– Нет, – она повернулась, вытирая руки об фартук. – Сматывайся. Увидимся завтра.
– Спасибо, – я сняла фартук и отбросила его. – Пока, Пол.
– Хорошего вечера, Ливи, – крикнул он, размахивая поварешкой над головой.
Лавируя между столиками бистро, я пробираюсь к двери и выхожу в узкий переулок, тут же намокнув под дождем.
– Прекрасно, – улыбаюсь я, прикрывая голову джинсовой курткой, и принимаюсь бежать.
Пока я перепрыгиваю выбоины, мои конверсы не дают ни единого шанса ногам остаться сухими, хлюпая при каждом быстром шаге, который я делаю по дороге к автобусной остановке.
Зайдя в наш дом, толкаю дверь и, затаив дыхание, прижимаясь к ней спиной.
– Ливи? – хриплый голос Нан1 настойчиво освещает мой промокший дух. – Это ты?
– Я! – вешаю промокшую куртку на крючок и скидываю насквозь мокрые конверсы, прежде чем пройти по длинному коридору к кухне в дальнем конце. Нахожу Нан, склонившейся над плитой и помешивающей что-то в огромной кастрюле – несомненно, суп.
– Вот и ты! – она бросает деревянную ложку и ковыляет ко мне. В свои восемьдесят один она довольно яркая и по-прежнему расторопна. – Ты промокла!
– Все не так плохо, – уверяю ее, взъерошивая волосы, пока она осматривает меня с головы до ног и останавливается на моем плоском животе, как только задирается футболка.
– Тебе нужно поправиться.
Я закатываю глаза, но подыгрываю ей:
– Умираю с голода.
Улыбка, озарившая ее морщинистое лицо, заставляет улыбнуться и меня, когда она обнимает меня, похлопывая по спине.
– Чем занималась сегодня, Нан? – спрашиваю я.
Она отпускает меня и указывает на стол:
– Садись.
Немедля делаю так, как мне велено, и беру ложку, уже ждущую на столе:
– Итак?
Она поворачивается ко мне, нахмурившись:
– Итак, что?
– Сегодня. Что ты делала? – подсказываю я.
– Оо, – бросает в меня кухонным полотенцем. – Ничем волнительным не занималась. Немного походила по магазинам и испекла твой любимый морковный пирог, – она подходит к другой столешнице, где на охладительной решетке лежит пирог. Только это не морковный пирог.
– Ты приготовила для меня морковный пирог? – спрашиваю, глядя, как она возвращается и наливает две тарелки супа.
– Да. Как и сказала, Ливи. Я сделала твой любимый.
– Но мой любимый лимонный, Нан. Ты знаешь это.
Она не отрывается от своего занятия: несет две тарелки с супом и ставит их на стол.
– Да, знаю. Поэтому и испекла тебе лимонный пирог.
Я снова взглянула через кухню, просто чтобы удостовериться, что не ошибаюсь.
– Нан, больше похоже на пирог-перевертыш с ананасами.
Она присела на стул, посмотрев на меня так, будто это я здесь тронулась умом.
– Потому что это и есть пирог с ананасами, – она погрузила ложку в тарелку, прихлебнув немного супа с кориандром, прежде чем потянуться за свежим домашним хлебом. – Я испекла твой любимый.
Она запуталась, также как и я. Из-за последних нескольких секунд нашей беседы я понятия не имею, что за пирог она испекла, да мне и не важно. Я смотрю на свою любимую бабушку и наблюдаю, как она кушает. С ней, кажется, все хорошо, и она не выглядит запутавшейся. Это начало? Наклоняюсь вперед:
– Нан, ты хорошо себя чувствуешь? – Я беспокоюсь.
Она начинает смеяться:
– Я шучу над тобой, Ливи!
– Нан! – подтруниваю я, тут же почувствовав себя лучше. – Не делай так!
– Я еще не выжила из ума, – она махнула своей ложкой в сторону моей тарелки. – Ешь свой ужин и рассказывай, как сегодня справилась.
Вздыхаю и драматично пожимаю плечами, ковыряясь в супе.
– Я не могу справиться с кофе-машиной – большая проблема, так как девяносто процентов покупателей заказывают какой-либо кофе.
– Ты поймешь и справишься, – с уверенностью говорит бабушка, как будто она эксперт в этих штуковинах.
– Не уверена. Дэл не оставит меня просто для уборки столиков.
– Ну, а за исключением кофе-машины тебе нравится?
Я улыбнулась:
– Да, действительно нравится.
– Хорошо. Ты не можешь вечно за мной присматривать. Такая молоденькая штучка, как ты, должна наслаждаться жизнью, а не ухаживать за своей бабушкой, – она посмотрела на меня с опаской. – Да и в любом случае, за мной не нужно ухаживать.
– Мне нравится за тобой присматривать, – возражаю тихо, вдаваясь в свою обычную лекцию. Мы могли спорить об этом до посинения, но так и не прийти к согласию. Она слаба, не физически, а морально, и не важно, как сильно она настаивает на том, что с ней все в порядке. Бабуля вздыхает. Я опасаюсь худшего.
– Ливи, я не оставлю это злачное божье место, пока не увижу, что ты взяла все под контроль. А этого не случится, если ты все время будешь носиться со мной, как курица с яйцом. Я опаздываю, так что давай, включай свою маленькую тощую задницу в работу.
Я вздрагиваю:
– Говорила же тебе. Я счастлива.
– Счастлива, сбегая от мира, который может столько всего предложить? – спрашивает она серьезно. – Начни жить, Оливия. Поверь мне, время очень скоро пройдет мимо тебя. Прежде чем успеешь понять, будешь считать вставные зубы и не сможешь кашлянуть или высморкаться, не рискуя при этом описаться.
– Нан! – я поперхнулась куском хлеба, но она совсем не удивлена. Она предельно серьезна, как всегда бывает с ней во время подобных разговоров.
– Правдивая история, – вздохнув, говорит она. – Развейся. Принимай все, что ни подбросит тебе жизнь. Ты не твоя мать, Олив…
– Нан, – медленно предупреждаю я.
Она заметно вжалась в свое кресло. Знаю, что пугаю ее, но я вполне счастлива и так. Мне двадцать четыре. Я жила с бабушкой с самого рождения и после того, как бросила колледж, нашла отговорку остаться дома и присматривать за ней. Но пока я была счастлива присматривать за бабулей, она этому не радовалась.
– Оливия, я двигаюсь дальше. Ты тоже должна. Я никогда не должна была тебя удерживать.
Улыбаюсь, не зная, что сказать. Она не осознает этого, но мне нужно было задержаться. В конце концов, я дочь своей матери.
– Ливи, сделай свою бабулю счастливой. Надень какие-нибудь туфли, выйди и наслаждайся собой.
Теперь ссутулилась я. Она не может просто остановиться.
– Нан, ты пытаешься заставить меня встать на каблуки, – ноги болят от одной только мысли.
– Сколько у тебя пар тех холщовых? – спрашивает она, намазывая мне маслом еще хлеба и подавая.
– Двенадцать, – отвечаю, абсолютно обнаглев. – Все разных цветов. – Еще, я собираюсь купить желтые в субботу.
