа в голову, как назло, не пришло, и поэтому я ответила просто, как есть.
— Полагаю из-за того, что я разговаривала с ребёнком в последнюю свою смену здесь.
— Разговаривали? — сухо переспросил хозяин резиденции. Затем с нажимом в тоне добавил: — Вы играли с ней.
— Мы просто несколько раз бросили друг другу мяч, а потом я сказала Викки, что мне нужно работать, и…
— Викки? — снова бесцеремонно перебил меня этот высокомерный тип.
— Она так представилась.
Я вдруг осознала, что меня всю буквально трясёт. Особенно сильно выдавали руки, они мелко подрагивали, и самое паршивое, что я не знала, куда их деть. Раздражаясь на саму себя за такую трусость, вздернула подбородок и посмотрела с вызовом в янтарные глаза своего жутко-красивого работодателя, который продолжал изучающе разглядывать меня, и будто чего-то ждал.
— Я понимаю, что нарушила условия договора, и вы вправе требовать моего увольнения, но все же считаю, что я ничего плохого не сделала, — с достоинством произнесла я, отчаянно надеясь, что он не заметит, как сильно дрожат мои губы. — Викки обратилась ко мне с просьбой помочь отыскать мяч, и я не могла отказать ребёнку. И если такая ситуация повторится в будущем, боюсь, что я поведу себя точно так же…
— Не нужно так волноваться, Арина. Я не собираюсь наказывать вас за нарушение условий договора, — спокойно ответил господин Варавва на мою пламенную речь, с уже ставшей привычной снисходительной интонацией в его голосе. И в этот момент я действительно почувствовала себя полной дурой.
— Но зачем же тогда вы меня позвали?..
Шумно втянув воздух, Марк Алексеевич подался вперед и, сложив руки в замок, глянул на меня из-под бровей.
— Девочка не ладит с посторонними людьми, — сдержанно пояснил он. — За последний месяц мне пришлось уволить ряд нянь с безупречным образованием и рекомендациями, потому что ребёнок их боялся и не хотел идти на контакт. А с вами… Я просматривал записи камер наблюдения, и прекрасно знаю, что вы делали, Арина. Возможно даже к лучшему, что вы повели себя именно так.
Я ошеломлённо выдохнула. Уж чего-чего, а такого поворота событий от встречи с хозяином резиденции я не ожидала. Выходит, он пригласил меня к себе домой, чтобы… похвалить? С ума сойти.
— И все же… — неловко произнесла я, окончательно растерявшись в разговоре, который принял неожиданное направление. — Я все ещё не до конца понимаю, для чего вы пригласили меня сюда?
— Мне было необходимо составить о вас личное впечатление.
— Для чего?
— Вам нравится ваша работа, Арина? — вдруг поинтересовался Марк Алексеевич, бестактно проигнорировав мой предыдущий вопрос.
С какой целью он об этом спрашивает? Я ведь горничная. Кому может нравиться убирать грязь в чужих домах? Очевидно, что я вынуждена этим заниматься, потому что мне нужны деньги, а тут очень хорошо платят. Или для него это не очевидно?..
— Скажем так, это не мое призвание, — позволила я себе легкую усмешку.
— Тогда почему вы занимаетесь этим?
Очень захотелось ответить что-то вроде «не ваше дело», но воспитание и вынужденная субординация перед ценным работодателем, не позволили произнести это вслух. К тому же, мне стало крайне любопытно, что этому циничному типу от меня нужно. Да и после того, как господин Варавва одобрил мое общение с Викки, уровень раздражения внутри понизился практически до нулевой отметки.
