— Йеп… Давай… Ещё чуть-чуть.
Пришпорив плетущегося коня, Джеймс потянулся к почти пустой фляге и допил остатки воды. Он мог бы свернуть, доехать до спускавшегося с гор ручья, но тогда бы пришлось делать круг. Добраться до дома хотелось сильнее. Гнедой мустанг с черными носками на ногах постарался ускориться, но через пару миль вновь перешел на шаг от усталости.
Однако когда впереди мелькнули крыши самых отдаленных домов Кейптауна, конь всхрапнул и пошел быстрее в предвкушении долгожданного отдыха. Джеймс усмехнулся и наклонился к короткостриженой гриве, похлопав пыльную шею.
Коротко отвечая на приветствия людей и чаще кивая, шериф потянул поводья влево и, наконец-то, добрался до своего дома. Клюющие зерно куры бросились в рассыпную от бледно-рыжего кудлатого волкодава, с лаем выскочившего из будки.
Спешившись, Джеймс привязал мустанга к забору, а затем присев на одно колено, потрепал морду пса. Тот вилял хвостом и радостно лаял, норовя закинуть передние лапы на плечи Фостера и повалить его на землю.
— Ну-ну, я тоже рад тебя видеть, старина. Все, все… — засмеявшись и последний раз потеребив его за ухом, шериф поднялся и почти бегом вскочил на крыльцо, берясь за дверную ручку.
— Бриджи, я дома!
— Папа-папа! — детский голос и топот ножек со спины, заставили обернуться и с улыбкой присесть, раскрывая руки для объятия. Пятилетняя девочка с радостным криком повисла на шее шерифа.
Подхватив Катрин на руки и покружив её, Джеймс засмеялся.
— Хэй, малышка, где мама?
— Стирает белье. Папа-папа, ты прогнал всех плохих дядь?
— Они разбежались от одного моего грозного вида!
Засмеявшись от поцелуя в нос, девочка спрятала лицо в вороте рубашки мужчины.
Джеймс похлопал малышку по спине и спустил её на землю. Та побежала внутрь дома, а мужчина спустился с крыльца и пошел на задний двор.
Развешенная одежда и простыни слабо вздувались на ветру; натянутые веревки сильнее прогнулись под влажной тканью, отчего выстиранная ткань в некоторых местах едва не касалась земли. Отметив про себя, что узлы следует подтянуть, Фостер огляделся и нашел то, что искал.
Ту, что хотел увидеть, как можно скорее.
Бриджит сливала воду в стороне и совершенно не слышала, что кто-то приехал на ранчо. Золотистые волосы, собранные в хвост, местами выбивались из прически, падая на лицо женщины, на сером платье виднелись влажные подтеки от стирки, рукава на платье были закатаны до локтей, обнажая тонкие запястья.
Прислонившись к одному из деревянных столбов с сохнувшим бельем, Фостер молча любовался ей.
Поставив пустой таз на траву, Бриджит распрямилась и небрежно откинула с лица волосы назад. Стройная, с мягким загаром и румянцем, она казалось Джеймсу самой красивой женщиной, которую он только встречал. С первого взгляда она лишила его покоя и разума. Только её Джеймс видел своей женой. Только она делала его счастливым.
Разворачиваясь к дому и не ожидая кого-либо увидеть, Бриджит вздрогнула от постороннего присутствия и обхватила себя за плечи:
— Джеймс! Я же просила не подкрадываться ко мне! — быстро наклонившись и подобрав первый попавшийся под руку камушек, женщина бросила его в Фостера.
Увернувшись, шериф ринулся вперед и поймал жену в объятия. Тонкие руки упрямо уперлись ему в грудь, но горячий поцелуй заставил их ослабнуть.
Отступая под «натиском» мужчины назад, Бриджит зацепилась за подол платья. Но во внезапном падении Джеймс успел выставить руки впереди и не придавить её собой. Улыбнувшись и облокотившись на землю одним локтем, Джеймс подцепил пальцами вновь выбившийся золотистый локон и отвел его с лица Бриджит. Коснувшись лба и ведя от него вниз к брови, оглаживая скулу и спускаясь концами пальцев к уголку рта женщины, шериф наклонился ниже.
Теплый мягкий поцелуй смял ее губы. Руки Бриджит скользнули по плечам в ответ: одна ладонь забралась в ворот рубашки Джеймса, а вторая сбила шляпу и прошлась к затылку, разделяя темные отросшие пряди.
— Ммн… Все, прекрати… Катрин увидит, — ее голос звучал отрывисто, то и дело прерываемый шерифом, — Джеймс!
— Ещё немного.
— Дж…мм… Джеймс!
— Мн… Ещё секунду, Бриджи…
— Джейми! Ох, прекрати!
Получив подзатыльник Фостер засмеялся, разорвав поцелуй и потерся о кончик её носа своим. Взгляды пересеклись, и Джеймс вновь невольно залюбовался. Молча разглядывая черты лица и глаза Бриджит, он потерялся в ощущении времени. В зеленоватых омутах так просто было утонуть.
— Что-то случилось?
— А…. Нет, нет, я… С чего ты взяла?
— Ты так смотришь, Джейми.
— Я просто вспомнил, как впервые увидел тебя …
Ладонь Бриджит накрыла щеку Фостера, чуть поглаживая по щетине.
— Лично я помню, как кое-кто отдавил мне ноги в попытках танцевать и устроил драку с Эриком Норманом.
— Этот ублюдок вился вокруг тебя как херов кобель и…!
Вспыхнувшее возмущение и ревность Джеймса были остановлены приложенным к его губам пальцем женщины.
— А после драки, распугав всех ухажеров, ты ещё посмел пригласить меня потанцевать, как ни в чем ни бывало.
— Я был обворожителен, разве можно было отказать мне?
— С неразбитым носом и бровью ты мне нравишься куда больше, Джейми. Все, пойдем в дом.
Нехотя оттолкнувшись от земли и взяв Бриджит за руку, Фостер помог ей встать. Проходя мимо сарая, шериф с сожалением посмотрел на пустую бочку воды. Пить все еще хотелось. Но зацепившись взглядом за топор и ровно сложенные дрова, Джеймс забыл о жажде. Он нахмурился и повернулся к жене.
— Бридж, я же просил тебя…
— О, брось! Это не я. Мне ещё только дрова осталось колоть, дорогой.
— Не ты?
Загадочный взгляд напрягал еще сильнее.
— Мне помогли.
Вновь переведя взгляд на сложенные поленья, Фостер упустил момент, когда Бриджит ушла в дом.
В задумчивом напряжении, он вернулся за лошадью и, отвязав её от забора, повел в стойло. Расседлав мустанга и поставив перед ним ведро с водой, Джеймс подбросил к нему свежего сена, а затем отнес седло на козлы.
Пора было возвращаться в дом. Снять грязную одежду, вымыться, поужинать, уложить Катрин спать, а затем уже побыть с женой. Но повернувшись к выходу, Джеймс внезапно столкнулся со взглядом, смотрящим на него из темноты. Тело замерло, как перед прыжком; напряжение сковало спину, поселилось в животе. Рука потянулась к кобуре с кольтом.
Но в следующую секунду он тоже оказался в темном углу сарая. В почти черном сгустке теней, среди которых крепкая хватка заставила зарычать. Но рык не вырвался из горла, утонув в горячем сводящем с ума поцелуе. Десятки острых игл прошили тело, вынудив прижаться в ответ и застонать. Бедра притерлись к бедрам, пах прошелся по паху, ловя отклик в теле.
Влажные кусачие поцелуи сменялись прерывистым дыханием и скольжением рук друг по другу; разбавились звуком удара затылка о дерево, тихой усмешкой и фырканьем в ответ; прервались сдавленным мычанием, когда ладонь накрыла пах и сжала, погладила, раздразнила.
Губы горели. Низ живота скрутило огненной проволокой. Туман заполнил голову.
— Артур….
Набросившись на шею Моргана точно голодный волк, Фостер не мог от нее оторваться. Артур был до безумия желанен, заставлял терять голову одним своим видом, голосом, взглядом.
Теперь Джеймс прекрасно понимал, кто наколол дрова. Кто предложил свою помощь Бриджит Фостер и взялся за топор. Кто присматривал за ней и маленькой Катрин, когда шерифа не было. Мог ли он и Бриджит…?
— Шериф… Все ещё не доверяешь?
Кобура упала к ногам. Ладонь охотника уперлась в стену, и темнота вновь окутала мужчину. Его пальцы огладили бедра Фостера, но тот взрыкнул. Они поменялись местами. А затем снова: быстро и неожиданно.
Оказавшись позади шерифа, Артур провел ладонью от его затылка по спине вниз. Расстегнутые штаны потянулись с бедер шерифа ниже. Пальцы охотника смяли ягодицы, вынудив Фостера глухо застонать и ткнуться лбом в деревянную стену.
