Со стоном он поднял голову, в его карих глазах светился такое сильное желание, которого она никогда не видела.
— Я так хочу тебя… хочу показать тебе, что я сейчас чувствую… — Он застонал, сильнее сжав ее бедра и притянув к своим, стал тереться о нее, там, где она больше всего этого хотела.
Она сжала руками его короткие, черные волосы и жадно впилась в его губы поцелуем, заставляющим ее пылать внутри, забыв о сдержанности.
— Ох… Я хочу прикоснуться к тебе, чувствовать каждый дюйм твоего тела…
— Это можно устроить. — Он провел ладонями по ее спине, бокам. — Как мне вытащить тебя из этого проклятого платья, чтобы заняться любовью?
— Я вшита в него.
— Черт побери, — пробормотал он, пытаясь нащупать молнию на ее спине. Сопровождая свои действия проклятьями на испанском языке, которые звучали хоть и мелодично, но, без сомнения, были нецензурными. Алехандро схватил украшенный блестками вырез платья.
— Але…
Шанна успела произнести только первый слог, как он разорвал ее костюм на две половинки. Холодный воздух коснулся ее голой, разгоряченной кожи. От прикосновения холодного воздуха, ее соски затвердели, а затем, когда Али пронзил жарким взглядом ее розовые пики, они стали еще тверже.
— Упс. — Он одарил ее медленной, порочной улыбкой.
В данный момент она должна была думать о костюме. Но она подумает об этом… позже. Моля его прикоснуться к ней, она выгнулась под ним.
— Эти глупые платья так легко рвутся.
— В самом деле. — Он сильнее прижался к ней, лаская ее грудь, его член больше, чем когда-либо. — Если бы я знал, что ты почти голая под ним, я разорвал бы его в ту же минуту, как мы заперли дверь.
Решив не заострять внимание на особенностях своего нижнего белья, Шанна сосредоточилась на желании, пульсирующем в ее животе… и ниже, на своей влажной, набухшей и скользкой плоти, ноющей так, словно ее никогда не удовлетворяли.
Она засмеялась, но напомнила ему:
— Мне больше нечего надеть. Как я смогу покинуть зал в таком непристойном виде?
— Я подумаю об этом позже, — выдохнул он и начал покусывать нежную кожу ее шеи сверху вниз. — Сейчас меня мало волнует твой гардероб.
Он сжал губами ее сосок, ласки его языка были подобны чувственной пытке, заставляющей ее выгибаться под ним и хрипло дышать. Шанна обвила ногами его бедра и крепко сжала.
— Но зато меня волнует способ, которым я заставлю тебя кричать, — подытожил он.
Он отодвинулся на достаточное расстояние, чтобы сорвать с нее колготки и бросить их в мусорное ведро, а затем вернулся. На его лице была написана дикая жажда обладания ею. Он просунул руку между ними, нетерпеливо дергая пальцами молнию на брюках и задевая ее клитор.
Боже, жар между ног усиливался с каждой секундой. Али заставлял ее кровь бурлить, и она боялась, что ей никогда не будет этого достаточно.
Секунда и его брюки упали на пол. В следующее мгновение он глубоко вошел в нее, сильнее прижимая ее к рабочему столу и заполняя каждый сантиметр ее плоти своим членом. Не разрывая контакта взглядов, он почти вышел полностью, а затем снова скользнул внутрь нее. Его движения были такими обольстительно прекрасными, что ее тело было готово взорваться подобно петарде. Последний дюйм его эрекции вошел в нее, вызвав острейшее удовольствие, от прикосновения к чувствительной точке внутри, требующей большего.
Она задохнулась от восхитительного вихря желания между своих ног и закрыла глаза. Али, занимаясь любовью, был подобен торнадо. Такой же необузданный, непредсказуемый, сильный, возбуждающий и ошеломительный.
— Посмотри на меня. — Его голос был хриплым, скрипучим, когда он отстранился и снова глубоко погрузился с нее. — Ты моя.
Его властный тон вызывал трепет в ее теле. Он вел себя как дикарь, и ей это нравилось.
— Да, — заверила она, встречая бедрами его следующий толчок и сжимая пальцами его бицепс, когда он снова с силой вошел в нее. — И ты мой.
— Позволь мне показать тебе, насколько. — Он, сжав руками ее ноги, предупредил: — Держись крепче. Это будет дикая скачка.
Возбуждение пронзало ее клитор, пока он с силой входил в нее раза разом… Боже, он установил безжалостный темп, от которого, тот оргазм, что еще только подступал к ней, дразня своей близостью от его прикосновения, теперь рос и выходил из под контроля, в своем бурлящем, неистовом великолепии. Он почти полностью затопил ее своей силой.
Али заглушил ее крик горячим поцелуем, а затем последовал за ней. Он замер, содрогаясь вместе с ней… потом глубоко погрузился в нее, словно обрел свое пристанище.
Он не двигался, с обожанием покрывая ее лицо поцелуями.
Шанна спросила себя: была ли она когда-либо счастливее, чем сейчас. И она знала ответ: нет. Внезапно она поняла, у нее есть все чего она желала в течение многих лет — победа в конкурсе, великолепный мужчина…ощущение внутреннего покоя.
— Я тебя придавил, — с сожалением вздохнул Али и стал подниматься.
— И кто бы мог подумать, что ты на такое способен? — Она улыбнулась. — Знаешь, мне действительно нечего надеть, чтобы выйти отсюда.
Он коварно и плотоядно улыбнулся, так как по ее представлению мог бы улыбаться пират.
— Хм. Я был бы счастливо вечно держать тебя обнаженной в своих объятиях.
— И я бы c радостью оставалась там, если ты будешь проделывать со мной все те же порочные трюки… но, сначала было бы неплохо выбраться отсюда.
Али окинул взглядом строгую обстановку кабинета.
— Согласен.
Внезапно он отстранился, застегнул брюки, и направился в затемненный угол кабинета. Подняв пиджак, он повернулся к ней с торжествующей улыбкой и бросил его ей.
— Может, выберемся отсюда и поищем уединенное место?
Легкомысленно смеясь, она завернулась в его пиджак и засунула остатки своего платья в мусорное ведро.
— С удовольствием.
Едва она успела запахнуть полы пиджака вокруг своей талии, как Али прижал ее спиной к столу. Ни хрена себе! Он уже готов ко второму раунду.
— Хорошо. Мы уходим. Сейчас. Ты поедешь ко мне и останешься на всю ночь?
— Да. — Сегодня, завтра, послезавтра, если он этого захочет.
— Ты не уедешь?
— Утром? Нет.
— Никогда?
Он имел в виду…
— Ты просишь меня… переехать к тебе?
Он сжал челюсти.
— Нет.
У нее сжало живот.
— Конечно, нет. Я неправильно поняла.
— Моя мама была бы очень разочарована, если бы мы жили вместе. Просто, прежде чем пойти танцевать с Кристоффом, кстати, блестящий ход с твоей стороны, она спросила, моя ли ты подруга.
— Ты сказал, что да. — Улыбка появилась на ее губах.
