На этот раз негодованием вспыхнула я, хватая его за локоть.
— Что за бред!
— Думаешь это бред? Хочешь проверить, девочка? — усмехнулся он, дернув своими красивыми губами.
Потом склонился к самому уху и тихо шепнул:
— Ещё раз, я тебя в этом увижу, возьму на месте и буду иметь тебя, пока ты сознания не потеряешь. У меня, как выразилась твоя интеллигентная сестра: недотрах.
Я выскользнула из его рук и, как испуганный ребёнок, кинулась к Вэл, прячась за ее спиной.
— Одежду вам привезут, дамы.
Вэл поджала губы и направилась к плите, выключив газ.
Дармир не двигался, прожигая меня глазами. Его взгляд снова не читался. Горел мужчина от желания или от злости, не могла понять.
— Приведи ко мне Адама после завтрака, — холодно приказал он, и от страха сдавило грудную клетку.
— Дармир, пожалуйста…
Он молча прошёл мимо меня, и я обречено проглотила слёзы. Генерал застыл в проходе и сжал кулаки, затем медленно обернулся.
— Приведи Адама. Ничего плохого не случится, Нина.
Глава 22
Нина
Джинсы, которые мне презентовал дракон, оказались на размер меньше. Мужчина явно лучшего мнения о моей фигуре, чем она есть на самом деле. С одной стороны, это льстило, с другой, каждая попытка сесть, грозила закончиться катастрофой.
Я крепко держала сына за руку, ведя его по тёмным коридорам к кабинету генерала. Старалась не думать о плохом и не нагнетать, чтобы Адаму не передалось мое волнение. Но мой необычный ребенок все же уловил перемену в настроении и нахмурился.
Я постучалась и перед тем как открыть дверь, схватила сына на руки, крепко прижимая к себе. Мое сердце громко стучало в груди, потихоньку к горлу подступал гнев. Какого черта, я должна приходить к дракону на заклание?! И дрожать как ковыль на ветру?
Глаза стали горячими от напряжения.
— Мама, я же рядом. Обещаю, тебя никто не обидит, — шепнул Адам, погладив меня по щеке.
Не знаю, насколько обычные дети отличаются от драконьих, но этот малыш умел делать то, что не под силу всякому взрослому, а именно — убеждать. Я выдохнула, стискивая сына сильнее.
Дракон в расслабленной позе сидел за столом, небрежно сложив руки перед собой.
— Мама, поставь меня, пожалуйста. Я очень тяжелый, — сказал Адам.
Странно, что вообще позволил взять себя на руки. Он этого не любил и никогда не просился. Как только ребёнок научился ходить, мы с Вэл никакими путями не могли уговорить его пойти на руки. Коляски тоже полетели «в топку».
Дармир встал и медленно подошёл к нам.
— Ты прав Адам, твоя мама хрупкая девушка, — серьезным тоном, выдал дракон. — Позволь?
И ребёнок потянулся к нему, позволяя взять себя. Все происходило как в замедленной съемке. Один миг растянулся в вечность, будто ставя акцент на этой, казалось бы, обыденной сцене. Сильные мускулистые руки, обтянутые венами, взяли его крепко и в то же время бережно. Ребёнок обхватил шею мужчины и замер, пристально заглядывая ему в глаза.
— Атр-ситин, — произнес Адам, и меня больно кольнула ревность.
Кольнула так сильно, в ушах зазвенело.
— Адам! Разговаривай нормально! — молниеносно вырвалось с уст.
Дармир оторвал взгляд от сына и взглянул на меня, с легкой усмешкой.
— Мама, ты о чем? — удивленно спросил ребенок, с ноткой обиды в голосе.
— Адам, все в порядке, это я виноват. Не будем обижать твою маму, — добродушно и мягко, вставил дракон, чем окончательно меня ошарашил.
Я оказалась на грани бессильной истерики. Страх и ревность снесли мою ветхую крышу окончательно.
— Я могу остаться? — с вызовом бросила я, в глубине души, надеясь, что дракон ответит ледяным отказом, и тогда… Я обрушу все своё недовольство прямо ему на голову.
— Почему нет. Присаживайся, Нина.
Дармир посадил сына в кресло, а сам сел напротив, концентрируя все внимание на мальчике.
Разглядывал его неприкрыто, а тот, в свою очередь, изучал отца.
— Нина, присаживайся, — вспомнив про меня, генерал кивнул на второе кресло.
Унимая всеми силами дрожь в руках, я села рядом с Адамом.
Оба дракона чувствовали себя более чем комфортно, чего не скажешь обо мне!
— Адам, я бы хотел с тобой познакомиться, если ты не против, — начал Дармир, и я почувствовала, что инсульт не за горами.
— Мы знакомы, — сдержанно ответил ребенок, положив руки на стол в точности, как и его отец.
— Да, но не так близко, как мне бы хотелось. Расскажи мне о себе. А я отвечу на любые вопросы, которые тебя тревожат.
Облизнула внезапно пересохшие губы и нервно сглотнула.
— Меня воспитывала мама и Вэл. Моя мама много работала, чтобы нас радовать, — уверенно проговорил Адам и посмотрел на меня улыбнувшись.
— Ты когда-нибудь общался с другими детьми, Адам? — спросил Дармир, наливая в стакан апельсиновый сок.
— Очень мало. Я это не люблю, — честно признался малыш.
Дракон поставил передо мной стакан, не отрываясь наблюдая за сыном.
— Почему не любишь?
— Боюсь навредить, — полушепотом произнес Адам.
Я не поверила своим ушам. Точнее, поверила, но мне захотелось их отрезать и швырнуть в камин!
— Да что ты такое говоришь? Кому ты можешь навредить, Адам?! — взволнованно вмешалась я.
— Могу, мама. Не хочу, но могу.
Я нервно хохотнула, пытаясь придать комичности нелепому разговору.
— И почему же ты молчал?
— Потому что меньше всего, хотел навредить тебе, — детский взгляд изменился, в нем стало столько осознанности, будто в тело моего ребёнка вселился наставник шаольинского монастыря.
По коже пробежал холод. Липкая испарина, выступившая на моем теле, пахла ужасом. Ногти поскребли по деревянным подлокотникам, режа слух.
— Покажи мне…, — холодно, но настойчиво приказал дракон, не моргая глядя на сына, — Ты знаешь… Здесь можно.
— Пусть мама выйдет, — встревоженно попросил Адам.
Я крепче ногтями вцепилась в подлокотники и не менее крепко в бирюзовые глаза генерала взглядом. Он мазнул по моему лицу, проследил за тем как напряглась каждая мышца в моем теле, а потом спокойно сказал:
— Она не выйдет, Адам. Мы же не будем выставлять ее за дверь силой, верно? — усмехнулся он, и сын повторил глазами путь Дармира по моему лицу.
— Не выйдет, — вздохнул он.
Напряжение достигло предела, нервы выворачивали нутро наизнанку, сердце до боли билось о грудную клетку.
Дармир достал какие-то чёрные камни, походившие на застывшую магму, и разложил их на столе.
— Выбирай любой, Адам.
Адам долго думал, нерешительно проводя детской ладонью над уродливой породой. Как по мне, они все одинаковые, но ребёнок так не считал. Я следила за его ручкой, как кошка наблюдает за мухой. Волнение еще сильнее взыграло в крови.
Он сделал выбор. Стоило Адаму прикоснуться к одному из камней, в ушах раздался странный звук, который усиливался с каждой секундой, словно сотни гремучих змей влезли в мою голову, без устали шумя своими хвостами.
Тени воронкой закружились вокруг меня. Немой крик вырвался, раздирая грудь, руки ослабли и не слушались. Я осела, чувствуя под собой мягкую обивку. Грохот усиливался, пугая до потери чувств. Мне показалось, что из меня выдернули позвоночник, лишая опоры. Пламя в камине ожило, прогоняя прочь тени. Слабый блеск, и я резко проваливалась куда-то в тягучую пустоту.
******
— Посмотри на меня, — голос Дармира звучал холодно, но в этот раз холод успокаивал.
Я приоткрыла веки.
— Смотри на меня, Нина.
Приказ проникал в каждую клетку, обдавая ее льдом. Становилось легче.
Я впилась взглядом в его бирюзовые глаза. Внутри узких зрачков плавился огонь, губы Дармира беззвучно двигались.
Стало жарко, а потом резко, до озноба холодно.
— Где Адам?! — рвано прохрипела я.
— Он давно спит.
Дармир опять был не в духе, он превратился в застывшую глыбу льда. Отвечал сквозь зубы.
— Что со мной? — спросила, пытаясь подняться.
