— На таких холмах необходимо проехать по макушке. — Димон указал на покрытое лесом взгорье в противоположной от них стороне. — Съехал вниз по склону — считай, сошёл с дистанции.
Аня внимательно слушала, наблюдая за Егором.
— Красно-синий — это и есть Герман? — спросила у Димона.
— Он самый. Сейчас красоваться начнёт.
Димон уточнил, что участникам за места и баллы придётся опробовать длинную дистанцию с извилистыми тропами, коварными поворотами, которые выглядят обманчиво простыми, и подъёмами.
Прозвучал сигнал старта. Егор и Герман тронулись параллельно. Красно-синий показательно крутанул руль и чуть не оступился в первую же лужу. Он выровнял мотоцикл, посигналил, что всё хорошо, и устремился за удалявшимся Егором.
Аня неотрывно следила за продвижением Егора. Она была там, с ним. Привставала на носочки, когда он ехал в стойке, покачивалась всем телом, когда он менял нагрузку на разные колеса, вдавливала ногти в ладони, сжимая в кулаках невидимые ручки. Перед ней разворачивалась проверка на выносливость, умение рассчитать траекторию, управлять своим телом и техникой в сложных условиях, показать как физическую подготовку, так и силу духа и воли. Стремление победить самого себя в первую очередь.
Шум двигателей, перепады скорости, особая энергетика азарта от вылетающей из-под колёс земли, запах сырости, нагретой резины, масла и топлива, кожи, чего-то прелого и густого неимоверно увлекали за собой.
Время потеряло значение. Аня притопывала в ожидании его выезда из леса. Там были установлены камеры, но трансляция шла лишь для избранных на террасе. Егор показался первым, но на точку старта они с Германом, грязные и заляпанные, подъехали одновременно. Аня ощутила исходящие от Егора флюиды удовлетворения. Он нашёл её глазами, которые наверняка отливали блеском стали, и она почувствовала, как её распирает гордость и радость за него. Восхищение, с которым она следила в детстве, как он с друзьями проносился по дороге, вернулось и смешалось с чувством связанности с ним и притяжения, сокрушающего любые реальные и надуманные преграды. Она любит его. Она. Его. Любит.
Получив комплименты, аплодисменты, улюлюканья, свист и шумную поддержку, Егор и Герман отогнали мотоциклы куда-то за дом и, видимо, присоединились к компании под крышей. Неутомимый ведущий объявлял по несколько участников уже самих соревнований.
Аня достала телефон и отправила Егору сообщение: «Ты лучший! Устал?» Она не ожидала получить от него ответ, но засунув телефон обратно в карман, почувствовала его вибрацию.
«Возбуждён. Надеюсь, ты не устала»
Она прикусила нижнюю губу, перебивая побежавшее по всей коже покалывание.
Аня рассеянно смотрела за происходящим на поле, когда прозвучало объявление о перерыве освежиться и немного размяться. Присутствующим предложили прогуляться до второстепенной асфальтированной дороги, которая вела в неизвестном направлении, хотя, с большей долей вероятности, была проложена здесь с конкретной целью.
— Есть желающие составить пару нашим мастерам? — микрофон разнёс слова далеко по воздуху. — Прокат по асфальту, с переездом по узкому мостику с девушкой сзади, обратно девушка едет впереди.
Егор просил её не привлекать внимания. Не высовываться. Она честно держалась в сторонке. Но сейчас с ним поедет она. Аня вышла вперёд.
— Выбор за леди, — обратился к ней ведущий.
— Чёрный.
— Поприветствуем первую участницу! — громкий голос разливался сладкими трелями, но Аня не вслушивалась, вглядываясь в приближающегося Егора. Он переоделся в чистое, оставаясь верным чёрному цвету, но пересел на мотоцикл Димона.
От группы чуть поодаль отделилась девушка.
— Я участвую.
Герман махнул рукой подождать и подъехал ближе. На нём тоже была новая куртка, чёрная с крупными белыми вставками.
— Кинем жребий, кто с кем поедет?
Егор посмотрел на Аню, но она его опередила.
— Выбор же за леди. И он уже сделан. Разве по-мужски переигрывать решение дамы?
Герман дал газу вхолостую.
— Малышка, смотри не ошибись!
Она удостоила его кратким взглядом.
— А почему он? — всё не мог успокоиться этот позёр.
— Сам ты удержался и не упал в ту лужу. — Аня скосила глаза на начало трассы. — Но я-то могу и слететь.
Герман впился в неё злым взглядом.
Аня направилась к Егору. Он смотрел на неё из открытого шлема и ободряюще улыбался. Она виновато поджала губы. Егор снял шлем и протянул его Ане.
— Я бы удивился, если бы ты пустила ко мне ту девчонку или спустила Герману его выпендрёж.
Она зыркнула на него. Он подмигнул в ответ. Она оттолкнула шлем.
— Надень шлем ты. Я тебе верю. И без него я буду не так ощутима для тебя.
— Ты ощутима даже на расстоянии, — тихо произнёс Егор.
Аня покраснела.
— А ещё ты скроешь за ним своё недовольство тем, что я всё-таки привлекла к себе лишнее внимание.
— Ты обладаешь неподражаемой способностью вызывать разнополюсные эмоции одновременно, моя маленькая мотоциклица.
Аня села за Егором.
— Держись, как ты умеешь. — Егор снова надел шлем. — На мостике будем вместе лавировать одним организмом.
Вторая пара выехала первой и активно работала на публику. Девушка бесконечно оглаживала плечи и торс Германа. Пробиралась под воротник, прижималась грудью, откидывала голову назад, прогибалась и всячески демонстрировала все известные приёмы соблазнения. Несколько раз он грубо одёргивал её чересчур свешивающее в противовесе тело и отталкивал назойливые руки.
В обратную сторону Аня перебралась вперёд. Егор оказался перед ней, и она вдруг почувствовала себя очень смелой. И в то же время расслабилась. Ведь их тела знают друг друга. Сами собой её ноги в естественном захвате обняли его корпус. Достаточно крепко, чтобы удержаться. Достаточно свободно, чтобы не сдерживать его подвижность. Она не полезла под куртку, просто просунула руки под мышками и сложила их на его спине. Она обтекала его собой и, словно не держалась, а поддерживала его самого. Не сковывала, но сообщала, что он может сосредоточиться на управлении. Аня не заметила, как они миновали последний отрезок. Она погрузилась в единение и слияние, которые прочувствовала в эти мгновения гораздо ярче, чем обнаженной кожей во время их близости. Она полностью раскрывалась, переступив за границы скромности, смущения и сбросив с себя некий защитный покров. С Егором он ей не нужен.
Егор сбросил скорость. Она откинулась на руль, раскинула руки и широко улыбнулась оглаживающему её лицо потоку воздуха. Он открыл шлем, и она чуть не захлебнулась его тёмным взглядом. Дышать стало нечем, хотя грудь моментально завздымалась мощной помпой.
— Горка, смотрю, у братиков появилась сестрёнка. — Герман отмахнулся от девушки, которая пыталась к нему ластиться. — Ой, прости, скорее уж мамка.
Егор никак не прокомментировал эти замечания. Он ссадил Аню с мотоцикла и зафиксировал его положение. Она переступала с ноги на ногу. Адреналин бурлил, глаза горели, щёки разрумянились от ветра и нахлынувших эмоций.
32. Моя ИЦА
Егор оставался на обсуждение результатов.
Он окутал Аню новым незнакомым взглядом, требующим и закрывающим. В ответ на него нестерпимо хотелось прильнуть к нему и раствориться в его руках. Он отвёл глаза, сделал знак Димону. Положил руку Ане на поясницу и, не отдавая себе отчёта, начал поглаживать, спускаясь к копчику и поднимаясь обратно по позвоночнику. Почувствовал, как она задрожала, и прекратил. Слегка надавил всей ладонью, подталкивая её вниз с дороги.
— Побудь с парнями на даче. Я приеду туда, как освобожусь.
Она посмотрела на него через плечо.
— Хорошо, — произнесла отчего-то шёпотом.
Он убрал руку, скользнув с её спины на запястье и придержав пальцы, шумно сделал глубокий вдох и оседлал мотоцикл.
