Максим отворачивается от дороги и с мольбой взирает на старого вояку.
- Будь с ней помягче, - дрогнувшим голосом просит Суворов, - ей нельзя нервничать, хоть это и не реально в сложившейся ситуации. Но постарайся... - Макс сглатывает, проталкивая ком образовавшийся в горле, - постарайся всё ей объяснить. Она... Мы... Ждём ребенка.
Глаза Генадича вдруг начинают блестеть. Старый вояка неистово их натирает, стараясь скрыть свою сентиментальность.
- Поздравляю, Максим, - мужчина тянет руку для пожатия, а когда Макс отвечает на жест, Гена притягивает его к себе, обнимая и резво похлопывая по плечу, впрочем, сразу отстраняясь. Глухо откашливается в кулак. - Я всё сделаю, - обещает.
Потом Генадич кивает охраннику, и они вместе выходят из тени, проходят мимо магазина, и быстро пересекают оживленную дорогу.
Макс смотрит, как Гена открывает водительскую дверь. Какое-то мгновение видит силуэт своей птички, когда в салоне авто загорается свет. Но он тут же гаснет, и дверь закрывается. Гаврилов внутри, оба охранника сели на заднее сиденье, делая это синхронно.
Третий охранник остался в машине Гаврилова. Он уже пересел на водительское сидение, а сейчас лихо трогается с места, рывком разворачивается, пересекая две сплошных полосы, и быстро влетает в проулок, где застыл Максим, не в силах отклеить свой взгляд от машины, в которой сидит и вероятней всего плачет его птичка.
«Гена всё сделает как надо, - уговаривает себя Суворов. - Она всё поймёт. Должна».
Но сердце болезненно сжимается. И Максиму становится тяжело дышать.
Охранник выходит из машины, оставляя водительскую дверь открытой.
Макс отмирает, заставляет себя отвернуться, подходит к тачке, быстро кивает молодому бойцу, садится, захлопывает дверь и резко вжимает педаль газа.
Проулок на счастье оказывается сквозным, и ему не приходится возвращаться на широкую дорогу и проезжать мимо своей птички.
Макс заставляет себя больше о ней не думать.
Сейчас не думать.
Ни о чём.
Важнее всего довести это мероприятие до конца. И молится, что Саша поступит именно так, как рассчитывает Гаврилов.
* * *
Спустя час, Максим подъезжает к загородной даче.
Вдруг поднявшийся ветер сильным порывом распахивает, с годами покосившуюся калитку, а потом тут же захлопывает её обратно. Но в ту долю секунды, Максим подмечает абсолютно пустой двор. Охраны нет, так же как и связь с ними пропала, как ранее сообщил Генадич.
Тёмный, будто уснувший дом, словно поглотили сумерки. Свет не горит даже на старом фонаре возле забора.
Саша здесь, Макс чувствует это.
Он глушит мотор и медленно открывает дверь. Выходит, осторожно ступая по скользкому льду, покрытому тонким слоем недавно выпавшего снега. Макс слышит движение за своей спиной, но обернуться не успевает.
Он сам сюда пришёл, знал, что попадёт в ловушку.
А теперь ничком падает на снег, от сильного удара в затылок. Сознание очень быстро застилает пустота…
Глава 23.
Боль... Она в его голове.
И тьма… Обволакивающая сознание.
- Мако, Мако, Мако, Мако, - давно забытый голос впивается в голову. - Ты всё ещё самая хищная и опасная рыба в океане?
Максим не видит источника навязчивого голоса. Он тоже в его голове.
- Эй, Мако! Ты слышишь меня? Мако! Мако! - гремит, словно издеваясь, ненавистное прозвище.
- Слышу... - сдается Максим. - ... Я слышу тебя, Костик.
- Брат, - голос звучит уже с надрывом, - ты должен очнуться! Прямо сейчас! Давай!
Максим, наконец, понимает, что сознание играет с ним в нелепые игры, подсовывая Костю из-за долбаного чувства вины.
- Я виноват, - Максим хочет сказать это, хотя бы сейчас. – Я… Так виноват перед тобой...
- Нет-нет-нет, сейчас нет на это времени, да и вины твоей нет... Я сам так решил. Вопрос стоял - либо ты, либо я. А у тебя была Маша... А у меня...
- Саша, - выплевывает ненавистное имя Максим.
- Да... Саша, - голос грустно усмехается, - я потерял от неё голову. Немного. Ну, или много. Хм, но тогда она была другой. Звала меня в штаты, представляешь? Боролась за меня, когда я подсел...
- Она любила тебя, - Макс не спрашивает, а констатирует факт.
- Любила, - грустно вздыхает Костик. - Но это всё в прошлом. Забудь. Макс, просто забудь обо всём. Делай то, что пришел делать. А сейчас тебе надо проснуться...
- Подожди, - Максим цепляется за голос мертвого друга в последний раз, - мне так тебя не хватает... Где ты сейчас?
Костик смеётся.
- Брат, я плод твоей больной фантазии. Меня больше нет… А ты есть. Пока ещё есть. И тебе есть ради чего жить. Ты же знаешь! Поэтому, очнись. Открой глаза Мако! ОТКРОЙ ГЛАЗА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
Максим вздрагивает. Боль в голове ощущается, как бой колоколов.
Его вырубили, когда он подходил к загородной даче. Он знал, что так будет и не сопротивлялся. Даже не повернулся, когда хруст снега под чужим шагом, ощущался прямо за спиной.
Суворов медленно распечатывает веки.
Он в большой комнате, сидит на стуле. Руки надёжно смотаны цепью.
Он один. Темно и на первый взгляд тихо.
Прислушивается, превозмогая боль в треснувшей черепушке.
Где-то далеко улавливает голоса. Женский и мужской.
- Нам нужно уходить, - говорит мужчина, - прямо сейчас. Её тут нет, он спрятал Марго, он провел нас. Это всё долбаная подстава! Саша, ты уже отомстила... Сколько можно уже? Когда ты, наконец, успокоишься?
- Нет, я не отомстила, - женский голос звучит чуть громче, ядовитее. - Я успокоюсь, когда он потеряет всё! Как когда-то потеряла я!
- Но, это не он всё начал. Саша... Саша, подожди! Чёрт, если ты сейчас не уйдешь со мной, я оставлю тебя здесь, - слова звучат отчаянно, но уже вдогонку, перекликаясь со звонкой поступью каблуков по деревянному полу.
Поступь приближается.
Максим смотрит на дверной проем не моргая. В нем появляется женский силуэт.
- Проснулся?! – голос Александры звучит монотонно, без каких либо эмоций. Она подходит к пленнику. Замирает в шаге от него, скрещивая руки на груди.
Лунный свет, струящийся сквозь окно, в полной мере освещает её лицо.
Максим вглядывается. Всё те же льдистые голубые глаза, губы растянутые в неживой полуулыбке, острые скулы, подчёркнутые правильным макияжем, прическа, поражающая своей идеальностью. Это лицо он видел на протяжении восьми лет. И только сейчас он осознает насколько оно фальшивое.
* * *
- Марго, прошу тебя, не нервничай...
Гаврилов говорит эту фразу уже в десятый раз. И девушка вроде даже перестала плакать. Но её бледное, отрешенное лицо и неживой взгляд - заставляют его сердце болезненно сжиматься. - У нас всё продумано. Максим в полнейшей безопасности. С ним ничего не случится... И мы сейчас попросту теряем время. Нам нужно ехать...
- А как же мои вещи? Макс говорил, что мне нужно собрать вещи?- Марго вдруг отмирает и злобно смотрит на Генадича. Он тут не причём, но девушке почему-то вдруг захотелось найти виноватых. - Или я прям так полечу? - окидывает взглядом сверху вниз своё откровенное платье и распахнутую шубку.
- Вещи лежат в чемодане, в багажнике. Они новые. Макс всё купил.
Ах, даже так?
- Как же хорошо вы всё продумали, - язвительно выплевывает Маргарита. Отворачивается к окну. Больно закусывает губу, старательно сдерживая новый приступ рыданий. Её злости хватает ненадолго. Да и Гаврилов тут не при чём.
- Марго, перестань! - мужчина старается говорить строго, отрезвляюще. Она умная девушка, сможет задвинуть эмоции куда подальше. - Я должен посадить тебя в самолёт. Я обещал Максиму, но...
Она сразу оборачивается, обращая умоляющий взгляд на Гену.
- Но?
- Я не стану, - старый вояка улыбается. - Говори адрес, где живёт твоя подруга Надя. Я отвезу тебя к ней...
