Кто ее мозги потом со стен отмывать будет?
Широко зеваю, покидая ванную и плетусь в спальню, хватит на меня сегодня, слишком много событий, которые совершенно не вписываются в мое обычное времяпрепровождения. Поднимаю телефон и вижу злую тираду от Агаты, что в очередной раз грозится увольнением и просит отблагодарить ее за потраченное на меня время.
Все же прекрасно понимают, что я ее не уволю так просто?
***
Кто бы мог подумать, что Александр Нильсен проведёт свои выходные дома, роясь в себе и своей голове, так ещё и отставил СМИ без единого громкого заголовка, если не считать фото, как я покидаю участок со слишком злым лицом.
Но, готов признать, вышел я на нем, как всегда неотразимо, вплоть распечатывай и украшай фасады зданий.
Уныло перелистываю договора и отчеты, что не доделали с Агатой в пятницу, после ее фееричного приключения. Мне даже кажется, что на ее упругой заднице стоит магнит, притягивающий неудачи.
И меня похоже тоже, потому что взгляд с неё иногда увести не могу.
— Что это? — вздрогнув от неожиданности, спрашиваю я, когда у меня перед носом появляется женская рука, что с громким шлепком кладёт лист на стол.
— Мое заявление, я ухожу, — она вздергивает свой курносый нос, с вызовом смотря на меня.
— Мм, как жаль, что я его не подпишу, — пожимаю плечами и демонстративно откладываю лист.
Девушка зло хватает бумагу и вновь кладёт ее передо мной.
— Подпишите, давайте! — прожигает меня своими кошачьими глазами, а в голове сразу возникает идея, которую воплощаю моментально.
— Хорошо, — беру в руки ее заявление, складываю и рву на кусочки. — Ой, как жаль, подписывать и нечего.
Она хлопает глазами и хватает ртом воздух от негодования.
Прекрасная, она чертова ведьма, которую хочется доводить и доводить, следя за такими красочными эмоциями.
— Что вы творите?! — взвизгивает, сжимая кулаки.
— Слушай, — лениво поднимаюсь с кресла, наступая на брюнетку. — Мне нужна помощница, тебе работа, зачем все усложнять? — просовываю руки в карманы брюк, следя за девушкой, что хмыкает.
— Мне не нужна работа.
— Вот как?
— Вот как.
Стоим практически вплотную, заглядывая друг другу в глаза, ее изумруды ярко сверкают, а я не знаю чем думаю, но хватаю Агату за шею сзади, притянув к себе, касаясь пухлых губ.
Страстно целую ее, игнорируя ступор: если не ответит через пару секунд, то уволю. Но удовлетворённо ухмыляюсь сквозь поцелуй, когда брюнетка с напором начинает вторить моим движениям, закинув руки на плечи и впиваясь в них своими кошачьими когтями.
Веду ее к столу, пока та не упрется ягодицами в его край. Посадив на него, встаю между женских ног, проходясь ладонями по стройному телу, пробираюсь под белую футболку, поглаживая и сжимая нежную кожу, пока Агата выгибается и тихо стонет.
Твою мать, идеально.
Она ближе льнет ко мне, когда умело проникаю языком в ее рот, проходясь по зубам. Всасываю нижнюю губу, сжимая пальцами выпирающие рёбра и упираюсь пахом в пах Агаты, что в наглую пододвигается ближе, закинув ноги мне на бёдра.
Брюнетка хватает ртом воздух, когда чуть отстраняюсь, чтобы заглянуть в залитые чернотой изумруды и увидеть там такое же желание. Она сама притягивает меня обратно, схватив за рубашку и в сильно прикусывает губу, от чего из меня вырывается какой-то животный рык, а желание внизу живота настолько сильное, что готов послать к чертям все и взять эту девчонку прямо на столе и прямо сейчас, иначе я не понимаю, как сдержать в себе чертов атомный реактор. Ощущение, что вокруг летают искры, обжигая и оставляя прожжённые дырочки на одежде, от которой хочется скорее избавиться.
— Алекс, ты прикинь! — дверь в кабинет открывается, а Агата резко отталкивает меня от себя, спрыгивая на пол, когда удивлённое лицо Сэма возникает перед нами. — Ой, я тут это, ого.
— Извините, — пищит брюнетка и кометой вылетает из помещения, чуть ли не оставляя после себя огненный след.
Возношусь глаза к небу и прохожусь большим пальцем по губе, стирая мятный блеск девушки с себя, что приятно охлаждал горячие поцелуи.
— Это что сейчас было? — мой друг удивлённо открывает рот и показывает пальцем на дверь, за которой скрылась Агата.
— Как раз таки из-за тебя ничего и не было, — отдергиваю вниз едва смятую от рук Агаты рубашку, и наливаю себе полный стакан воды, тут же опустошая, пытаясь восстановить дыхание и избавиться от возбуждения.
Думай о чем-то противном, Алекс.
— Подожди, подожди, — Сэм слишком резко занимает место напротив меня, а его глаза горят огнём, от интереса и явного непонимания. — А куда делось твоё: я не сплю с подчинёнными, никаких отношений на работе?
Вздыхаю, откинув голову назад и разминаю шею, морщась от тихого хруста.
— Я кое-что понял за два дня, — переплетаю пальцы, наблюдая за своим другом. — Она — чертова гангрена, пока не обрубишь с корнем, не пройдёт.
— Не понимаю, ты пересмотрел медицинские передачи по ВВС? Поэтому не выходил из дома?
— Нет, дорогой, я строил планы на наш медовый месяц, и выбрал неплохой БДСМ-отель на берегах Карибского моря. Как ты думаешь, тебе пойдёт красный латекс?
Сэм недовольно морщится, изображая рвотный позыв, елозя на стуле.
— Извращенец, — заключает он, кинув на меня брезгливый взгляд.
— Не всем любить нежность, друг мой.
— О, как я забыл, что тебе лишь бы почувствовать свою власть, — ведёт носом.
— Со своей властью и я про других не забываю, — самодовольно улыбаюсь, откинувшись на спинку кресла. — Ты когда-нибудь пробовал…
— Заткнись, — перебивает меня Сэм. — Я уже…
— Возбудился?
Уворачиваюсь от ручки, что летит в меня и смеюсь от красных щёк своего друга.
До чего зайчик. Нет, вы не подумайте, он зайчик в другом смысле. Господи, просто забудьте, ок?
— Алекс, я все равно ничего не понял.
— Я и не удивлён. Смотри, Агата вечно крутится в моей голове и не даёт покоя своей сложностью. Она — пазл и мне надо ее разгадать. Втупляешь?
— Допустим, и что дальше? — Макото заинтересованно наклоняется, пытаясь уловить суть моих мыслей.
— Что мы делаем с пазлами, который уже собрали? — закатываю глаза, от слишком задумчивого лица парня, который явно надолго завис, отыскивая ответ на мой вопрос. — Мы убираем их в коробочку, дорогой друг, второй раз собирать уже неинтересно.
Чувствую себя чертовым нобелевским лауреатом, что открыл не одну вселенную и доказал существование единорогов в чащах леса.
— То есть, ты считаешься, что «разгадав», — он изображает кавычки в воздухе. — Агату, она резко покинет твою голову?
— Бинго, сектор приз на барабане. Скажите, куда вы потратите свой выигрыш? — язвлю, поднимаясь с кресла и натягиваю на себя чёрный пиджак.
— Отвали, — друг поднимается за мной, выходя из кабинета. — Твоя разгадка заключается в том, чтобы переспать? — он хмурится, явно не понимая смысла в этом.
— Ну да. Получу то, что хочу и дальше будет неинтересно.
— Мм, — Макото нажимает на кнопку первого этажа, отправляя нас на долгожданный обед. — Получается, ты ее хочешь? — он облокачивается на стенку лифта, запустив руки в карманы брюк, и хитро глядит на меня.
— Хочу, но не больше. Просто хочу, — дергаю скулой и отворачиваюсь, не выдерживая наглого взгляда темных глаз. Вы посмотрите, он чего-то ещё и добивается от меня. — А ты зачем решил сам сюда подняться? Мог бы и внизу подождать, — смотрю с вызовом в растерянное лицо друга, что немного покрывается румянцем.
Только не говорите, что я теряю его? У кого-нибудь есть с собой дефибриллятор? Нам нужен непрямой массаж сердца.
— Просто проверял одну свою теорию, — только хочу спросить, как перед лицом появляется его ладонь, прося замолчать. — Ничего не говори! Заводи свою красавицу и поехали, я голоден.
Хрипло смеюсь, примерно представляя в голове, что за теория с короткой стрижкой и красными губами, вынудила моего друга податься в теоретики, и даже представить не могу, во что после выльется эта наша нездоровая заинтересованность двумя, слишком буйными по характеру, девчонками.
