— Я не знаю, — наконец отвечаю я. — Мне не нравится идея влезать в новые долги. Или закладывать дом. — Я знаю, что говорю как плаксивая сучка. В какой-то момент мне придется принять решение. Либо серьезно отнестись к тому, чтобы сдвинуть мой бизнес с мертвой точки, либо перестать жаловаться на это.
— Что ж, это правда. Зарабатывать деньги стоит денег. Но подумай об этом хорошенько. Если это действительно то, на чем ты хочешь построить бизнес, я могу помочь. Совместно подпишем кредит для тебя.
Это щедрое предложение, и я не отношусь к нему легкомысленно. Даже если сейчас я не в восторге от этой идеи, я не собираюсь бросать его предложение ему в лицо, поэтому я медленно киваю.
— Спасибо, Леви. Я подумаю об этом.
Леви остается не более чем на несколько минут. После того, как мы допиваем кофе, он уходит на встречу с клиентом по поводу другой работы, а я возвращаюсь к измерению кедровой доски. Но мои мысли не здесь. Никогда не стоит работать с электроинструментами, когда теряете концентрацию, поэтому я прекращаю работу и покидаю свою мастерскую. Неважно. Эван может сегодня вечером есть свой ужин с пола, как его драгоценная подружка Дейзи.
Кстати, о Дейзи: она кусает меня за пятки, когда я возвращаюсь в дом. В течение следующих десяти минут мы практикуем команду сидеть, но мои мысли тоже не здесь.
Прощай, Купер.
Я чувствую… тяжесть. Как будто меня тащит под воду стофунтовый стальной якорь, обернутый вокруг моей шеи. Это не чуждое мне чувство. Всю свою жизнь я чувствовал себя подавленным. Из-за долгов моих родителей, из-за дерьма моего брата, иногда у меня возникает ощущение, что я в ловушке в своей собственной голове.
— Извини, девочка, мне нужно убираться отсюда, — говорю я собаке, наклоняясь, чтобы почесать ее за шелковистым ухом. — Я вернусь через минуту. Обещаю.
Это ложь. Это займет больше минуты, чтобы сделать то, что мне не терпится сделать. Но с Дейзи все будет в порядке. Эван осыплет ее любовью и вниманием, когда вернется домой. Так же, как Маккензи делала каждый раз, когда видела ее. Интересно, будет ли она иногда навещать Дейзи?
Сомневаюсь в этом. Она, наверное, уже забыла о нас обоих.
Должен признаться, я не ожидал, что она будет такой. Я думаю, в конце концов, она такая же, как и все остальные клоны Гарнет. Хладнокровная до мозга костей.
Честно говоря, так мне и надо. Я пошел на это с плохими намерениями, рассматривал ее как средство мести Кинкейду.
Карма — сука.
Я насильно выкидываю ее из головы. Десять минут спустя я паркую свой грузовик возле набережной. Тату-салон пуст, когда я вхожу, за исключением измотанного Уайатта, сидящего за стойкой с блокнотом для рисования перед ним.
— Йоу, — приветствует он меня, и выражение его лица проясняется.
— Йоу, есть время?
Уайатт делал мне татуировки с тех пор, как я был шестнадцатилетним панком, просившим надгробную плиту на моем левом бицепсе. Конечно, в то время он был всего на год старше, с татуировочным пистолетом, который он взял в ломбарде, так что мои первые тату были не совсем шедевром. Если у меня будут дети, первое, что я им скажу, это никогда не позволять своим тупым друзьям-подросткам втыкать иголки в их плоть. К счастью, в конце концов все обошлось. Уайатт отточил свое мастерство и теперь руководит этим заведением совместно с другим художником, а мое дерьмовое надгробие было искусно замаскировано под полный рукав с изображением водного кладбища среди разбивающихся волн залива Авалон.
— Зависит от обстоятельств, — говорит Уайатт. — Что это за идея?
— Простая, маленькая. Мне нужен якорь. — Я провожу кончиками пальцев по задней части шеи. — Прямо здесь.
— Какой якорь? Якорь Холла? Адмиралтейства?
Я не любитель лодок, поэтому закатываю глаза.
— Откуда, черт возьми, я знаю? Рыбацкий якорь — ты знаешь, что я имею в виду.
Он хихикает.
— Тогда Адмиралтейства. Подойди. Это займет меньше часа.
В мгновение ока я сажусь на стул, пока Уайатт готовит свое рабочее место. Вот как это работает в Заливе. Если ты хорошо относишься к своим друзьям, они хорошо относятся к тебе. Уайатт, вероятно, даже не возьмет с меня денег за эту новую тату, как бы я ни настаивал. Вместо этого он появится у меня дома через несколько месяцев или через год с просьбой о какой-нибудь случайной услуге, и я с радостью выполню ее.
— Так что же тебя так встревожило, когда я пришел сюда? — Я спрашиваю.
Он издает разочарованный стон.
— Ах. Да. Я пытался создать настолько чертовски сексуальную вещь, что у Рен не будет другого выбора, кроме как вернуть меня обратно.
Я сдерживаю смех.
— Она снова тебя бросила?
— Ничего нового, верно?
Он не ошибается. Уайатт и Лорен, она же Рен, расстаются по крайней мере раз в два месяца, обычно из-за самой случайной ерунды, какую только можно себе представить. Тем не менее, они являются отличным источником развлечений.
— Что случилось на этот раз?
— Наклонись вперед, — приказывает он, подталкивая меня так, что я наклоняюсь над стулом, мой затылок в его власти.
Секунду спустя я чувствую прохладную струю на своем затылке. Уайатт очищает область мягкой тканью, прежде чем потянуться за бритвой.
— Хорошо, — говорит он, начиная сбривать короткие волоски на моей шее. — Мне нужно, чтобы ты кое-что представил. Готов?
Мой смешок приглушен моим предплечьем.
— Конечно. Готов.
— Ты на острове.
— Пустынный или, типа, курортный остров?
— Пустынный. Ты попал в авиакатастрофу. Или твоя лодка перевернулась. Не важно.
— Как это не важно? — возражаю я. — Если бы я был на лодке, я, вероятно, был
бы лучше знаком с островами, приливами и прочим дерьмом, а это значит, что у меня было бы больше шансов выжить.
— О Боже. Не в этом дело, — ворчит он. — Зачем тебе все усложнять, Хартли? Ты на необитаемом острове. Конец.
— Классная история, братан.
— Ты понимаешь, что я сейчас держу бритву у твоей шеи?
Я проглатываю еще один смешок.
— Хорошо. Я на необитаемом острове. Что теперь?
— Хочешь, чтобы я сделал по трафарету или от руки?
— От руки. Я доверяю тебе. — Кроме того, если татуировка ужасна, по крайней мере, она там, где я ее не вижу.
Уайатт продолжает что-то бормотать, готовя чернила. Только черные. Я не модница.
— Значит, ты там застрял. Теперь это твоя жизнь, этот остров. Но! Хорошие новости. У тебя скоро будет компания. Появляются две лодки…
— Милый, значит, я спасен?
— Нет! — Его голос звучит раздраженно. — Я только что сказал, что ты застрял там навсегда.
— Но там есть лодки.
— Лодки взорвутся через пять минут, хорошо? Здесь нет лодок. Боже.
Мне приходит в голову, что, может быть, мне не стоит враждовать с парнем с иглами. Но, черт возьми, забавно раздражать Уайатта.
— На первой лодке твоя девушка, или партнер, или кто там еще. Но только она. Никого больше. На второй лодке никого нет. Но там есть все необходимое, чтобы выжить на острове. Спасательные наборы, строительные материалы, еда, оружие, я говорю обо всем.
Мои губы дергаются.
— Рен ставила перед тобой этот мысленный эксперимент?
— Да, — мрачно говорит он.
Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него.
— Ты тупой ублюдок. Ты выбрал лодку с припасами вместо нее?
— Как будто ты этого не сделаешь, — обвиняет он.
Смех вырывается из моей груди.
— Это вопрос жизни и смерти, Куп. Мне нужна еда и кров! Конечно, было бы здорово, если бы Рен была там, но мы умрем ровно через пять секунд, если у нас не будет инструментов, чтобы выжить. И в любом случае, имея в своем распоряжении все необходимое, я могу построить плот и добраться до нее домой. Это здравый смысл.
— Рен действительно бросила тебя из-за этого?
— Что? Нет. Это безумие. Она бросила меня, потому что я на час опоздал на ужин в честь дня рождения ее сестры. Я гулял с Тейтом, рассказывал ему о ее дурацком мысленном эксперименте и потерял счет времени.
