Нахер этих людей.
— Как их зовут? — спросил я, поставив корзину на пол и заняв место рядом с ней. — Твои родители. Как их зовут?
— Зачем тебе это знать?
— Чтобы, когда я проклинаю их, мысленно или вслух, я мог быть точным.
Она грустно улыбнулась мне.
— Беатрис и Виктор.
Нахер Беатрис и Виктора.
— Что я упускаю, Мемфис? — в этой истории должно было быть что-то ещё. Почему она отклоняла звонки матери? Почему её мать продолжала звонить? Почему они приехали в Монтану, чтобы попытаться затащить её обратно в Нью-Йорк?
— Я не знаю, — прошептала она. — Но если бы мне пришлось гадать… Я бы сказала, что они узнали об отце Дрейка.
— Ты готова рассказать мне об этом?
— Нет, — прошептала она. — Еще нет.
— Скоро, милая.
Ужас прокрался в выражение ее лица.
У меня внутри образовался узел.
Ещё одна женщина с секретами.
Похоже, у меня был типаж.
15. МЕМФИС
Нокс постучал костяшками пальцев по двери ванной, затем подошел ко мне и поставил у стойки кружку с дымящимся кофе.
— Вот, милая.
— Спасибо, — я положила щетку и улыбнулась ему через зеркало. Мои волосы влажными прядями свисали вдоль спины, а плюшевое белое полотенце, которое я затянула на груди, было таким большим, что доходило мне до колен.
Он поцеловал моё обнажённое плечо и бросил на меня взгляд, который говорил о том, что сегодня будет не то расслабляющее воскресенье без стресса, на которое я надеялась. Наша суббота тоже была не слишком веселой.
— Я звонил в отель. Поговорил с Матео. Он заселил пару с фамилией Уорд прошлой ночью.
Мои руки сжались в кулаки.
— Они не уехали.
— Нет.
— Ну… дерьмово.
— Достаточно дерьмово, — пробормотал он.
Конечно, они были в «Элоизе», отравляя то, что было моим. В округе было несколько мотелей, но ни один из них не был так хорош.
Что здесь делали мои родители? К чему эти телефонные звонки? Зачем частный детектив? Они отвернулись от меня, когда я больше всего в них нуждалась, а теперь они появились. Сейчас? Может быть, я могла бы поверить в отсутствие скрытых мотивов, если бы только мама навестила меня. Это она звонила в течение нескольких месяцев. Но для того, чтобы отец совершил поездку в Монтану, нужно было что-то ещё.
Вчера в его голосе звучало отчаяние. Срочность.
— Мне нужно поговорить с ними, — ворчала я.
— Дай мне десять минут на душ. Потом мы пойдём.
— Подожди, — я подняла руку, прежде чем он успел снять рубашку. — Мне лучше поговорить с ними наедине.
— Нет.
— Нокс…
— Нет, Мемфис.
Я подошла ближе, положила руки ему на рёбра, чувствуя напряжение в его теле под термобельем с длинными рукавами, которое он надел сегодня утром, встав с постели.
— Мне нравится, что ты готов идти со мной в бой. Но я знаю своих родителей. Я знаю своего отца. Если ты будешь там, он не скажет мне правду. Он будет защищаться.
Нокс втянул воздух, его ноздри раздувались. Затем его тело расслабилось, и он обнял меня.
— Мне это не нравится.
— Мне тоже.
— Я не останусь здесь. Мы пойдём вместе. Мы с Дрейком побудем в ресторане.
Я кивнула, зарываясь лицом в его грудь, черпая из него силы.
— Хорошо.
Он поцеловал меня в лоб, а потом мы оба начали собираться: я сушила волосы, пока он принимал душ.
Вчера он семь раз ходил в лофт, каждый раз под предлогом того, что ему нужно что-то взять для Дрейка. Он уходил с моей пустой корзиной для белья и возвращался с переполненной.
Мои шампунь и кондиционер были в душе. Другие мои туалетные принадлежности находились в ящике под одной из двойной раковины. Моя одежда висела в его шкафу. Мои трусики, носки и лифчики были в комоде. Почти все вещи Дрейка находились в гостевой спальне.
За один день он практически перевез нас в дом.
Мы двигались со скоростью света, и хотя мой мозг кричал, чтобы я притормозила, сердце отказывалось сопротивляться. Вместо этого я просто помогала ему организовать всё.
Если мы расстанемся, боже, я надеялась, что мы не расстанемся, я перееду в город. Так какая разница между переездом с его дома или с лофта?
Пока я переодевала Дрейка из пижамы, Нокс наполнил сумку для подгузников. Когда я вышла на улицу, готовая направиться к «Вольво», грузовик Нокса уже был заведен, в кабине было тепло, а сзади была закреплено основание для автокресла Дрейка.
Поездка в город прошла в тишине. Впервые за долгое время я была пассажиром, и видеть Куинси под таким углом было совсем по-другому. А может, сегодня, когда мы ехали, я увидела его таким, каким он стал.
Домом.
Городской совет уже готовился к праздникам. Сосновые гирлянды обвивали каждый фонарный столб на Главной улице. «Ферма и корма Куинси» отгородила четверть своей парковки для рождественских елок. В кинотеатре показывали последние блокбастеры вместе с «Гринчем».
Я ещё не была в кинотеатре, но, когда Дрейк подрастёт, мы станем завсегдатаями по выходным. В окне «Деревянной ложки» висела табличка о бесплатном яблочном сидре для всех покупателей. Ещё один магазин, в который я не заходила, но, возможно, я загляну туда и куплю Ноксу кухонные принадлежности. Я изучила витрины магазинов, но не их интерьеры. Я не считала знакомство с Куинси своим приоритетом, но это должно было измениться.
С тех пор как я покинула город, я твердила себе, что не должна сдаваться. Но нужны ли мне были эти ежедневные напоминания? Возможно, нет.
Я не собиралась отказываться от Куинси.
Или Нокса.
— Эй, — он протянул руку через кабину грузовика и взял меня за руку. — Передумала насчет того, чтобы я пошёл с тобой?
Я расправила плечи.
— Нет. Я с ними разберусь.
— А вот и она, — он улыбнулся мне. — Вот моя девочка.
Да, я была его. И я могла это сделать.
Когда мы приблизились к «Элоизе», я заметила внедорожник, на котором вчера приехали мои родители. Мое сердцебиение участилось, когда мы въехали в переулок за отелем. Я проглотила свои нервы и сосредоточилась на том, чтобы вытащить Дрейка из грузовика.
— Я понесу его, — сказала я Ноксу, когда он потянулся к ручке автокресла. Мне нужен был вес, чтобы мои руки не дрожали.
Мы вошли внутрь и направились прямо к стойке регистрации, где Матео пил кофе из кафе Лайлы.
— Привет, — Нокс вскинул подбородок.
— Привет, — Матео спрыгнул со стула и обогнул угол стойки, встав рядом с братом.
С щетиной Матео был похож на Нокса больше, чем когда-либо. У него была такая же широкая фигура, но он ещё не успел нарастить столько мышц.
Матео и Нокс обменялись взглядами, затем он подтолкнул меня своим локтем.
— Как дела, Мемфис?
— Всё хорошо.
— Да, — пробормотал он. — Они в номере триста семь.
— Хорошо, — я поставила автокресло на пол и наклонилась, чтобы коснуться носа сына. — Веди себя хорошо, малыш.
Его улыбка стала для меня стимулом, чтобы противостоять родителям. Они не отнимут у нас эту жизнь.
Нокс притянул меня к себе, когда я встала.
— Мы будем здесь.
— Спасибо.
Он поцеловал меня в губы, а затем уверенно кивнул мне, когда я направилась к лифту. Мои шаги были размеренными, контрастируя с моим колотящимся сердцем, когда я шла по коридору на третьем этаже. У входа в номер я сделала один успокаивающий вдох, затем подняла руку, чтобы постучать.
Дверь открыл отец в очередном итальянском костюме. Если он и удивился, увидев меня, то не подал виду, махнув мне рукой.
— Мемфис.
— Отец.
Это был один из больших номеров, угловой, с достаточным пространством для небольшого столика у окна. Мама сидела, её спина была такой же жесткой и прямой, как моя собственная. Вот только виной тому была не ее решимость. Всю свою жизнь она сидела неподвижно, постоянно находясь в напряжении из-за моего отца.
Её глаза пробежались по моей толстовке и джинсам. Она скривила губы, чуть заметно, но я уловила это. Мама никогда не любила джинсы. Она прожила свою жизнь в сшитых на заказ брюках и шелковых блузах. Сегодня оба были цвета экрю. Бриллианты украшали её уши.
