Включение Захарии в троицу против Гримора — первую из трех троиц, если верить Сивет — сделала Диего более сердитым, чем обычно, это был первый раз, когда Зак показал им некоторые стороны той очень странной договоренности между ним, человеком и эльфом.
Диего скрестил руки, снова покачивая ногой.
— Ты мог стать более сильным, Захария, но не более умным. Объединение с тем эльфийским мутантом? Что такого вы делаете ночью?
— Заткнись Диего, — сказал ему Алекс. — Ты ничего не знаешь об этом.
Зак продолжил есть, явно голодный. Он знал Диего лучше, чем Александр и не поддался на уловку.
Телефон на столе Александра зазвонил.
— Это твоя линия, Зак, — сказал Александр. — Сотовый телефон Линдаля.
Зак помахал рукой.
— Ответь ему, — сказал он с набитым гамбургером ртом.
— Это Александр, Линдаль, — ответил он в трубку. — Зак… ест. — Даже говоря это, он ощущал себя странно.
— Я загнан в угол в переулке на улице Черри, по Рутгерса — стрит, — резко сказал Линдаль. — Около тридцати из них. Это что-то новое, в это время дня. Приходите быстрее. — Затем тишина.
Александр повесил трубку.
— Вампины. Тридцать, на перекрестке Черри и Рутгерса.
Зак забросил еду в пакет и встал. За ним поднялся Диего.
— Ты не должен идти, — сказал Зак Диего. — Мутант и я справимся сами.
Диего пожал плечами.
— Мне нужно развлечься.
Зак посмотрел на Александра.
— Я бы пошел с вами, если бы вам нужна была моя помощь, но, кажется, с тридцатью вы управитесь сами, и есть еще Линдаль… и у меня свидание, — Александр спрятал улыбку.
— Вот сукин сын, — выругался Диего. — Кто?
— Кристина.
— Блять, — воскликнул Диего. — Ну и кто потерял свои угрызения совести сейчас?
— Я просто поприветствую ее в компании Диего. Внизу.
Черные глаза Диего смотрели на него мрачной тучей.
— Однажды, мой друг, ты упадешь со своего пьедестала, и я надеюсь оказаться поблизости, что бы увидеть это.
— Я упал с того пьедестала десять лет назад, Диего. Захария спас мою задницу и дал мне второй шанс. У меня нет намерения профукать его. А теперь пойдите и вытащите задницу Линдаля из того пекла, в которое он угодил, а не желай мне горя. У меня дела.
Захария улыбнулся, придерживая дверь открытой для Диего.
— Ты учишься, малыш, — сказал он Александру. Затем исчез.
Александр улыбаясь, перезарядил свои ножи и направился к двери. Пожелав Кристине спокойной ночи, подтвердил свои договоренности. Она была красива в розовом и белом, но Алекс никогда не позволил бы Диего узнать, что девушка оставила его совершенно равнодушным.
Он хотел сбежать по пожарной лестнице в холл и избежать переполненного лифта. В это время суток дожидаться лифта можно было вечность. Спуск по лестнице его бы не утомил, ни в малейшей степени. Но это могло привлечь к нему внимание. Поэтому, Алекс терпеливо дождался лифта, загрузился в него наравне с дюжиной других людей, сдвинулся в сторону, освобождая место другим жаждущим спуститься вниз.
Лифт остановился на следующем этаже, выгрузив большинство попутчиков, и пополнился новыми пассажирами, а затем животный инстинкт скрутил его внутренности в узел, поднимая волосы на затылке дыбом.
За ним наблюдали.
Его сердце загрохотало.
Он не сделал ни одного резкого движения. Вместо этого, пока люди находились в лифте, он повернулся так, что его спина была прижата к боковой стенке кабины, давая ему повод взглянуть на всех, стоило только поднять голову.
Мужчина поднял голову и осмотрелся.
Она стояла у другой стены лифта, почти полностью закрытая спинами других пассажиров, потому что ее рост едва ли достигал пяти футов.
Миа. Шамира Мендес из Сан — Диего, Калифорния.
Его первой мучительной мыслью было: "Ты так чертовски красива Миа".
Тогда чертова реальность ударила его в грудь. Миа смотрела на него, потому что она думала, что он был мертв. Она думала, что он умер десять лет назад, в Сан-Диего.
И теперь девушка смотрела на него со слезами на глазах, и все, о чем он мог думать это о том, что его член затвердел и сердцебиение усилилось, и как сильно он хотел взять ее там, где остановился… склонив над кухонной стойкой, раздвигая своим членом влажные складочки и заставляя ее выкрикивать его имя.
— Вы в порядке, сэр?
Он оторвал взгляд от Мии.
— Простите? — сказал он хрипло. И сердито посмотрел на седую леди рядом с ним.
— Вам трудно дышать, — сказала она. — У вас клаустрофобия?
Все смотрели на него. Стать центром внимания хреново для вампира. Зак вдолбил эту истину в него с самого перерождения. Сивет была еще более строга в этом, теперь вампиры ассимилировались в человеческом обществе. Он сглотнул.
— Я в порядке, — сказал Александр.
Но он не был в порядке. Он посмотрел на Мию. Она все еще смотрела на него. Девушка знала, что это был он. У него не было ни единого шанса это отрицать. Нет выхода. Нет никакого чертового блефа, который он мог бы использовать, чтобы обмануть ее. Знание блестело в ее глазах.
— Дайте ему немного места, пожалуйста, — сказала она. — Люди, отойдите немного.
Миа подходила все ближе, взяв на себя ответственность.
Все они сдвинулись в сторону, очистив около восемнадцати дюймов. Миа шагнула между ними и оказалась рядом с ним.
— Сделай глубокий вдох, — сказала она низким голосом.
Он не мог оторвать взгляд от ее лица. Слезы в глазах, объединяясь, одна за другой стекали по ее щеке. Одной каплей. Но Миа не стирала ее, не подавала каких-либо признаков эмоций. Холодная, спокойная, полностью себя контролирующая.
— Мы приехали, — добавила девушка, говоря для других в лифте, поддерживая иллюзию клаустрофобии, паники. Она знала, у него никогда не было ничего подобного.
Когда двери открылись, остальные отступили, давая им выйти первыми. Миа схватила его за лацканы и потянула из лифта. Он позволил ей, несмотря на то, что был на полтора фута выше, весил почти на сто фунтов тяжелее ее. Но один ее аромат вскружил ему голову и заставил его чувства слететь с катушек.
Что-то с ароматом ванили и грейпфрута?.. Александр чувствовал, как клыки выдвинулись, и рот заполнился вампирской слюной, чтобы обезболить ее плоть, чтобы она не почувствовала первый прокол его клыков. Его член пульсировал мучительной необходимостью прижать ее к противоположной стене в фойе и бессмысленно трахать.
Его дыхание участилось от этой дилеммы.
Ее руки лежали на его груди. Боже, он мог чувствовать жар ее рук. Вампир сглотнул.
— Ты должен быть мертв, — прошептала она.
