Дейзи: Я в холле. Ты занят?
Блестяще, Дейзи, просто блестяще. Конечно, он занят. Он на работе. Работает. Мои пальцы нависают над клавиатурой, готовые сказать ему, чтобы он забыл об этом, но он уже печатает. Я наблюдаю за текстовым пузырем.
Муж МакБэби-Папочка: На совещании. За тобой спускаются. Не уходи.
Дейзи: Хорошо.
Я убираю телефон в карман и несколько минут кручу пальцами, изучая кучу старых фотографий на стене. Фотографии по истории компании. Есть старая черно-белая фотография первого магазина, который открылся в Уиллоу Гроув в 1965 году. ещё одна фотография пятитысячного магазина, открытого в Бойсе, штат Айдахо, два года назад. На этой фотографии Кайл стоит перед магазином, рядом с ним его дедушка. Интересно, ожидает ли он, что однажды этот ребёнок будет работать в семейном бизнесе? А если он не захочет? Керриган упомянула, что прошлым летом она проходила здесь практику. Интересно, кузен тоже здесь работает? Тот, который намекал, что я проститутка… Уайатт. Что, если этот ребёнок захочет стать укротителем львов или врачом?
— Миссис Кингстон?
Я поворачиваюсь, понимая, что впервые кто-то обращается ко мне как к миссис Кингстон, и, кажется, им пришлось сказать это дважды, потому что я не реагировала. Упс. Это молодой человек, примерно моего возраста. Он представился как помощник Кайла, Джеймс, и через несколько минут привел меня в кабинет Кайла. Когда мы подходим, дверь открывается, и Кайл выпроваживает небольшую группу, затем протягивает руку в мою сторону, приглашая меня пройти.
— У вас встреча с группой из Клеменса через двадцать две минуты, — говорит ему Джеймс, пока Кайл закрывает за нами дверь. Хаха. Двадцать две минуты. Мне нравится, насколько Джеймс точен. Мы подружились в лифте, когда я попыталась попросить его сказать мне, является ли Кайл засранцем, на которого приходится работать, на что он посмотрел на меня широко раскрытыми глазами, как будто это был вопрос с подвохом, пока я не сказала: "Расслабься, я не стукач". Тогда мы оба разразились смехом.
— Что случилось? Все в порядке? — Кайл пробежал глазами по мне, напряжение прочертило его идеальные брови.
— Да, все в порядке. Я просто была поблизости. — Черт, он, наверное, поспешил вывести этих людей из своего кабинета, думая, что с ребёнком что-то не так. — Прости, я не хотела тебя отвлекать. Мне не следовало просто заходить. — Я оглядываю его кабинет, чувствуя себя глупо. Я привыкла работать в кафе и думать, что всех можно прервать в середине рабочего дня. Я не могу просто заскочить, пока Кайл работает над такими вещами, как открытие семитысячного магазина KINGS. Я плохо справляюсь с ролью жены. — Мне пора идти. Я, наверное, прервала что-то важное, например, количество квадратных метров, которые каждый магазин должен отвести под наполнитель для кошачьего туалета. — Я машу рукой в знак капитуляции за свой очень плохой выбор, что каким-то образом заканчивается тем, что я поглаживаю галстук Кайла кончиками пальцев.
Оказывается, я действительно неравнодушна к костюмам и галстукам. Раньше не любила, но, думаю, ребёнок генетически изменил мои вкусы, и теперь меня возбуждают ответственность и безопасность. Думаю, я вью гнездо. Я слышала, как некоторые женщины судорожно убираются и готовят еду в преддверии появления ребёнка, но я думаю, что моя версия гнездования — это радость от нового жизненного выбора. Как Кайл.
— Это была встреча по налоговым льготам, которые предлагает правительство, но на самом деле все идёт по расписанию, так что не волнуйся об этом.
Хм, налоговые льготы звучат сексуально, думаю я про себя, поглаживая галстук. Видите? В налогах нет ничего сексуального. Ничего. Где-то глубоко внутри моего логического "я" я все ещё знаю это, но попробуйте объяснить это моему "я", находящемуся в состоянии гнездования с гормонами, потому что эта девушка думает, что это сексуально. Вчера вечером я попросила его прочитать статью из Forbes вслух, пока я засыпаю. Когда он спросил, серьезно ли я говорю, я сказала, что это для ребёнка, чтобы он или она знали его голос. Но это была ложь. Это было для меня. Моя беременная мания — слушать, как Кайл говорит о скучных вещах.
— Точно. Теперь у тебя всего двадцать одна минута до следующей встречи. — Кажется, я уже почти мурлычу, черт возьми.
— Дейзи, ты пришла сюда, чтобы соблазнить меня? — Голос Кайла сексуально низкий и посылает все виды возбуждения во все мои места.
— Подожди. — Мои глаза взлетают вверх, чтобы проверить, дразнит он меня или нет. — А это вариант?
Он улыбается, но с сожалением, как будто ему жаль, что он собирается разочаровать меня. Я уже говорила, что у Кайла очень красивые ресницы? Потому что это так. Надеюсь, у ребёнка будут такие же ресницы.
— Так бы и было, только вот плохие новости. Эта дверь не запирается. — Он говорит это, даже когда прижимает меня к ней и целует. Поцелуй до слабости в коленях. Мягкие поцелуи на моих губах, затем в том местечке за ухом, спускаясь по шее. Теплые губы на ключицах и жар его дыхания на моей шее.
— О чем ты говоришь? — хнычу я. — Как у тебя может быть офис, который не запирается? Ты важная персона. У тебя должны быть важные документы, файлы и вещи, которые нужно запирать.
Почему он вообще заговорил об этом? Чертов дразнилка.
— Хм, нет. Не совсем. Все в цифровом виде, или с легальным доступом. — Он вернулся к моим губам, и его руки переместились на мои бедра, под рубашку. Теплые пальцы касаются моей кожи, и это просто нечестно.
— Может быть, мы могли бы сделать это прямо здесь, напротив этой двери, а потом, если кто-то попытается войти, ты мог бы крикнуть "занято" или что-то в этом роде и просто захлопнуть дверь?
— Дейзи, — говорит он с нотками смеха в голосе, как будто это нелепое предложение.
— Что? — Мои пальцы нырнули под галстук, обхватывая пуговицу на его рубашке, ладонь прижата к его прессу.
— Я дразнился насчет замка.
О, слава Богу. Надеюсь, это значит…
— Раздевайся и ложись на мой стол.
О, Боже. Ладно. Думаю, мне нравится, к чему все идет. Я моргаю, пытаясь наверстать упущенное, но Кайл в грязном настроении, и, очевидно, я слишком задерживаюсь.
— У нас осталось двадцать минут, Дейзи. Когда я говорю тебе сесть на мой стол, я ожидаю, что ты будешь на моем столе. Поняла? — Он щелкнул замком на двери и обошел меня, чтобы занять место в кресле за своим столом. Он похлопывает по поверхности перед собой, пустой, если не считать закрытого ноутбука сбоку и нескольких случайных ручек.
Я снимаю балетки, расстегиваю молнию на джинсах, затем останавливаюсь, чтобы спустить их на бедра. Я бросаю взгляд на окна от пола до потолка, задаваясь вопросом, может ли кто-нибудь заглянуть внутрь, но Кайл говорит мне, что они светоотражающие, поэтому я доверяю ему в этом вопросе и снимаю штаны. Моя рубашка и нижнее белье быстро следуют за ними, оставляя дорожку от двери до его кресла.
Я присоединяюсь к нему на его стороне стола, проскальзываю между ним и столом и упираюсь голой задницей в поверхность. Кайл перекидывает галстук через плечо, как будто готовится съесть грязный обед, и, о, святое дерьмо, теперь я понимаю, к чему все идет. Тот факт, что он все ещё одет, должен был бы меня насторожить, но я была слишком отвлечена своим собственным раздеванием, окнами и тем, что впервые оказалась в его кабинете, чтобы следить за происходящим.
Я краснею. Я знаю, что краснею. Но послушайте, флуоресцентное освещение в сочетании с оральным сексом в середине дня — это не шутка. Я прикусываю нижнюю губу. Кайл ухмыляется.
— Откиньтесь назад, локти на столе. — Его голос хриплый, без намека на юмор или поддразнивание, поэтому я делаю то, что мне говорят.
— Разве я не самый счастливый мужчина в мире, — пробормотал Кайл, его язык высунулся, чтобы провести по губам, и, о Боже, я чуть не кончила от того, что смотрю, как он так проводит языком, зная, что он думает о том, чтобы сделать со мной. Он задвигает своё кресло, поднимает мои ноги с пола и кладет мои ступни на подлокотники. Затем он раздвигает мои колени, так что я оказываюсь перед ним в самом недостойном виде.
