Я потом это радостный женский смех, словно надругательство над собой, долго все слышал в ушах.
И на это раз, как только приехал босс, так словно тот же смех мне от его слов. Все мерещится в ушах.
— Отдай, да отдай!
— Сейчас!
Потом официальный банкет. Мы сидим за большим и общим столом. Посол Российский, стоит и речь говорит. А мне официант подносит салфетку, я ее открываю, а там коряво, но нагло.
«Так сколько»?
Беру и пишу сверху.
«Сколько обещали и как договорились и ни копейкой меньше»!
И вдруг! Стол отлетает, и ко мне подбегает взбешенный босс. Наклонился, прижал плечо, руку больно сжал и шипит.
— Ну, инженер… Я тебя раздавлю, порву в клочья!!!
Вот как, однако? А вы говорите? Все официально и главное, качественно. Нет, деньги свои их ведь тоже защищать надо! Раз заработал, честно трудился, и ничего и не у кого не украл, не обманывал и все честно все отработал, то, причем здесь это его желание? Я понимаю, что у них так! Если не обокрал, то и не выиграл. Считал, что как будто бы он проиграл. И я уперся! Встал и стою на своем!
Все время, кого он ко мне подсылал весь оставшийся вечер я им все одно и то же твержу.
— Сколько обещали и как договорились и ни копейкой меньше!
Ко мне уже жалко приползли мои товарищи. Да, брось ты! Отдай ему, ну его нафиг! Ты на него посмотри, он же словно взбесился!
— Нет! — Говорю. — Такому, если сегодня отдашь палец, то он завтра и руку отхватит!
На моей, нашей стороне правда!
Рисковал, конечно! Ведь все могло случиться. И так и намечалось, как потом оказалось. Но у меня уже появились союзники. Вечером ко мне в номер зашел заместитель главного из КБ Миля.
— Ну, ты и перец! Хотя, я на твоей стороне. Уговаривали его все, и я в том числе. Говорю, смотри, как ребята старались, как все отделали, подогнали. Вертолет получился, может быть даже лучше, чем у нас.
— Ты бы, Вячеслав Александрович сменил гнев на милость и ребят не то, что отозвал назад, а лучше бы ты им премию дал.
— Что, так и сказал?
— Да! И потом по машине его сам поводил, все объяснил и показал. Он меня послушал и вас наконец-то пожалел. Поостыл. Я его, вроде бы убедил, что лучше вас так, и главное ведь вы уже здесь и готовы завтра взяться за очередной вертолет. Так, что работайте! Прощаюсь, пока!
На прощанье он все же, этот босс, удумал мне свинью лично подложить. Собрал всех ребят и сказал, что вот вам сумма, и что я ее как и обещал, вам передаю. Только вы, инженеру своему, урежьте за строптивость!
Он уехал, а на следующий день утром все собрались. Я уже все понял и им говорю. Что у меня такой принцип. Я только руковожу, а с деньгами вы сами решайте!
Я только сумму, обещанную отстоял, а теперь вы уже, как считаете сами. Сказал и вышел, пошел к помощникам нашим. Вьетнамским ребятам. Сел с ними на корточки и говорим. Они прямо на меня, как на икону. Это же надо, ведь такое впервые у них на глазах, так оказалось. Чтобы работник огрызался и не пошел на попятную? У них так нельзя! И потом рассказали, что в армии почти нет наказаний. Только два предупреждения. Одно, потом второе.
— А дальше, что? — Спрашиваю. — Какое третье? Что за наказание? А они нахохлились, переглянулись и один, самый смелый из них.
— Третьего нет предупреждения! Ты, Жора понял? Не бывает его.
— Чего не бывает? Чего, для него?
— А ничего. И ему уже, будет все равно. И мы это знаем. А теперь и ты, знаешь. Ну и хорошо, что ты не вьетнамец!
Вышел из комнаты Лешка, зовет.
— Ребята решили, что всем поровну, а тебе, как руководителю, на двадцать процентов больше!
Вот так-то, господин босс!
— Ну, что же решили, так значит решили! А теперь давайте ко второму вертолету приступать.
Смотрю на моих ребят. Они словно воспарили. Еще бы, думаю, какую трагедию, можно сказать, пережили. Но в глазах уже вижу и поддержку, и решимость во всем мне помогать! Вот так надо себя защищать!
И не в деньгах, дело, а в достоинстве человека. Никогда не давай себя унижать!
Захожу в мастерскую.
— Т…а…а…а…к! — Говорю. И совсем забываю, что у Леньки в помощниках этот самый Так и работает. Вот же привычка дурная и мне все время хочется именно с этих слов давать задание!
И как только говорю, то вижу, как он отложив работу, на меня устремляет свой взгляд, этот помощник Леньки, товарищ, которого и зовут Так, а не иначе!
— Жора, ты что-то хотел мне сказать? — Спрашивает.
И вот уже не один раз и все время так и Так!
Хорошо, что у всех остальных, как у самолетов имена. Этот Минь и тот Минх, а этот Мигх. Вот как у них, пойди, попробуй сначала запомни, а потом и не ошибись?
Сегодня у меня встреча с женщиной. Событие приятное и почти невероятное. Жена начальника цеха одного, учительница русского языка и потом ей ведь так и хочется блеснуть своими познаниями. Потому она у нас вроде бы за переводчика, но при этом учится у нас в произношении русских слов.
— Нет, скажи часы. Нет, не сасы, а часы. — Мучаю ее.
— А еще лучше скажи, жук! — Сук.
— Да не сук, на котором сидишь, а жук, который ползет.
— Ну, хорошо. Давай повторим жи и ши.
— Зи и сы.
— Да не зи, а жи, живот и живет, значит, дышит, пьет, радуется человек.
— А почему ты, Сора про сы ничего не говоришь? Что это значит сы?
— Ну, это… А почему тебе именно это надо знать? Давай лучше поговорим о звуках че и ща.
— Да, Сора, как сто, так ты мне все объясняешь, а вот про сы, ничего не хочешь скасать.
— Не хочу и вообще, это грубо. А зачем тебе это знать?
— Сотя бы потому, сто Генка все время так говорит ребятам. А они меня спрасывают, сто это за сы такое? Так, сто зе это? Это сто, грубо, как муськой пфуй.
— А это еще, откуда!? Что это за пфуй? Что, опять Генка так говорит? Вот я ему задам!
А про себя думаю. Это как-то обидно даже, что так предмет мужской гордости можно назвать. Ну, сколько же им говорить? Не ругайтесь при вьетнамцах, они и так все схватывают на лету. А то будет потом, как мне рассказывали ребята об арабах.
Работали наши в Каире, на авиабазе Каир-Вест, а там проходная с охраной из местных солдат. И мужики те, от нечего делать, взяли и одного араба научили гадким словам. А он и рад! На другое утро идут на работу, а потом ржут, дурачье. Особенно, когда мимо проходной наши женщины проходят. А потом их срочно к начальству нашему и кричат на них.
— Ну, что вы за идиоты, такие? Кто это Мамука научил?
А тот Мамук стоит и всем кто мимо. Извините за грубость, но слово это, матюг, потому все-таки, заменю его, на звезду. Так вот, Мамук тот стоит и всем кто мимо него.
— Давай, ……дуй!
