Отчего-то стало неловко от мысли — он может подумать, что я его рассматриваю. Движения рядом прекратились, и я почувствовала внезапную тяжесть на своей талии. А затем вновь ровное горячее дыхание, опаляющее мой лоб.
Открыла глаза и уставилась на спокойное лицо Марка, который все еще спал. Только вот… еще немного и мы соприкоснемся носами! И тяжестью на моей талии оказалась его мускулистая рука, которую он на меня закинул!
Если мужчина сейчас проснется — точно увидит мои пылающие щеки. Ворочаясь, я попыталась отодвинуться от волнующей меня близости. Но максимум, что мне удалось — освободить из узкого кокона одну свою руку.
Сначала хотела разбудить наглого захватчика моего места, а потом… рука сама потянулась к его лицу, чтобы провести пальцами по слегка небритой щеке. Но так и осталась висеть в воздухе, когда я встретилась с пронзительно синими океанами.
— Уже проснулась, — констатировал Марк, поймав меня в плен своих резко потемневших глаз.
— Да, — почему-то шепотом ответила я, а в груди перестало хватать воздуха.
Хотела уже убрать свою руку, как ее вдруг перехватили и нежно поцеловали. Табун мурашек пробежался по всему телу, а лицо вмиг стало пунцовым.
— Вот я сейчас думаю, — начал вдруг Марк серьезным тоном, — чего я больше хочу. Выпороть тебя так, чтобы неделю сидеть не смогла или… все-таки поцеловать, — его взгляд опустился на мою губу, которую я снова нервно закусила.
Он что серьезно? Пороть?!
— Не нужно пороть, — я шумно сглотнула и беспокойно заворочалась, пытаясь откатиться подальше от садиста.
— Вот и я думаю — пока остановимся на втором варианте, — Марк хитро усмехнулся и начал подниматься.
Секунда и я оказалась на коленях мужчины прямо в коконе из одеял. Не успела я ничего возразить, как он настойчиво впился в мои открытые для возмущения губы.
Его язык смело и бесцеремонно проник в мой рот, и я поначалу опешила, не зная, что делать. Тело забила мелкая дрожь. Но мужчина не позволил мне отстраниться и вскоре мое волнение и смущение просто исчезли. Коснулась свободной рукой его взъерошенных волос, а он еще крепче прижал меня к себе.
Он уже целовал меня раньше — тогда в беседке. Но тот поцелуй был случайным и скорее небрежным. А сейчас в нем было столько нежности и страсти одновременно.
В какое-то мгновение я поняла, что снова лежу на кровати, а надо мной возвышается Марк. Я пропустила тот момент, когда он скинул с меня одеяла, и пришла в себя, когда почувствовала его поглаживания у себя на животе. На голом животе!
— Марк… — попыталась оттолкнуть от себя возбужденного мужчину. Но тот лишь продолжил спускаться губами к моей шее, покусывая чувствительное место за ушком. Тихонько застонала от пронзившей тело острой волны удовольствия.
Мое тело и разум таяли в его руках подобно свечному воску. И, кажется, если я его сейчас не остановлю — дело простыми поцелуями не закончится.
— Марк! — я запаниковала, когда его пальцы добрались до моей груди.
Прорычав что-то невнятное, мужчина откинулся на спину и прикрыл глаза, успокаиваясь.
— Кто такой, Миша?! — не дав мне опомниться, спросил он почему-то зло.
— Что?
Глава 32
— Что? — удивление в моем голосе было неподдельным. — Какое это вообще имеет значение?
— Миа, — его требовательный тон заставил меня поморщиться.
Марк поднялся с кровати и теперь смотрел на меня сверху вниз. Только сейчас в его взгляде не было и грамма той нежности, что была минуту назад. И чем я заслужила такое отношение, спрашивается?
Хотелось уколоть его как-то. Задеть. Заставить понервничать, в конце концов. Выплюнуть ему в лицо что-то вроде «Это мой любимый мужчина!», и ведь не соврала бы. Сейчас в нашей семье Миша для меня и правда, самый любимый маленький мужчина.
Но в разрез своим мыслям я поднялась с кровати и, поправив задравшуюся футболку, огрызнулась в тон своему собеседнику.
— Мой брат! — Пытаюсь дотянуться ногой до второго тапка, чтобы как можно скорее уйти и не видеть его недовольное лицо.
Марк же сел на кровать и начал растирать виски, со стоном прикрывая глаза, будто от дикой головной боли.
— Почему ты не сказала, что эти деньги нужны на операцию брата? К чему был весь этот фарс?
Меня так разозлил его вопрос, что я буквально подпрыгнула на месте.
— Фарс?! Да вы же сами мне тогда в машине предложили деньги? Или я что-то путаю? — уперев руки в боки, я сжала губы и прищурила глаза.
— Боже, — Марк зарычал. Сейчас он выглядел точно как тот волк, которого я ему подарила день рождение. Обманчиво спокойным. — Ты могла бы просто попросить у меня! — покачал он головой явно с упреком.
— А вы бы дали такую сумму какой-то девушке, которую знаете от силы пару дней? Какой же вы благодетель, оказывается. — В моем голосе было столько нескрываемой иронии, что мужчина грозно нахмурился. — И вообще, — я резко спохватилась, — откуда вы знаете про операцию?!
И правда, откуда? Я ему об этом точно ничего не говорила. Неужели девушки из бухгалтерии растрепали? Да нет, вряд ли.
— Пока ты спала, звонила твоя мать, — раскрыл загадку Марк.
— Вы что ей ответили?! — я невольно вскрикнула, попутно пытаясь найти свой телефон. Маме нельзя сейчас волноваться. И в свете последних событий произошедших со мной… Моя ложь, откуда взялись деньги, падение за борт и то, что я чудом избежала смерти. Нет! Ей ни в коем случае нельзя об этом знать!
Долго искать телефон не пришлось. Он лежал на ночной тумбе с моей стороны. Фух… Несколько пропущенных от «Мамы» и одно сообщение, тоже от нее. Ни одного входящего.
— Я не сую нос в чужие телефоны… — буркнул мужчина, но я его уже не слышала. Прочитав сообщение, я судорожно набирала номер мамы.
Марк не став меня нервировать своим присутствием, схватил со стола пачку сигарет и вышел на балкон, плотно закрыв за собою дверь.
Проговорила с мамой минут десять. Узнала, что Миша стойко пронес операцию и вообще, скоро можно будет его увидеть. Пока слушала радостный мамин голос, по щекам катились слезы. Слезы радости и облегчения.
Мама пыталась узнать как у дела меня и что это за такая конференция, на которую я срочно понадобилась. Я лишь заверила ее, что все в порядке и в скором времени смогу приехать домой.
Отключив звонок, я заметила, что мужчины в комнате еще нет. Посидела еще пару минут, и уже собиралась тихонечко уйти в свой номер, но вдруг передумала. Хватит бегать.
Вышла на балкон и обнаружила Марка, сидящим в плетеном кресле. В нос резко ударил запах табака. Снова курит. Мужчина сидел спиною ко мне, и, пользуясь тем, что он не видит моего лица я подошла ближе. Передо мной открылся прекрасный вид прибрежного парка.
— Простите, — я выдохнула, стараясь не смотреть на реакцию Воронцова, — я не имела права вам хамить. И спасибо. За то, что спасли мою жизнь и… — Я знала, что в любом случае придется это сказать, но слова упорно не хотели идти с языка. Собрав всю волю в кулак, я зажмурилась и прошептала, — я готова «отплатить» за вашу помощь! — Надеюсь, он услышал. Потому что повторять я больше не буду.
Какое-то время мужчина просто молчал, а я от нервов уже искусала все губы. И лишь почувствовав металлический привкус на языке, я остановила себя.
— Видел я полчаса назад, как ты готова, — как-то слишком спокойно ответил Воронцов, выпуская колечко дыма и, наконец-то, посмотрел на меня.
Ну и что ему ответить? Что я просто трусиха? Девчонки из ресторана когда-то обсуждали свой первый раз. О том, что это было ужасно больно и что их парни беспокоились только о собственном удовольствии, пока те истекали кровью… Брр.
— Собирайся, — перебил мои жуткие воспоминания Марк, туша сигарету в пепельнице и вставая.
— Что? Куда? — я заволновалась. Хватит с меня путешествий.
— Выходные в Испании закончились, — спокойно заметил мужчина и, посмотрев на наручные часы, добавил, — через два часа у нас самолет.
