— Разберусь, — нахмурившись, бросаю я. — Как Мария?
— С этой дамочкой никаких проблем. Приняла душ и завалилась спать, вежливо попросив не будить до утра. В отличие от Дианы встречи с дочерью не требовала. Странная она, Бут. Вроде обычная баба, а у меня от нее мороз по коже. Меня Медея меньше напрягала, хотя я был уверен, что страшнее ведьмы не существует.
— Они сестры, — понимающе хмыкнув, сообщаю я. Гейб ошарашено молчит. — Родные. Одна кровь как никак.
— И один муж, — бормочет озадаченный батлер. — Ни хрена себе они гадюшник устроили. Переплелись все, как змеи. Одна еще и потомство оставила. Такое же ядовитое. Ты бы видел, как Диана на меня и моих парней кидалась. Я ду…
— Это защитная реакция, — перебиваю я, смерив Гейба предупреждающим взглядом. — Надеюсь, у тебя хватило ума не применять силу?
— Я не самоубийца, Бут.
Удовлетворенно кивнув, зрительно измеряю расстояние до места дислокации Дианы. Лечебный корпус находится ближе, но у меня нет ни малейшего желания тратить свое время на живучего сучонка.
— Проконтролируй, чтобы Эйнару обеспечили лучшее лечение, — без тени сомнения делегирую задачу Гейбу. — Предупреди врачей, что я с них шкуру живьем спущу, если парень умрет.
— Зачем? — батлер выглядит удивленным и даже не пытается скрыть свое недовольство. — На хрена его лечить? Пусть подыхает. Медикам есть кем заняться. Других раненых валом.
— Он нужен мне живым, — настаиваю тоном, не терпящим возражений, уточнений и домыслов. Мне уже пришлось отложить планы, связанные с Кроносом. Эйнар так легко не отделается и сто раз пожалеет, что не сдох сразу.
— Ладно, сделаю, — кивает Гейб.
До больничного корпуса мы доходим вместе, а дальше наши пути расходятся. До выделенного генералом временного жилища остается не больше ста метров, которые я преодолеваю за считанные секунды. Дом немного посекло, кровля местами пробита, но окна и двери не повреждены. Для ночлега сойдет, а завтра нас здесь уже не будет.
За плотными шторами заметен тусклый свет, из трубы на крыше серой струйкой ползет дым. Диана не последовала примеру своей матери, хотя горячий душ и теплая постель ей бы сейчас точно не помешали. Как, впрочем, и мне. Бурные баталии можно и нужно отложить на утро, но Диана не угомонится, пока не получит от меня исчерпывающие объяснения.
«Живое ограждение» расступается, пропуская меня внутрь. Один из бойцов услужливо распахивает двери и тут же закрывает. За мной.
В небольшом коридорчике тепло, горят настенные светильники, одурманивающе пахнет кофе и корицей. Диана не спешит выскочить мне навстречу, чтобы обрушить на мою голову град упреков и обвинений и это, пожалуй, первый положительный момент за сегодня. Надеюсь, что, оторвавшись на бойцах Гейба, она успела прийти в чувство и взять кипящие эмоции под контроль.
Честно? Я не настроен на конструктивный диалог. Ресурсы организма практически на нуле. Без перезагрузки я просто не вывезу. Универсальному солдату срочно требуется еда, сон и отдых.
Задеревеневшими пальцами снимаю покрывшуюся ледяной коркой верхнюю одежду и амуницию, скидываю тяжелую неудобную обувь и скрипя деревянными половицами прохожу в гостиную. Диана сидит на медвежьей шкуре, расстеленной возле камина, смотрит на уютно потрескивающие дрова и пьет кофе с сэндвичем. От этой умиротворяющей картины веет чем-то несбыточным и потому неправдоподобным.
Бегло осматриваю незатейливую обстановку в красно-коричневой гамме. Максимально просто, без изысков, грубовато и чисто по-мужски. Натуральные материалы, крепкая мебель, кованые светильники, низкие потолки, полное отсутствие зеркальных поверхностей, жутковатые охотничьи трофеи в качестве декора и гнетущее ощущение замкнутого пространства. Но здесь все же в разы лучше, чем в солдатских бараках, поэтому сильно придираться не стоит. Нам еще повезло.
Застываю в проеме, разглядывая не подающую признаков агрессии жену. Из одежды на ней только белый банный халат с длинными рукавами и шерстяные носки. Волосы влажными кольцами рассыпаны по спине и плечам. Пальцы правой руки расслаблено обнимают кружку с горячим напитком.
Гейб точно ничего не перепутал? Сколько времени она провела здесь одна? От силы час. При этом успела устроить истерику, вымотать нервы охране, остыть, принять душ, сварить кофе и разогреть сэндвич.
— Твой кофе в турке на плите, бутерброд в микроволновке. Другой еды я не нашла, — не оборачиваясь, нейтральным тоном бросает Диана и прежде чем до меня доходит смысл услышанного, добивает окончательно: — В ванной есть еще один халат, если надумаешь всполоснуться. Грязным в кровать не пущу, а она здесь одна. Я проверила.
Зависаю. Охреневаю. Реакции тормозят. Мозг усиленно перебирает варианты, анализируя ситуацию. Меня не было час. Всего час. Что с ней случилось? Не психует, не шарахается, не плачет и не требует объяснений. Состояние эффекта, лошадиная доза успокоительного? Последнее точно нет. Я не давал распоряжений относительно медикаментозного вмешательства.
Мое обескураженное молчание в ответ на проявление заботы, Диана воспринимает по-своему.
— Ты в ярости из-за того, что мне пришлось влезть в переговоры, но….
— Нет никакой ярости, — отрезаю я, не дав ей закончить мысль.
— Дэрил, я не собираюсь с тобой воевать, — устало произносит она, с грохотом поставив кружку на пол. — У меня нет на это сил.
— У меня тоже, — откликаюсь, не веря собственным ушам.
Допроса не будет?
— Давай возьмем тайм-аут на несколько часов, — выбросив белый флаг, умоляет Диана.
Градус удивления зашкаливает. Кто ты? И куда дела мою жену?
— Я вымотана, Дэрил. Ты — тоже.
Сглатываю. Моргаю. Правое веко дергается в нервном тике. Нет, у меня точно слуховые галлюцинации.
— Но поговорить нам все равно придется, — добавляет с нажимом.
Я облегченно выдыхаю. Черт, чуть было не усомнился в собственной адекватности.
— Предложение принято, — быстро соглашаюсь я.
— Спасибо, — она все-таки оглядывается, вымучивает благодарную улыбку и, мазнув по мне беглым взглядом, возвращается к успокаивающему созерцанию игриво-скачущих огоньков в камине.
— Я могу распорядиться насчет ужина, — вежливо предлагаю я. — Если хочешь.
— Хочу, — кивает она. — Ужин и бутылку вина, но я слышала, что у Одинцова с этим строго.
— Для нас он сделает исключение.
Достав из кармана брюк рацию, связываюсь с генералом по личной линии и без лишних предисловий озвучиваю наши пожелания. Он бесится, что я тревожу его по такой ерунде, но не отказывает.
— Я собиралась его соблазнить, чтобы заполучить эту штуку, — неожиданно произносит Диана, снова обернувшись. Ее взгляд устремлен на рацию, которую я держу в руке, а мой цепляется за дернувшиеся в улыбке губы.
— Одинцова? — недоверчиво уточняю я, хотя, чему тут удивляться?
Для меня не откровение, что в критических ситуациях Диана действует с холодной головой, используя других людей для достижения выгодного ей результата. Мне тоже посчастливилось попасть под прицел, и она не промахнулась.
— Я быстро передумала. Признаю, что генерал мне не по зубам, — иронично сокрушается она.
— У тебя просто было мало времени, — опускаю выразительный взгляд в вырез ее халата. — Или ты плохо старалась.
— Ты злишься? — она растерянно хмурится.
Диану задевает мой пренебрежительный тон и пугает то, как я на нее смотрю. Наше перемирие трещит по швам, но, блядь, никто ее за язык не тянул.
— Лучше спроси, для чего мне понадобилась эта чертова рация!
— Позвонить в службу спасения?
Диана порывисто вскакивает и быстро приближается ко мне.
— Да хоть на Марс, если бы это позволило твоим хакерам засечь сигнал, — голос звенит, как натянутая тетива, в глазах разливается горечь. — Ты, вообще, меня искал? — взрывается она. Затем, словно опомнившись, резко отшатывается назад, пряча задрожавшие руки в карманы халата. — Тайм-аут. Я помню, — закусив губу, отводит взгляд в сторону, скрывая уязвимость за холодной маской. — Иди, Дэрил. Ванная комната направо.
