Ярость снова накрыла меня.
— А что деньги не предлагаешь, чтобы я с тобой полетела? За такое доплачивают. Много. Тебе вообще не по карману мои хотелки, так что забирай свою карту. Отпусти, хочу вернуть тебе ее… да пусти же!
— Не отпущу. Не психуй, — жестко, даже грубо произнес он.
— Ты знал, что я приеду, да?
— За тобой присматривают. Не мог же я допустить, чтобы тебя тоже подстрелили, хотя это уже улажено. Я рад, что ты в основном дома сидела.
Вижу, что рад. Надо было в клуб поехать Марату на еще большую радость.
— Да. Я сидела дома. Отходила от твоих «приятных» слов. Отошла, и поняла, что так больше не хочу и не буду. Так что…
— Не отпущу, — перебил Марат. — И… прости. Разозлился, вот и наговорил.
— Не прощу, — выдохнула я устало, злость куда-то испарилась, осталась усталость. — Столько дней злился, что не мог прийти или позвонить, или хоть сообщение написать? Ранение у тебя не особо серьезное, не без сознания же ты был.
— В сознании. В больнице час пробыл, и домой. Сегодня приехал, чтобы повязку сменить.
— Ну вот.
Глубоко вдохнула, чтобы снова не разреветься. Вот я дура-то. Он меня оскорбил, а я сама же и прибежала. Потому что влюбилась, пора уже называть вещи своими именами. Или даже… полюбила. А Марат сидел, и ждал, пока я сама к нему приду.
Ну я и убогая, зла не хватает и на Марата, и на саму себя. Никакого самоуважения.
— Ты не понимаешь, почему я не приходил? Совсем?
Потому что мудак, вот почему.
— Ждал, чтобы я к тебе прибежала, — обиженно бросила я.
— Я вообще не думал, что ты придешь. Удивился, не поверил даже, когда мне сообщили, что ты меня ищешь. Я бы как успокоился и свыкся, приехал бы к тебе. Сегодня или завтра, или через три дня, но приехал бы, — Марат, будто забыв о своем ранении, приподнял меня, и опустился на кровать уже со мной на коленях. — Наверное, я и правда сволочь и паскуда, как ты меня назвала, но я рад что ты волновалась обо мне.
— Не волновалась. Я карту тебе приехала отдать! — не знаю, зачем я с ним спорю.
— Волновалась. А я не хотел приезжать, пока не обдумаю все. Снова сорвался бы на тебе, — Марат легко, почти неощутимо поцеловал меня в висок, и от его прикосновения я чуть снова не разрыдалась.
Совсем я расклеилась. Довел меня.
— Что-то ты не очень на меня срываешься сейчас.
— Потому что ты приехала ко мне. Значит, небезразличен, да? — он снова прижался к моему виску губами, поцеловал в щеку, в подбородок, как-то лихорадочно, мазками, и я совсем потерялась во всем этом — в его словах и прикосновениях. — Забудем уже про деньги. Было бы тебе плевать на меня, прислала бы карту, или вообще себе оставила до того как я ее заблокирую. А ты приехала. Значит, неравнодушна ко мне. Ну же, скажи, — Марат прошептал мне это на ухо, обжигая дыханием. — Скажи…
Я бы и рада, но слова не идут. Оказывается, тяжело признаваться в любви. Не привыкла я о чувствах говорить, только бабушке в раннем детстве говорила «я люблю тебя», и все. Онемела сейчас. Но именно это я и чувствую. Люблю.
— Неравнодушна, да, — прохрипела я.
— Я тебя… я тоже неравнодушен, — Марат удобнее усадил меня. — Постараюсь больше не обижать, но не обещаю. Просто помни, что слова — это всего лишь слова. А через три дня мы улетаем, я даже дам тебе выбрать, куда именно.
Какая щедрость. Я бы съязвила, но так и тянет улыбаться, целоваться, и даже танцевать. Марат ведь хотел сказать совсем не про неравнодушие, это абсолютно точно.
Глава 34
10 дней спустя
— Давай, малышка… кончай…давай…
Марат двигается во мне так как мы оба любим — ноги мои широко раздвинуты, он сверху. Оба потные, жара дикая, но никак не можем насытиться друг другом. Мысли путаются, я практически не соображаю. Цепляюсь за плечи Марата, двигаюсь под ним. Дьявол, как же хорошо…
Застонала, обвила ногами его торс. Хочу полнее чувствовать, как Марат бьется в меня членом — быстро-быстро, как одержимый. Уже не стыдно от своей отзывчивости, от того, какая я влажная для него.
— Только для тебя… — прошептала я.
— Что?
— Ничего, — рассмеялась, и Марат поцеловал меня. Наверное, чтобы закрыть мой рот.
Всосал мои губы, и нагло просунул язык в мой рот, ускорив при этом толчки в меня. Его запах, его вкус, даже его пот — все это окутывает меня, присваивает, я дико кайфую от полной принадлежности этому мужчине. Пожалуй, я бы все ему отдала, не только тело.
Уже трясет. При каждом движении Марат задевает грудью мои соски, они ноют, мне совсем немного осталось, всего пара толчков, и я достигну. Марат просунул ладонь между нашими сцепленными телами, накрыл пальцами клитор, и легонько надавил. Даже массировать не пришлось, я застонала в его рот, прикусила губу, и тело сотряс оргазм.
Дышу, и не могу отдышаться. Не вижу ничего, будто ослепла. Тело расслабленное, разнеженное. Чувствую, как Марат медленно вышел из меня, приподнял, и подсунул под попу подушку. А затем медленно толкнулся в меня. Очень осторожно проник головкой.
— Расслабься.
— Как строго, — лениво пробормотала я, пытаясь расслабиться еще сильнее.
Чаще всего мы занимаемся обычным сексом, но Марату подавай всё. Я не фанатка анального проникновения, но могу получать от него удовольствие. Правда, только после обычного секса, иначе мне не очень приятно.
Марат на грани, мышцы напряжены. Сдерживается, чтобы не навредить мне, проникает медленно, хотя я расслаблена, и влага облегчает проникновение. Чуть приподняла бедра ему навстречу, и его член вошел полностью. Удовольствие прошибло, прострелило позвоночник и, наконец, растеклось по телу.
— Двигайся, — прошептала я, привыкнув.
И Марат послушался. Качнулся осторожно, и мягко насадил на член. А уж когда он снова накрыл пальцами влажные складочки, и нашел клитор, удовольствие стало полным. Марат постепенно ускоряет движения, вижу — наслаждается моим телом, моей податливостью. А я глажу его, ласкаю ладонями, пальцами, обвожу напряженные мышцы, и медленно подаюсь ему навстречу.
— Хорошо?
— Дааа, продолжай, — простонала, и Марат ускорил темп.
Просунул руку мне под голову, заставил изогнуться, и накрыл губами шею. Я знаю, что сейчас будет, и не против. Он мягко втянул нежную кожу на шее, и напоследок лизнул, не прекращая при этом биться в меня своей эрекцией. Оторвался от меня, и довольно взглянул на шею. Нравится ему оставлять на мне засосы, хорошо хоть не как в ту безумную ночь в Крае, после которой я разукрашенная ходила. Пусть. Мне тоже нравится.
Марат скользнул пальцами в лоно, имитируя движения члена. Большим пальцем продолжил массировать клитор, и я выгнулась от оргазма. А следом за мной через пару жестких толчков кончил и Марат.
— Продолжим, или на пляж? — спросил он, отдышавшись.
— На завтрак. А потом на пляж.
— Секса больше не хочешь? — хохотнул он, на что я показала Марату кулак.
— У меня там уже все стерлось. И вообще, я голодная. Так что в душ, завтракать, и на пляж.
— Так точно.
Улыбнулась, почувствовав короткий поцелуй в губы, и решила полежать еще пять минут. Вряд ли я сейчас смогу встать на ноги.
***
— Прожуй хоть. Как ребенок.
— Я жую, — заспорила, и постаралась вести себя культурно. Но сколько же здесь еды, все хочется попробовать, желудок будто бездонный.
Выдохнула, попыталась убедить себя в том, что я не голодна, но глаза так и смотрят на стол. А на столе и морепродукты, и десерты, а аромат — закачаешься. Вилла шикарная, готовят здесь — выше всяких похвал. Вот никогда за деньгами не гналась, но как же они облегчают жизнь, не могу не признать. Сама я бы себе такой отпуск не организовала.
Разумеется, мы полетели на Мальдивы. Сначала я отнекивалась, столько лет в Бразилии прожила, не нужны мне эти моря и океаны, как я думала. И даже выбрать хотела что-то этакое, чтобы Марату нос утереть. Сказал же выбирать? Вот я и смотрела в сторону Чехии и Венгрии. Но сама не знаю как так получилось, видимо, манипуляция, и мы оказались в самолете, летящем на Мальдивы. Ну а как прилетели, я и не думала вредничать.
