— Не смотри на него и не разговаривай с ним, если не хочешь, чтобы уже мы подали на вас в суд.
— Да я вас…
Еще несколько шагов в нашу сторону, и стало действительно страшно. Хорошо, что я быстро бегаю.
— Кэйт! — наконец-то глава семьи Соер подал голос.
Женщина замерла, а потом медленно вернулась на место.
— Когда мы все успокоились… Я покажу видео, один из учеников все заснял.
И Патрисия Орнелл включила запись. На ней была школьная столовая. Двое парней стояли близко друг к другу. Видимо, юный Мартин Скорсезе начал снимать не сразу, но главное он снял.
— Ты сирота, Локхарт! Твоя мама решила, что лучше умереть от рака, чем жить с тобой. Ты…
Какую гадость этот противный рыжий огрызок хотел сказать еще, осталось тайной. Потому что Билли набросился на него с кулаками и начал бить подносом для еды.
Директор нажала на паузу.
— Как вы все видите, — начала она.
— Он опасен для окружающих, — перебила ее истеричка Кэйт, — вы разве не видите? Я требую, чтобы вы извинились!
— Извинились… — проговорила я.
Во мне все клокотало от ярости и обиды. Дети жестокие, это всем известно. Но кидаться такими словами. Боль пронзила меня словно вспышка фотокамеры. Никто не станет обижать Билли!
— О, я извиняюсь, — сказала с все нарастающей яростью и на этот раз я начала идти на Соеров.
— Извиняюсь за то, что вы и ваш сынок настолько тупы и не знаете, что такое элементарное сочувствие. Мне жаль, что вы оба спрятали свои головы так глубоко себе в задницы и не видите, какой ваш сын противный засранец. И мне очень-очень жаль, что издевательство над смертью мамы одноклассника — самое огромное достижение его жизни.
— Мисс Девенпорт… — услышала я ошарашенный голос Патрисии.
Не обращая ни на что внимания, я поправила лямку сумки на плече и рукой подозвала к себе «почти что пасынка».
— Пошли, Билли, мы уходим.
С этими словами я открыла дверь и, не оборачиваясь, покинула кабинет директора.
В машину мы оба сели молча. Во мне еще было огромное количество адреналина и нестерпимо хотелось на пробежку. Я молча вела машину, иногда бросая взгляд на Билли. Мальчик вел себя, как никогда тихо, отвернулся к окну и натянул наушники. Немного подумав, я решила не ехать сразу домой.
Остановилась около лотка с мороженым. Думаю, порция мороженого мне не повредит, откажусь от ужина. Вернулась и протянула Билли мятное с шоколадной крошкой, его любимое.
— Спасибо, — пробормотал мальчик.
Мы молча начали поглощать сладость. Я подсчитывала количество калорий, когда услышала, как Вильям заговорил.
— Спасибо, — застенчиво, не глядя на меня, произнес тот.
Я сделала глубокий вдох, грудь сдавило тяжестью воспоминаний.
— Мои родители тоже погибли. Водитель фуры уснул за рулем и влетел в их машину, — я замолчала, вспоминая то время. Всю ту боль и неверие…
— Так что я понимаю, что ты чувствовал. Просто не обращай внимания на слова того придурка. Надо было врезать ему еще посильнее. Записать тебя на бокс, что ли? — задумчиво пробормотала я.
Мальчик улыбнулся, и я ответила ему тем же.
— Но ты была сегодня крутая! Как ты уделала его родителей.
Я сделала вид, что надеваю на голову невидимую корону и ухмыльнулась.
— Конечно, уделала. Ведь обзывать тебя — это МОЕ любимое занятие.
Билли закатил глаза.
— Только ты не думай, что мы теперь друзья, — тут же сказала я, — в Фейсбуке я все равно тебя не добавлю.
— Что? Да я случайно добавил тебя в друзья! — закричал малец.
— Ага, конечно, так я и поверила.
— Ой, замолчи, Стелла.
Я показала ему язык и своей ложкой полезла в его мороженое. Вильям взвизгнул и попытался спасти десерт. Со смехом серийного убийцы я отобрала у него мороженое. Так уж и быть, на диету сяду завтра. Уважаемые читатели! Я очень рада, что вы начали читать эту книгу! Спасибо огромное, так приятно знать и видеть, что твоя работа находит отклик!
ГЛАВА 3
— Стелла, я просто хочу, чтобы в следующий раз ты дожидалась меня, и мы бы оба шли в школу. Драка — это не шутки, тем более не в характере Билли.
Уже битый час Питер отчитывает меня, словно нашкодившего котенка. А я ему позволяю. Вот такое настроение у меня сегодня… не ругательное. Тем более Пит провел сложнейшую операцию, но пациент все равно скончался.
— Я знаю, милый, — покорно согласилась и даже взгляд потупила.
Но судя по тому, как тяжело вздохнул Локхарт, он мне не поверил.
— Не могу поверить, что ты начала ругаться в кабинете директора, — мой жених покачал головой и устало опустился на кровать спиной ко мне.
— Я знаю, что много работаю и не уделяю сыну должного времени… я стараюсь, — мужчина замолчал и медленно повернулся ко мне, — просто постарайся больше так не делать, Стелла. У нас в семье сейчас только один ребенок, пусть так и остается.
И он снова отвернулся. Сказать, что я была в шоке от этой речи в стиле «я большой и взрослый» — значит, ничего не сказать. Даже не выслушав моих объяснений, он начал отчитывать меня за то, что я немного повысила голос в школе. Что вообще происходит? Меня начало трясти от злости. Всегда так было, я вспыхиваю словно спичка. О чем я там думала раньше? Не ругаться? Эту крамольную мысль вычеркнула жирным черным маркером. Я вылезла из-под одеяла, под которым находилась все это время, и начала собирать со стороны Питера его вещи. Подушку, беруши, одеяло.
Видимо, мои телодвижения и злобное дыхание привлекли внимание Локхарта, потому что он снова обернулся.
— Дорогая, не начинай! — промолвил мужчина, подняв беспомощный взгляд к потолку.
Нет, милый, оттуда помощи не жди.
— А я и не начинаю, начал все ты, — встала с кровати и вывалила груду вещей у ног жениха.
— Вместо того чтобы спросить как я, ты начал с порога наезжать на меня. «Будь взрослой, Стелла. Так не делай, Стелла. Плохая девочка, Стелла», — передразнив его интонацию, проговорила.
— Прости, я был не прав. Я так устал на работе, — схватив меня за запястье, Питер потянул меня на себя и обвил руками мою талию.
— Как ты?
И смотрит на меня снизу вверх этими своими голубыми глазами. Знает, что я млею от этого взгляда.
Мои друзья, точнее, уже бывшие, мне открыто говорили, что мы с Питером Локхартом — не пара. Что такой мужчина встречается со мной ради статуса, лишь для того, чтобы показать всем, что рядом с ним красивая яркая игрушка. Мне двадцать семь, а Питеру — пятьдесят два. Мои самые серьезные отношения длились три года, а он двадцать лет прожил с женой, пока та не скончалась от рака. Нас разделяет многое…
Когда я увидела его четыре года назад, то даже не думала, что у нас действительно все получится. Он стал одним из первых моих клиентов. У нас не было бурного романа. Все спокойно и самое главное — стабильно. Эмоций нам обоим хватает на работе, дома мы хотим тихого спокойствия. Мы медленными шажками шли к нашей совместной жизни. Оба вошли в серьезные отношения впервые за длительное время. И как-то незаметно Питер стал частью меня, моей жизни. Через два года Питер предложил переехать к нему и пару месяцев назад сделал мне предложение.
— Нормально я, — проворчала и положила ладони ему на голову, начала ногтями массировать кожу.
Питер закрыл глаза и прислонился лбом к моему животу. Почувствовала, как его руки забрались мне под майку и одним ловким движением стянул ее с меня. Кожа тут же покрылась мурашками. Локхарт придвинул меня еще теснее к себе и, взяв за ягодицы, усадил сверху. Я тоже быстро освободила его от футболки и не смогла сдержать стона наслаждения от контакта кожа к коже.
Питер взял мои щеки в ладони и поцеловал, нежно-нежно, сердце защемило от нахлынувших чувств. Я ответила на поцелуй, притягивая жениха еще ближе к себе.
Мы лихорадочно гладили друг друга, стараясь насытиться. Стоны и хриплое дыхание слились в одну мелодию страсти и любви. Наслаждение волнами распространялось по телу и затем наступило умиротворение, как всегда и бывает.
