— Что? — у него округляются глаза. — Анна?
Марк поворачивает голову к жене и сурово смотрит.
— О чем вы тут разговаривали? Меня уже обнимают как плюшевого. Хотя точно помню, что в первую встречу Юля побледнела и пыталась вспомнить телефон службы спасения.
— Зря ты заговорил о первой нашей встрече, — я отпускаю Марка и протискиваюсь мимо его массивного силуэта, чтобы помочь Анне с завтраком. — Ты очень плохо себя вел.
— Это мягко сказано, — отзывается Север.
Он подходит к Марку и хлопает того по плечу.
— А мне не рассказали, — Анна переводит взгляд с меня на Марка, но конечной точкой для испытывающего взгляда выбирает Севера. — Что твой старший брат натворил?
— Ты не видел детей! — Марк резко вспыхивает и тут же разворачивает Севера в другую сторону. — Девчонки спят, но мы аккуратно.
Он буквально тащит Севера, не в силах скрыть радость и трепет молодого отца. Мужчины вскоре исчезают из поля зрения, и я остаюсь с Анной.
— Так что он натворил? — спрашивает она.
— Ничего ужасного. У него не было времени вводить меня в курс дела и он что-то дал мне… В общем я заснула, а проснулась уже в незнакомом доме.
— Боже, — Анна качает головой. — Я надеялась, что он когда-нибудь оставит свои старые фокусы.
— Это же ради брата. Марк вернулся, чтобы вытащить его.
— Главное, чтобы ты не сердилась. Я то прекрасно знаю, за кого вышла замуж, — Анна переводит тему и указывает на кофемашину. — Они скоро вернутся, займешься кофе? Я сегодня отпустила Маргариту, у ее внучки день рождения.
— Конечно. Какой пьет Марк?
— Черный. И чтобы сахар был за километр. Его кривит от одного его вида.
Мы накрываем на стол, по которому видно, что мы заждались своих мужчин. Это выглядит не как завтрак, а как ужин в праздничный день. Еще чуть и места не останется совершенно.
— Мы не переборщили? — я оглядываю буйство русской и грузинской кухонь и по глазам Анны понимаю, что ей приходят на ум те же мысли. — Есть немного, да?
— Чуть-чуть. Я потом по контейнерам разложу и отдам Степану и Сереже, они оба холостые.
— Такие красавцы и холостые? Непорядок.
— Они не так давно работают на Марка. Он их у каких-то серьезных парней забрал, а там бывают стреляют, угрожают. . . Не до семьи, в общем. Сейчас обвыкнуться к новой жизни, и всё у них будет.
Марк и Север возвращаются минут через десять. Я бросаю взгляд на Севера, который выглядит довольным и умиротворенным, а Марк вовсе светится как электрическая лампочка. Он не может так быстро отогнать от себя минуты, которые провел с детьми, и забывает образ хмурого и жесткого мужика напрочь. Я смотрю на них обоих, совершенно не похожих внешне, ни по чертам лица, ни по типажу, но чувствую, какая глубинная и крепкая связь их соединяет.
Марк первым садится за стол. Он довольно выдыхает, замечая, как мы постарались, и утягивает Анну к себе на колени. Она что-то шепчет в знак протеста, но он лишь подвигает тарелку для нее поближе и всем видом показывает, что именно так принято завтракать в любящих парах.
Он соскучился по ней.
Также сильно, как я по Северу.
Север отодвигает стул для меня и садится рядом, касаясь плечом моего плеча.
— Мы потом с Марком в город смотаемся, — говорит он.
— Вдвоем? А зачем?
— Он меня достал, хочет, чтобы я показался в местной клинике. Сделаю пару тестов и назад.
— Да, — я не разделяю его скептический настрой. — Тебя должен посмотреть врач, и рентген обязательно нужен.
Марк кивает мне, показывая, что всё под контролем, а я усилием воли заставляю себя выдохнуть. Здоровье Севера — мое слабое место. Особенно его спина.
— С тебя сняли черную метку? — Анна задает вопрос Северу и буквально прожигает его глазами, становится ясно, что она прекрасно осведомлена, как здешние мужчины умеют избегать сложных тем и с честными глазами говорить оберегающие небылицы. — Ты больше не в розыске?
— Больше нет, — Север качает головой. — Но у меня своего рода испытательный срок.
— Сколько? — Анна давит не хуже следователя. — И условия?
— Полгода. В условиях один пункт — записаться в добропорядочные законопослушные граждане.
— А Агата? — Анна непроизвольно понижает голос, вспоминая, что я тоже участвую в разговоре. — Она поставила подпись под соглашением?
— Она его и продавила. Мужики были настроены все-таки протащить меня до суда. Они почему-то не оценили моего фокуса с исчезновением.
— С ума сойти, вы оба не понимаете, какие счастливчики, — Анна недовольно смотрит то на Марка, то на Севера. — И я кстати тоже не оценила твой фокус!
Север выставляет ладонь, запоздало понимая, что выбрал не лучшую тему для шутки. Я вспоминаю наш разговор с Анной, а именно ее дрожащий голос, когда она говорила о том, что Север истекал кровью на ее руках. А Марк вовсе посчитал брата убитым. Да уж… Я прекрасно понимаю Анну, мое бы настроение тоже стремительно качнулось в другую сторону, если бы страшное испытание в моей жизни назвали фокусом.
— Прости, — хрипит Север. — Я не подумал… Черт, Анна, прости.
— Почему ты не сказал?
— Марку? Он не собирался выходить из бизнеса и мне бы не дал. А еще бы остановил переводы, когда понял, что я вывожу деньги со счетов по-тихому.
— Нет, не Марку. Мне, Север! — Анна снова заводится, хотя и пытается дышать ровно.
— Это было невозможно, Анна, — спокойно произносит Север. — Ты не смогла бы молчать, ты бы каждый день находилась с Марком и рано или поздно призналась ему. И у меня не было стопроцентного плана, я действовал по ситуации. Ты потеряла сознание, а я чудом остался жив. Мне правда повезло, я оказался живучим.
— Север, — Марк поднимает ладонь.
Он замечает, как Анна скручивает салфетку между пальцев, и первым реагирует на ее состояние. Я быстро поднимаюсь на ноги и наливаю стакан воды. Подхожу с ним к Анне, которая безотчетно повторяет слово "живучим", и заставляю ее сделать несколько глотков. Она слишком близко принимает это к сердцу, словно прошло не больше полугода, а неделя максимум.
— Хватит, малыш, — произносит Марк мягко и в то же время уверенно. — Ты же сама мне всегда говорила, что он жив. Ты же не верила…
— Не верила, — Анна качает головой и на секунду прячет лицо в плечо мужа.
Мне кажется, она вытирает слезы, которые все же срываются. Я забираю стакан из ее ладони и замечаю Севера, который уже вырос в полный рост неподалеку. Он выглядит виноватым и по-настоящему растерянным, я, пожалуй, впервые вижу его таким. Он отнимает ладонь брата от Анны и сам приобнимает ее. А потом вовсе забирает девушку, пряча в своих крепких руках.
Анна жалобно всхлипывает, все еще надеясь справиться со слезами, но потом отпускает поток и начинает плакать навзрыд. Она почти рвет рубашку Севера, цепляясь за него тонкими пальцами.
— Все хорошо, — шепчет Север. — Все хорошо.
Он опускается рядом со стулом Марка на колени и дает ей выплакаться. Просто обнимает, пока она беспокойно водит ладонями по его плечам и сидит на коленях Марка.
Я примерно понимаю, что она чувствует сейчас. Меня точно также накрыли эмоции вчера, когда Север вернулся. Только в сердце Анны они острее и болезненнее — она видела кровь и ничего не знала о судьбе Севера месяцами. Как такое вообще пережить? Где найти столько сил?
Ко мне приходят недавние слова Севера, что Анна видела их страшный мир, знает его уродскую изнанку и то, по каким правилам он живет. Я же коснулась его лишь по касательном, и, видимо, поэтому могу дышать сейчас, а не захлебываюсь застарелыми рыданиями.
Я тоже подхожу к ним и накрываю своим телом сверху. Я прижимаюсь лицом к плечу Севера, а ладонь кладу на пальцы Анны, помогая ей отпустить его рубашку. Анна поддается мне и ослабляет хватку, а потом сжимает мою ладонь и постепенно успокаивается.
